– Не знаю, милорд. Его нигде не нашли. – Возница покачал головой. – Этот негодяй удрал, бросив дам на произвол судьбы. А я, как вам известно, был без сознания. Нам повезло, что мимо проезжал какой-то фермер. Он и вызвал подмогу.
Брэнд помрачнел и сквозь зубы проворчал:
– Действительно, повезло... Опиши мне этого Таппера.
– Высокий и тощий. С лошадиными зубами. Глаза голубые, а волосы темные. И оспина на щеке. Вот тут. – Кучер ткнул себя пальцем в щеку.
– Откуда он родом?
Баттерфилд покачал головой:
– Таппер никому об этом не рассказывал. Хотя... Он, кажется, говорил, что его тетка торгует рыбой на Биллингсгейтском рынке. Прошу прощения, милорд, но это все, что я помню.
Шарлотта прогуливалась с Фэнси по саду, погруженному в зимнюю спячку, когда из конюшен вышел Брэнд, ведущий под уздцы угольно-черного жеребца.
Посыпанные дроблеными ракушками дорожки громко похрустывали под ногами Шарлотты, а влажный ветерок теребил ленты на ее шляпе. Утро было безоблачное, и яркое солнце слепило глаза. Снег уже почти растаял, только в тени и под кустами еще виднелись небольшие белые заплатки. И повсюду пробивались из-под земли нежные ростки подснежников.
Едва Шарлотта увидела Брэнда, сердце ее забилось быстрее – ее охватил уже знакомый внутренний трепет. Граф был без шляпы, и ветер ерошил его темно-каштановые волосы. Он затягивал седельную подпругу, а Шарлотту, казалось, не замечал.
Ей следовало бы хранить молчание и не обращать на Брэнда внимания. И конечно же, ей следовало оставаться на месте, а еще лучше – побыстрее уйти.
Возможно, она так и поступила бы, если бы не Фэнси. Помахивая хвостиком, собачка натянула поводок и подтащила хозяйку к аккуратно подстриженной живой изгороди, отделявшей садик от хозяйственного двора. Крепко вцепившись в поводок, Шарлотта пролепетала:
– Здравствуй... Что-то ты хмурый с утра.
Взглянув в ее сторону, Брэнд едва заметно улыбнулся:
– Здравствуй, Шарлотта. Я рад, что тебе нравится гулять в моем саду.
Шарлотта уловила насмешку в любезном тоне графа, но с улыбкой проговорила:
– Должна признаться, что немало удивлена. Не знала, что ты встаешь так рано. Уж не в лавку ли ты собрался?
– Ходитьпо лавкам – не мужское занятие.
Немного помедлив, Шарлотта сказала:
– Хочу тебе сообщить, что я отправила мистеру Раунтри письмо, в котором уведомила о своем приезде.
Граф нахмурился:
– Выходит, ты действительно глупа. Я бы на твоем месте...
– Я в состоянии сама о себе позаботиться, – перебила Шарлотта.
Брэнд пожал плечами:
– Возможно. Но все-таки ты не должна с ним встречаться наедине.
– Естественно. Для порядочной женщины это было бы неприлично. Но ты, насколько я понимаю, привык встречаться с дамами наедине, не так ли?
Он кивнул:
– Да, привык. Я встречаюсь с женщинами, у которых гораздо больше здравого смысла, чем у тебя.
Брэнд вскочил в седло и, окинув ее взглядом, выехал за ворота, распахнутые перед ним конюхом.
От его взгляда Шарлотту пронзила трепетная дрожь. Тяжко вздохнув, она направилась к дому. Как мог он возбуждать в ней столь противоречивые чувства? Стыд, томление, страх...
И любопытство.
Брэнд куда-то спешил, и это ее заинтриговало. Куда направлялся он в столь ранний час? Она полагала, что безнравственные бездельники вроде Брэнда до вечера не вылезают из постели, чтобы потом всю ночь напролет кутить и распутничать.
Немного помедлив, Шарлотта возобновила прогулку по саду. Пока Фэнси обнюхивала каждый куст, попадавшийся ей на пути, ее хозяйка разглядывала особняк. Замечательный фасад в итальянском стиле украшали высокие окна, чередовавшиеся со стройными колоннами. «Возможно, Нэн права, – подумала Шарлотта. – Во всяком случае, этот дом – один из самых красивых в Лондоне».
Вскоре она вспомнила о предупреждении Брэнда. Неужели он действительно полагал, что мистер Раунтри – убийца? Отправляя ему записку с утренней почтой, Шарлотта заметила аккуратную пачку писем, адресованных Розочками всем пожилым дамам, устраивавшим приемы. Шарлотта надеялась, что ей придет приглашение. Она полагала, что сумеет убедить мистера Раунтри выступить в качестве ее сопровождающего. Ей не терпелось ускорить развитие их отношений и завоевать его благосклонность. Когда же он сделает ей предложение, она с радостью его примет, чтобы создать семью.
Если только он не убийца.
Нет, это не укладывалось у нее в голове. В такое она никогда не поверит. Тут Шарлотта поймала себя
