именно мне всегда доставалось по попке, а не тебе. Помнишь?
Фрэнсис Кэтрин рассмеялась.
— У тебя в голове все перепуталось. Доставалось как раз мне, а не тебе.
Из всего своего гардероба Джудит выбрала платье золотистого цвета, потому что ворот у него был выше, чем у всех остальных, которые она взяла с собой. Но синяки на шее все равно были хорошо видны.
— Ты можешь одолжить мне какую-нибудь шаль или легкую накидку? — спросила она у подруги.
Та дала ей красивую черную шаль, и девушка прикрыла ею свои синяки. Когда она была готова, Фрэнсис Кэтрин подошла к ней.
— Постарайся не волноваться из-за ерунды, — попросила ее Джудит. — Я не должна задержаться там надолго. Потом расскажу тебе все и во всех подробностях.
— Я пойду с тобой.
— Нет, не пойдешь.
— А если ты не сможешь разыскать Патрика или Йана?
— Тогда пойду к Изабелле одна. Я не нуждаюсь в том, чтобы за меня заступался мужчина.
— Здесь — нуждаешься, — опустила голову Фрэнсис Кэтрин.
Спор их был прерван появлением Бродика, взбиравшегося на холм. Фрэнсис Кэтрин заметила его и замахала рукой, а поняв, что воин ее не замечает, вложила два пальца в рот и пронзительно свистнула. Бродик немедленно повернул коня в их сторону.
— Патрик терпеть не может моего свиста, — призналась Фрэнсис Кэтрин. — Он считает, что леди не должна свистеть.
— И он прав, — заметила Джудит с улыбкой. — Зато как этот свист действует!
— А ты еще помнишь его секрет? Братья были бы разочарованы, если бы ты забыла их уроки в столь важном деле. Джудит рассмеялась.
— Я помню. А Бродик — красивый мужчина, не правда ли? — заметила она с удивлением в голосе.
— Ты же провела в его обществе целых десять дней и только сейчас поняла, что он красив? — в свою очередь, удивилась Фрэнсис Кэтрин.
— Со мной еще был Йан, — напомнила Джудит. — А он своим присутствием затмевает всех.
— Да, это правда.
— Какая великолепная у него лошадь! — воскликнула Джудит, стремясь отвести разговор от фигуры Йана. Она не была готова сейчас отвечать на расспросы Фрэнсис Кэтрин по поводу их отношений с лаэрдом, так как, сказать по правде, и сама еще недостаточно разобралась в своих чувствах.
— Конь принадлежит Йану, но тот иногда разрешает Бродику ездить на нем. У этого жеребца ужасный норов, наверное, поэтому он им и нравится. Не подходи к нему слишком близко, Джудит! — крикнула она, видя, что подруга подалась вперед, чтобы поздороваться с Бродиком. — Этот строптивый конь затопчет тебя, если ему вдруг представится такая возможность.
— Бродик ему не позволит этого сделать, — крикнула ей в ответ Джудит. Она приблизилась к воину и приветливо улыбнулась ему, высоко задрав при этом голову. — Вы, случайно, не знаете, где Йан?
— Он в замке.
— Не могли бы вы отвезти меня к нему?
— Нет.
Джудит сделала вид, что не расслышала его отказа. Ока положила свою ладонь на ладонь воина и все с той же приветливой улыбкой на губах прошептала:
— Я попала в беду, Бродик. Мне необходимо поговорить с Йаном…
Джудит не успела закончить, как уже сидела на коленях у Бродика. Тот пустил жеребца в галоп и через несколько минут уже помогал девушке спешиться посреди пустого двора перед замком лаэрда.
— Йан сейчас на Совете, — объяснил Бродик. — Ждите здесь, я схожу за ним.
Он передал ей поводья и вошел внутрь.
Жеребец действительно отличался капризным нравом. Джудит приходилось прилагать все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы удержать его на месте. Девушку не пугало его гневное всхрапывание, так как с самого раннего детства она училась обращению с лошадьми у человека, который считался самым искусным конюхом во всей Англии.
Ждать ей пришлось довольно долго. Терпение ее таяло. Джудит не без тревоги думала о том, что священник будет настроен против нее, поскольку она не поспешила вовремя явиться на его зов.
И, кроме того, ей не хотелось, чтобы тревожилась Изабелла. Бедняжка может решить, что Джудит собирается оставить ее в одиночестве на растерзание инквизиции.
Девушка решила, что нельзя больше терять времени. Успокаивая коня ласковыми словами и лестью, она вскочила на него и, пустив шагом вниз по склону, уже через несколько минут стояла возле дома Изабеллы, у дверей которого к тому моменту собралась порядочная толпа. На пороге стоял Уинслоу. Он был вне себя от ярости. Увидев Джудит, муж Изабеллы остолбенел от изумления.
Видимо, он до последней минуты не верил, что она явится на зов священника. Это уязвило гордость Джудит, но она призналась себе, что глупо было бы расстраиваться по столь незначительному поводу — ведь Уинслоу знает ее недостаточно хорошо для того, чтобы составить о ней соответствующее действительности мнение.
Жеребцу так же, как и наезднице, толпа не понравилась. Он попятился и отпрянул в сторону. Девушка попыталась успокоить упрямое животное.
Однако за нее это сделал Уинслоу. Он ухватил коня за поводья и вынудил его смирить нрав.
— Йан сам позволил вам сесть на этого коня? — В голосе его звучало явное недоверие.
— Нет, — честно ответила Джудит и, поправив шаль, обвитую вокруг шеи, спешилась. — На нем ехал Бродик.
— Где же тогда мой брат?
— Пошел в замок разыскивать Йана. Я долго ждала их, Уинслоу, но ни один из них так и не вышел.
— До сих пор только Йан и Бродик могли безбоязненно ездить на этом норовистом коне, — сказал он. — Вам следует приготовиться к изрядной головомойке, которую они вам устроят, когда придут сюда.
Джудит не поняла, подшучивает он над ней или сочувствует.
— Я же не украла этого коня, а только одолжила на какое-то время, — произнесла она в свое оправдание и добавила тихим шепотом: — А священник тоже готовится задать мне изрядную головомойку?
— Кажется, готовится, — кивнул Уинслоу. — Входите. Изабелла будет волноваться, если все не разъяснится в ближайшие часы.
Воин взял ее за локоть и проводил сквозь безмолвствующую толпу зрителей. Люди, не таясь, глазели на Джудит, но та не заметила в их взглядах враждебности, одно только любопытство. Она изо всех сил старалась сохранить безмятежное выражение лица. Ей даже удалось выдавить из себя улыбку.
Однако когда в дверях показался отец Лэгган, улыбка мигом слетела с лица Джудит. Глядя на нее, священник хмурился. Она молила Бога, чтобы его раздражение было вызвано лишь ее опозданием, а не тем, что он уже принял решение доставить ей какую-нибудь неприятность.
У отца Лэггана были густые, с серебристым отливом волосы, хищный, как у ястреба, нос и изрезанное глубокими морщинами лицо, свидетельствующее о долгих годах, проведенных под открытым небом. Он был так же высок, как Уинслоу, но худ как доска. Одет отец Лэгган был в черную сутану с широкой полосой из клетчатой ткани, перекинутой через плечо, которую удерживал скрепленный на талии пояс. Цвет пледа священника отличался от цвета, принятого среди Мэйтлендов. «Значит, священник родом из другого клана, — поняла Джудит. — Разве у Мэйтлендов нет своего священнослужителя?» Этот вопрос она решила задать Фрэнсис Кэтрин, но — чуть позже.
Как только священник появился в дверях, Уинслоу отпустил локоть Джудит. Та сделала шаг вперед и остановилась неподалеку от крыльца, смиренно склонив при этом голову.
— Прошу прошения за задержку, святой отец. Я понимаю, насколько дорого вам ваше время, но я просто немного заблудилась по пути сюда. На холме так много прелестных домиков, что я невольно свернула не в ту сторону.
Священник кивнул. Казалось, ему пришлись по душе ее извинения. Правда, улыбнуться он не
