Левую руку Хэп устроил на перевязи, сделанной из собственного галстука. Так было полегче.
Позади полная луна с трудом пробивалась через густые тучи, уже накрывшие дальние вершины. Будет дождь, это понятно. Насколько сильный? И скоро ли он их накроет?
— Может, лучше отдохнуть? — Мигель критически оглядел Хэпа. — Несколько минут покоя и болеутоляющее…
— Не будем об этом. А куда ребята подевались?
— Здесь мы! — раздался голос Амадо в дюжине ярдов впереди.
Мигель тут же посветил фонариком, и Хэп Дэниелс ухватил его здоровой рукой за плечо:
— Господи, помилуй и укажи дорогу!..
Хэп и Мигель глядели в каменный провал. Десятью футами ниже Гектор и Хосе светили фонариками, лежа по сторонам широкой трещины в скале, куда спускался Амадо. Через секунду Амадо исчез в глубине, Хосе тут же последовал за ним.
— Глубоко? — спросил Мигель вполголоса.
— Еще футов тридцать, — отозвался Амадо снизу.
— Тридцать футов?..
— Ну, до пролома.
— Доберешься, попробуй камнями. Может, получится.
Переведя дыхание, Мигель посмотрел на Хэпа. Осталось немного подождать.
Ждать пришлось не меньше трех минут, прежде чем послышался резкий, размеренный стук.
Там, внизу, Амадо стучал камнем по камню; по штрекам такой звук распространяется далеко.
Подождав, Амадо попробовал еще раз.
Наверху и внизу все слушали, затаив дыхание, надеясь на ответ.
— Ничего, — послышался наконец голос Амадо.
— Ну-ка, еще раз! — потребовал Мигель.
— Не надо! — вмешался Хэп. — Стучать больше нельзя. Нельзя вообще.
— Почему? — не понял Мигель. — Как еще мы найдем их — внизу?
— У нас хорошая компания, Мигель. Федеральная полиция, секретная служба, ЦРУ. У них наверняка нет недостатка в специальном оборудовании. Микрофоны, приборы ночного видения. Когда президент и Мартен услышат наши камни, услышат и они. Нас скоро найдут, и мы исчезнем навсегда. Вы, я, мальчики. А президент скоропостижно скончается.
— Что вы предлагаете?
— Идти по туннелю.
— По туннелю?
— Почему бы нет? Фонарики есть. Будем отмечать пройденный путь, чтобы можно было вернуться. Амадо и ребята пойдут впереди — они ведь с нами потому, что знают шахту?
Мигель молча кивнул.
— А вот мои люди не знают. Ручаюсь, и полиция не знает.
— Нас пятеро, — сказал Мигель тоскливо. — Не справимся.
— Отчего же? Просто надо работать чище, быстрее — и очень, очень тихо.
— Хэп, вам плохо придется в шахте. Оставайтесь, а я пойду с ребятами.
— Не получится.
— Почему?
— Разведывательные спутники. Не скажу, когда именно, но они пройдут у нас над головой. Достаточно скоро. В числе прочего они передают на землю инфракрасные снимки. На них каждый человек хорошо заметен. Командование знает, сколько человек задействовано в операции и как они расставлены.
— То есть они сумеют нас опознать?
— Методом исключения. Если не свой, то чужой.
— Значит, надо идти.
— Вот именно.
115
Стоя у большого вертолета, Джейк Лоу и доктор Джеймс Маршалл наблюдали за действиями агентов секретной службы и полицейского спецназа. Свет прожекторов заливал каменную площадку; в мягкий песчаник с визгом вгрызались мотопилы.
За спинами советников, в брюхе тяжелого «Чинука», работали медики, два врача и четыре санитара, готовясь принять президента. Неподалеку, ярдах в тридцати, Билл Стрейт, капитан Диас и группа из семи специалистов секретной службы, ЦРУ и федеральной полиции занимались развертыванием командного пункта, откуда можно будет координировать работу оперативников.
Джейк Лоу оглянулся — никого в пределах слышимости.
— Если президент окажется жив и начнет говорить, испанская полиция будет совсем некстати, — сказал он негромко.
— Да, но мы не можем так просто отправить их домой.
— Не можем…
— Джейк. — Понизив голос, Маршалл придвинулся вплотную. Мы дали полиции ту же версию, что и остальным: президент либо погиб, либо захвачен Николасом Мартеном или другими террористами, либо блуждает в состоянии сильного психического расстройства. Если они поднимут его наверх живым, любые слова списываются на душевную болезнь… А мы за несколько минут погрузим его в «Чинук» и улетим.
— Звучит красиво, но нет никаких гарантий. Слишком многое висит на волоске. — Некоторое время Джейк Лоу смотрел в сторону, озабоченно и рассеянно, потом глянул на Маршалла. — Думаю, варшавскую операцию следует приостановить. Я серьезно.
— Не могу, Джейк, и ты это прекрасно знаешь, — ответил Маршалл ровно. — Вице-президент уже распорядился, и приказ доведен до сведения всех заинтересованных лиц. Отменив операцию сейчас, мы покажем слабость не только нашим собственным людям, но и друзьям во Франции и Германии. Не нервничай: мы, а не кто другой контролируем ситуацию. Немного веры, как я уже говорил…
Между тем на командном пункте обстановка изменилась: Билл Стрейт, стоя, возбужденно говорил что-то в микрофон гарнитуры. Остальные слушали молча и внимательно, включая капитана Диас. Лоу и Маршалл бросились туда бегом.
— Повторите, пожалуйста! — Билл Стрейт держался рукой за гарнитуру, пытаясь уследить за обменом между своими подразделениями по нескольким каналам сразу. — Очень хорошо! Отлично!
— Что, нашли? — нетерпеливо спросил Джейк Лоу. — У слухачей что-то есть? Президент? В самом деле?
— Нет еще, сэр. Команда федеральной полиции проникла в главный штрек с нашей стороны оползня, ближе к монастырю. Сейчас к ним подходит ЦРУ.
— Агент Стрейт, мои люди закончили работу. — Капитан Диас кивнула в сторону прожекторов. — Шесть человек уже внизу, — продолжала она, глядя на доктора Маршалла и Джейка Лоу. — Судя по старым картам, туннель достигает в длину двенадцати миль. По нашим данным так и получается, значит, карте можно доверять. Ближе к середине обнаружен вертикальный ствол, по нему спускается одно из наших подразделений, другое пробивается через естественный пролом в один из второстепенных штреков. Буровые расчеты номер семь и четыре достигли мягкой породы на участках, отстоящих друг от друга на три
