Элис тряхнула головой, прогоняя прочь печальные воспоминания.
– Куда мы идем, Фалк?
– Тише! – Он яростно замахал на нее руками. – Вы хотите, чтобы вас услышали?
– Я хочу знать, куда ты ведешь меня. – Элис обошла ветхий сарай и увидела, что сорванец, присев, притаился в кустах. – Вчера я слышал, как этот трубадур уговаривал белокурую даму встретиться здесь, в зарослях у ручья.
– Ты уверен?
– Если его там нет, можете не платить мне, – великодушно предложил Фалк.
– Прекрасно, – отозвалась Элис. – Веди.
Фалк пригнулся и начал пробираться через густой кустарник, разросшийся на берегу звонкого ручья.
Элис подобрала юбки и последовала за ним. Ее мягкие кожаные туфельки безнадежно испорчены, подумала она.
Через мгновение женский вскрик заставил ее замереть. Она схватила Фалка за руку.
– Что это? – не на шутку встревожилась Элис.
– Белокурая подает голос. – Этот звук, по всей видимости, нисколько не удивил мальчугана.
– На нее кто-то напал. Мы должны помочь ей!
Фалк изумленно уставился на нее широко раскрытыми глазами, словно она сошла с ума.
– Сомневаюсь, что ей нужна какая-то помощь, по крайней мере, от нас.
– Почему же нет?
– Судя по звукам, ваш красавец трубадур умело перебирает ее струны.
Из-за ближайших кустов снова раздался пронзительный женский вскрик.
– Перебирает, ее струны? Не понимаю. Ей причиняют боль! Нужно что-то делать.
Фалк закатил глаза:
– Да трубадур просто катает ее в высокой траве, миледи.
– Катает ее? Как мяч, хочешь сказать? Господи, да чего ради ему это делать?
Фалк тихонько застонал:
– Миледи, вы действительно не понимаете? Он занимается с ней любовью.
– Здесь? В кустах? – Элис была так шокирована, что споткнулась, зацепившись за какую-то ветку, и чуть не ткнулась носом в землю.
– А где же еще? – Фалк успел, поддержать ее. – Воспользоваться шатром ее мужа они не могут. А у трубадура своего шатра нет.
Лицо Элис залилось краской. Мальчишка совершенно озадачил ее. Совсем юнец, не старше Бенедикта, а знает о таких вещах гораздо больше ее.
– Понимаю. – Она постаралась сказать это как можно более непринужденно, будто нисколько не удивлена.
Фалк даже пожалел Элис, пребывавшую в явном замешательстве.
– Хотите подождать здесь, пока они закончат?
– Да, пожалуй, не стоит им мешать.
– Воля ваша. – Фалк протянул руку. – Я свою часть сделки выполнил. Если вы будете так добры и заплатите мне, я займусь другими делами.
– А ты уверен, что это тот самый трубадур Гилберт развлекается сейчас в кустах с дамой? – спросила Элис.
– Взгляните-ка. – Кивком головы Фалк указал туда, где на земле под склонившимися ветвями ярким пятном горела оранжево-желтая туника.
Элис проследила за его взглядом:
– Это же туника Гилберта, по крайней мере очень похожа, а рядом его лютня.
Хриплый мужской стон донесся из кустов как раз в тот момент, когда Элис расплачивалась с Фалком. – Теперь, судя по звуку, трубадур решил сыграть на своем инструменте, Я бы назвал его охотничьим рогом. – Фалк крепко сжал в руке монетки. – Но не беспокойтесь, благородная леди, я слышал, как он увещевал белокурую красотку, что знает не одну мелодию!
– Что ты этим хочешь… – сердито начала было Элис, но сорванца уже и след простыл. Он словно растворился в зарослях.
Элис растерялась. Что же ей делать? Она собиралась найти Гилберта и бросить обвинения ему в лицо, изобличив в воровстве, и потребовать вернуть камень. Но сейчас ей вдруг пришло в голову, что он никогда не сознается в краже. Как же ей поступить, если Гилберт заявит, что в жизни не видел зеленого камня?
А тут еще такая пикантная ситуация. Как подойти и заговорить с мужчиной и женщиной, только что занимавшимися любовью? Тем более, если любовь эта была настоящим прелюбодеянием.
