Спирт заменили горячей водой. От тепла верхний пласт заколыхался еще сильнее. Когда он испарился, в колбе остался только нижний пласт — прозрачный и искрящийся, словно горный хрусталь. Его дважды промыли кипящей водой. Луч электрической лампочки, преломившись в нем, бросил несколько ярких полос на потолок.
— Девять! — сказала девушка.
— Что? — оба одновременно подняли головы. Им казалось странным, что кто-то в такой момент мог говорить.
— Ничего! Просто я пересчитала полосы, отраженные на потолке! — Потом неожиданно добавила: — Сегодня у меня день рождения!
— Поздравляю! — сказал Асен без особого энтузиазма. — Поэтому вы идете в ЦУМ?
Евгений покраснел.
— Хочу сделать ей подарок. В магазине есть серьги под брильянты, из чешского стекла. Ей пойдут.
«Как не пойдут! Будут блестеть между этими черными локонами, отсвечивать искрами во все стороны!..»
— Конечно, пойдут! — согласился Асен и тут же подумал: «Только серег не хватало этому мышиному личику! Хм! Мышка с серьгами. Где он ее нашел?.. А если разбить колбу? Не представляю, как еще можно извлечь этот пласт? Лежит на дне, будто приклеенный…»
Обмотав руку платком, он взял колбу за горлышко и слегка ударил о кафельные плитки камина. Но колба осталась целой. Он ударил сильнее. Стекло сразу же разбилось. Осколки засыпали весь камин. Вместе с ними разлетелись в разные стороны и блестящие кусочки расколовшегося пласта. Они излучали какое-то необыкновенное сияние. Их сложили в плоский стеклянный сосуд — так они выглядели красивее.
Парень разглядывал их с пристальным вниманием, и Асен понял, что на этот раз не миновать вопросов. Поэтому он быстро пересек лабораторию и вошел в свой кабинет. Ему нужно было подумать наедине. Когда он вернулся, глаза его сияли сильнее, чем осколки в блюде. Он взял один из них и царапнул по стеклу камина. На месте, где прошло острое ребро кристалла, осталась черта. Евгений с любопытством следил за ним.
— Что это? — спросил он.
Ученый медлил с ответом. Ему было неприятно, что девушка именно сейчас нашла время играть с аптекарскими весами. Он отвернулся, чтобы не видеть ее, и просто сказал:
— Целый год мы исторгаем атомы водорода и хлора из молекул некоторых органических соединений с помощью растворенного в аммиаке металла. Сегодня добавили в колбу метиленхлорид. Вот, — он подошел к черной доске и начал рисовать мелом, — так выглядит молекула метиленхлорида!
— Хлорида… Флорида… — машинально рифмовала девушка. Она хотела понять, почему одна чаша весов перевешивает другую.
— Металл и на этот раз сделал доброе дело, он исторг все атомы водорода и хлора. В колбе остались свободные углеродные атомы в возбужденном состоянии. Помнишь красное свечение? После этого смесь обесцветилась. Это случилось потому, что атомы построили кристаллическую решетку! Кристалл из чистого углерода!
Подбородок у парня задрожал.
— Что вы хотите сказать? — спросил он, сам не узнавая своего голоса.
— То, что сказал! Углеродные атомы связались один с другим. При наших условиях это могло произойти, лишь если сохранились углы, существовавшие между отдельными атомами в первоначальной молекуле метиленхлорида!
— Но тогда… тогда… это… алмаз!
Нервы парня не были подготовлены к такому результату. Как так — алмаз? Почему алмаз?.. Как это можно? Размешать немного метпленхлорида, и — хоп! — пожалуйте, алмаз каких угодно размеров?..
В порыве бурной радости он бросился к девушке.
— Ты поняла? Поняла? — он сильно тряс ее за плечи.
Синяя шапочка упала на пол.
Девушка тревожно заморгала.
— Не получается! Одна чаша весов все время выше другой.
Евгений обнял ее.
— Ты знаешь, какой сегодня день?
— Как не знать! — девушка смущенно освободилась из его объятий. — Сегодня мой день рождения. И по этому случаю, если ты сказал правду, я получу от тебя чешские серьги!
— К черту чешские серьги! — он размахивал руками у нее перед лицом. — Я сделаю тебе другие, с настоящими алмазами!
— Где ты их возьмешь? — с подозрением спросила она. Потом, увидев его руку, протянутую к сосуду, испуганно сказала: — Не хочу из них! Чешские лучше! Едем. Ведь вы кончили опыт? Уже восемь часов!..
Впервые Евгений услышал, как Асен громко смеется.
Чертова пещера
(
Наш возница был не дурак:
— Это вы скажите кому-нибудь другому! Я-то знаю, куда вы едете!
— Куда же?
— В пещеру…
— Ну да? — Борис пересел к нему. — Дай поводья подержать.
— Нельзя, испугаешь лошадей! Да и времени уже нет. Вон за тем поворотом вам слезать.
— А если мы не хотим слезать? — Петр затянулся сигаретой.
— Это уж ваше дело, но высокий вас там ждет.
Возница обернулся и хитро посмотрел на сидевших в повозке молодых людей. Его толстая шея стала похожа на гофрированный шланг.
Действительно, на самом повороте, читая газету, их поджидал Геран:
— Я тоже решил пойти. Не поеду в село.
Петр подошел к нему:
— Зачем ты все разболтал этому вампиру?
Вампир же тем временем снял с повозки оба рюкзака и, сунув под сиденье зеленую купюру, которую протянул ему Борис, отправился восвояси.
Геран мялся:
— Я не знал дороги, — пробормотал он. — Возница-то и сказал мне, где сойти, чтобы вас дожидаться. Да и… пусть знают, где мы, если что случится.
— Как же, случится!..
Борис решил не вмешиваться: он познакомился с археологом совсем недавно.
Они добрались до пещеры под вечер. Спуск решили начать рано утром. Петр нервничал: выругал Герана за большой костер, да и ужин ему не понравился. Раздраженно бросив ложку, он забрался в палатку.
— Ничего из этого дела не выйдет, — не выдержал Борис, завтра возвращаемся…
— Где находится Орион? — неожиданно спросил Геран.
— Кто?
— Созвездие Орион. И почему вообще небо так глупо устроено? Нужно, чтобы под каждой звездой надпись была.
Геран лежал у костра на земле, подложив руки под голову.
— В музеях, — продолжал он, — у каждого предмета есть надпись и номер. Всякий может легко ориентироваться.
— На небесах некому это сделать, — рассмеялся Борис.
— Почему некому? — Геран бросил окурок. — Я, например, с удовольствием этим занялся бы.
Из палатки послышались проклятья. Геран приподнялся.
— Видишь, — кивнул он головой, — услышал о выгодном деле и дает о себе знать.
— Ладно, не болтай, ложись лучше!
О Чертовой пещере Борис впервые услышал дней через двадцать после приезда сюда. Разразилась буря, которая началась, как часто бывает летом, совсем неожиданно. Ветер яростно бился в запертую на засов дверь пивной «Под старым орлом», хлопал ставнями, свистел в печной трубе.
Борис сидел за одним столиком с дядей Пачко и двумя землекопами из его бригады. Он устал, хотелось есть.
— Дует, проклятый, как в Чертовой пещере! — сказал дядя Пачко.
Ребята за столиком только кивнули ему в ответ, а Борис заинтересовался его словами…
Наперебой ему стали рассказывать, кто что знал, причем делали это с нескрываемой гордостью. Борис услышал любопытнейшие вещи.
На юг от Кырджали есть пещера. С незапамятных времен перед ее входом раз в году поднималась страшная буря. Песок, камни, ветки, снег — все начинало бешено кружиться и исчезало в черном отверстии. Содрогалась земля, глубоко под скалами слышался глухой гул, будто там было скрыто машинное отделение. Не только камни исчезали в ненасытной пасти пещеры. Она засасывала диких коз, скот, даже людей, по незнанию или неосторожности попадавших в этот момент сюда.
Люди старались обходить эти места. Считалось, что не иначе, как черти демонстрировали здесь друг другу мастерство в сотворении зла.
Находились смельчаки, которые приближались к пещере. Но тогда ничто вокруг и не напоминало об урагане. А на следующий год буря бушевала снова.
Но вот однажды в положенное время буря не разразилась, то же было и в последующие годы. Постепенно исчез страх, но исчезли и живые свидетели. А их потомки сложили легенду, в которой рассказывалось, как после освобождения от турок и дьяволы покинули пещеры Болгарии. В пещеру стали входить
