– Так отец, поэтому дал свое согласие!
– Нет, Брианна. Он не давал согласия до тех пор, пока не спросил тебя, действительно ли ты любишь Вулфа Мортимера. Только после этого он согласился.
– Мне так повезло, что мой отец Гай де Бошан.
– Так же, как мне повезло, что Скверный Уорик мой муж.
Когда граф и графиня уехали, Брианна и Вулф перебрались в хозяйскую спальню, потому что она была просторнее и в ней был большой камин.
В ту ночь Вулф разложил подушки перед ревущим огнем и привлек Брианну к себе.
– Это первая ночь после свадьбы, когда мы остались одни. Я собираюсь сделать ее незабываемой. Хочешь поиграть в «укрощение Дракона»?
Брианна бросила на него дерзкий взгляд и провела кончиком языка по губам.
– Мне не следует… но я это сделаю!
Глава 29
Снег продержался до Рождества, и Брианна, Вулф и Тень наслаждались долгими прогулками в лесах вокруг Фламстеда. Чаще всего новобрачные ездили верхом на Драго и Афине, но иногда они блаженствовали в тепле саней.
– Счастливого Рождества, милая. – Вулф поймал Брианну под омелой, которую они принесли из леса и только вчера повесили. Крепко обнимая свою молодую жену, Вулф целовал ее одновременно романтически и чувственно. Услышав аплодисменты конюхов в зале, они перестали целоваться и рассмеялись.
В тот вечер за праздничным ужином обитатели Фламстеда наслаждались жареным кабаном, гусем и олениной, за которыми последовали потрясающие рождественские пудинги, обильно запитые дюжинами бочонков домашнего сидра.
После трапезы Вулф развлекал всех трогательной валлийской балладой, которую выучил еще мальчишкой. Когда он закончил, конюхи застучали по столам деревянными кружками и стали петь святочные гимны.
В полночь, когда пришла пора расходиться, Брианна встала и слегка покачнулась.
– Ты перебрала сидра, англичанка. Боюсь, мне придется нести тебя.
Она качнулась к нему.
– Очень умный ход с моей стороны, ручаюсь.
На следующий день, когда они встали, оказалось, что ночью снег растаял. Они сразу же начали строить планы визита к графу Норфолку в его замок Уолтон на реке Нейз.
Брианна нашла сундук, в котором хранилась одежда Гая Томаса с тех пор, когда он был мальчиком, и быстро примерила ее. Когда она надела кожаные штаны и куртку, Вулф округлил глаза:
– Господи, ты соблазнишь и святого.
– Нет, ни в коем случае. Я испачкаю лицо грязью. Вулф взял в ладони ее округлые щеки, притянул ее к себе и прижал к своей груди.
– Я говорил не о твоем лице.
Они за один день преодолели тридцатимильный путь до замка Уолтон, возвышающегося на берегу моря. Хотя вода в Северном море в этот день бурлила и походила на расплавленное олово, оно совсем не выглядело таким угрожающим, как обычно бывало в это время года.
Стражники в навесной башне пропустили двух всадников в ворота замка, и когда Мортимер обратился к кастеляну Норфолка, он попросил, чтобы ему и его спутнику предоставили отдельные комнаты.
Брианна привезла с собой платье и расческу для волос и переоделась в женскую одежду сразу же, как закрыла дверь своей комнаты. Она весело проигнорировала потрясенное лицо управляющего, когда он повел их с Вулфом Мортимером по коридору на встречу с Томасом Бразертоном, графом Норфолком.
Сводный брат короля сразу же узнал ее и вскочил на ноги.
– Леди Брианна, добро пожаловать в Уолтон! Вы прибыли как раз вовремя, чтобы поужинать с нами.
Норфолк пристально посмотрел на Вулфа:
– Ваше лицо кажется знакомым, сэр, хотя я не уверен, что мы знакомы.
Вулф понизил голос, чтобы остальные не могли слышать:
– Я сын Роджера Мортимера.
– А, это все объясняет. Сходство очевидно. Простите, что так разглядываю вас – вы кажетесь очень странными попутчиками.
– Это легко объяснить, милорд, – прошептала Брианна. – Мой друг, Вулф Мортимер, здесь представляет своего отца, а я здесь от имени моей дорогой подруги, королевы Изабеллы.
Норфолк сделал знак слугам удалиться, чтобы поговорить наедине.
– Ходят слухи, что вы покинули королевский двор из-за разногласий с вашим братом, королем Эдуардом, – начал Вулф.
– Слухи верны! Его фаворит украл часть моих земель, а мой сводный брат потворствовал этой краже.
– Есть ли еще хоть один дворянин, которому не опостылела тирания Деспенсера? – спросил Вулф. –
