подобных подозрений вроде как не было никаких оснований, — он был очень ценным и очень послушным исполнителем, — но, когда имеешь дело с подобными людьми, полностью исключать такой вариант развития событий было бы по меньшей мере неразумно.
— Прошу сюда, уважаемый, благословенный Усама примет вас через несколько минут.
Он покорно склонил голову и присел на вырубленную в камне скамейку, покрытую большой подушкой.
Между тем в кабинете, за двумя высокими двустворчатыми дверьми, продолжался разговор.
— Значит, вы считаете, уважаемый Усама, что два этих взрыва смогут в корне изменить ситуацию в мире в выгодном для нас направлении? — Произнесший эти слова с сомнением покачал головой. — Хотя я не стал бы спорить с тем, что два ядерных взрыва не могут не повлиять на современную политико- экономическую ситуацию, но все же я бы не был столь категоричен. Лидирующее положение США и НАТО довольно прочное, и после взрывов в них, несомненно, усилятся позиции ястребов. А вот положение России, и так довольно шаткое, еще больше усугубится, — он хмыкнул, — и наши возможности лавирования станут размером с ладошку.
— Вы правы, уважаемый Эскер, — Усама тонко улыбнулся, — все так и будет. Но я никогда не любил Россию. И если моим единоверцам иногда приходилось полагаться на авторитет Москвы и следовать за ней, как верблюды следуют за караванщиком, я, понимая разумом необходимость этого, в душе испытывал негодование… Однако сейчас, слава аллаху, русские уже растеряли всю свою мощь. И то, что их пока включают в политические расчеты, — всего лишь сила привычки наших зашоренных владык. — Он придвинулся к собеседнику и вкрадчиво продолжил: — Но я абсолютно согласен с вами в том, что должна появиться сила, противостоящая злой воле развращенного Запада.
Его собеседник столь же вкрадчивым тоном полюбопытствовал:
— Что вы имеете в виду? Усама рассмеялся:
— Можно взорвать хоть тысячу атомных бомб и не добиться ничего, а можно обойтись двумя и добиться многого. Я понимаю, последние десятилетия, из-за цепи проблем, начавшихся со взрыва самолета над Шотландией, вы живете несколько… изолированно, к тому же я бы назвал вашего уважаемого вождя немного… излишне самоуверенным, что также не всегда способствует объективной оценке ситуации, но… — он сделал многозначительную паузу, — как вы считаете, насколько серьезно может измениться ситуация, если исламистам удастся прийти к власти в таких странах, как… Египет, Алжир или, скажем, Турция?
Эскер склонил голову в осторожном поклоне, который можно было расценить как жест согласия.
— Мы рассматривали подобный вариант развития событий, но… сочли его нереальным.
— Несомненно, уважаемый, несомненно… Но разве еще несколько месяцев назад кто-то считал возможным похищение полностью собранной и готовой к действию атомной бомбы?
Оба рассмеялись.
— И все-таки, — сказал Эскер, — я хотел бы узнать поточнее, что именно вы имеете в виду, когда говорите о… возможности возрождения духа пророка в перечисленных вами странах.
— Это же ясно. В этих, да и в нескольких других странах УЖЕ существуют мощные исламские партии и движения. И их поддерживает значительная часть населения. В Турции, как вы помните, исламисты даже дважды побеждали на парламентских выборах. Представьте, какой восторг охватит правоверных, когда будут унижены и наказаны две страны, которые большинство считает высокомерным обиталищем последователей Отца зла? И разве наши собратья по вере не смогут использовать его, чтобы утвердить власть истинных последователей Пророка? — Он улыбнулся. — Если к тому же им будет оказана всемерная помощь.
Они снова рассмеялись.
Следующие полчаса были заполнены беседой на разные, по большей части не слишком значительные темы. Наконец гость начал собираться. Уже прощаясь, он на мгновение задержал руку хозяина в своей и как бы между прочим спросил:
— И многие выразили заинтересованность в том, чтобы поддержать… ваши усилия?
— О, официально, конечно, нет, — сказал Усама, — но средства, поступающие от частных лиц и негосударственных фондов, близких к правительственным кругам многих мусульманских стран, позволяют мне предположить, что наши усилия находят поддержку у чрезвычайно широкого круга влиятельных людей.
По лицу его собеседника мелькнула тень недовольства, ему хотелось конкретики, а не общих рассуждений, но не он здесь устанавливал правила.
Когда двери за гостем закрылись, улыбка сползла с лица Усамы, как змеиная кожа.
— Азлат!
Из-за широкого ковра, закрывавшего грубо обтесанную каменную стену, появилась фигура в камуфлированном комбинезоне.
— Слушаю, учитель.
— Как наши добрые друзья из Чечни?
— Абисмал сообщил, что устроил их достаточно надежно.
— Это хорошо. Они нам скоро пригодятся. Еще раз передай ему, чтобы не вздумал задействовать их ни в каких своих акциях. Они должны ждать.
Азлат согласно склонил голову.
— Что еще?
Азлат кивнул в сторону двери, ведущей на внутреннюю галерею. Усама искривил губы в легкой усмешке:
— Пришел?
— Да, учитель, ждет у дверей уже час. Хозяин осклабился:
— Это хорошо. Гяуров надо приучать к покорности. Скоро она им очень понадобится… Так что мы, приучая их к ней, делаем богоугодное дело. Ладно, зови.
Когда Азлат выскользнул за дверь, Усама задумался. Он обрабатывал Эскера почти неделю. И до сих пор не был уверен, удалось ли ему убедить посланца Джамахирии раскошелиться. Этот вопрос становился жизненно важным, поскольку расходы на операцию «Гнев Аллаха» уже давно превысили все мыслимые пределы. А все, к кому он обращался за помощью, горячо поддерживали его усилия и были совершенно не прочь воспользоваться их результатом, но, когда речь заходила о финансовой поддержке, все сводилось к пустым обещаниям. Конечно, их можно понять. После взрывов заварится такая каша, что на счету окажется каждый цент. Однако ему от этого было ничуть не легче.
Дверь распахнулась, и на пороге появился очередной посетитель. Усама поджал губы:
— Ты сделал то, что я тебе велел?
— Да, уважаемый Усама.
Усама впился в него пронизывающим взглядом, с удовлетворением отметив, что на лбу у этого презренного выступил пот.
— Докладывай.
Тот достал платок и вытер пот.
— Русские самолеты мне зафрахтовать не удалось. — Он запнулся, заметив, что Усама нахмурился, и поспешно продолжил: — Но я зафрахтовал украинский и казахстанский. Это новые независимые государства, образовавшиеся после…
— Я знаю. Что за самолеты? Говоривший сглотнул:
— Один — «ИЛ-76», а другой «АН-28». Оба в прошлом году прошли капитальный ремонт в специальном русском центре под Симбирском, и им продлен срок эксплуатации еще на десять лет.
— Когда они будут в нашем распоряжении?
— Первый приземлится на аэродром в Кандагаре завтра утром.
— Ладно. Азлат! Проводи нашего уважаемого гостя в его апартаменты. — И преувеличенно любезно произнес: — Я должен просить вас, уважаемый, воспользоваться нашим гостеприимством, пока самолеты с грузом благополучно не приземлятся в назначенном месте. После чего мы с вами расстанемся, довольные друг другом.
Азлат мысленно улыбнулся. Ему нравилось оказывать гяурам ПОДОБНЫЕ знаки уважения, поскольку двое таких же уважаемых уже валялись в нижних галереях с перерезанными глотками. Зачем платить
