океан может появиться с минуты на минуту, и все же он застиг его врасплох.
Они вскарабкались на гребень одного из холмов, по виду ничем не отличающегося от других, и вышли на ровное место, с которого перед ними впервые открылся широкий, на много миль, обзор. Их взору предстала удивительная картина.
Впереди, по обе стороны от них, располагались две большие вулканические сопки ярдов по триста высотой. Между ними сверкало и искрилось поле интенсивной синевы, которое могло быть только огромной массой воды. Это был океан, к которому они стремились столь долго и упорно. И все же не он приковал к себе внимание путешественников. Несколько минут они стояли молча, уставившись на то, что лежало между ними и океаном, — в долине между вулканами и частично на склонах. Затем оба почти одновременно повернулись друг к другу и задали один и тот же вопрос:
— Это твой народ?
4. Археология
Строго говоря, никакого народа они не увидели, но было явное свидетельство того, что он существует. Города не возводятся сами собой, а то, что лежало между сопками, было городом в понимании как человека, так и обитателя Абьёрмена. Очень высоких зданий не было. От силы три или четыре этажа, если судить по расположению окон. Окна, по-видимому, были довольно большими, иначе их было бы трудно разглядеть на таком расстоянии, но они не были застеклены, так как не отражали света. Это, конечно, могло объясняться и случайностью, но уж слишком мала была вероятность, что из тысяч стекол, озаренных светом двух солнц, ни одно не отражало лучи в сторону путешественников.
Крюгер почти мгновенно сообразил, что если его представления о Даре правильны, такой город вряд ли может быть делом рук соплеменников пилота. И все же он ждал ответа. Молчание продолжалось несколько секунд; Дар также ждал ответа на свой вопрос. Крюгер ответил первым:
— Нет, этот город строил не мой народ. Я никогда раньше не видел его или что-либо на него похожее.
Дар воспринял это заявление с некоторым недоверием, но в свою очередь заявил, что ничего не знает об этом месте.
— Укрытия на полярной шапке находятся внизу, — сказал он. — Эти же построены на поверхности. Мой город, Кварр, тоже находится на поверхности, но форма и цвет зданий у нас совсем другие. Я тоже никогда не видел чего-либо, похожего на этот город.
Дар надеялся, что слово «тоже» не прозвучало слишком подчеркнуто.
— По-моему, город покинут. Пойдем осмотрим его.
И тут Дар в полной мере продемонстрировал дружеские чувства, которые он питал к человеческому существу. Ведь будь он один, он бы постарался обогнуть этот город так далеко, как только возможно. Слова Крюгера о том, что город покинут, не доставили ему желанного удовлетворения; Учителя хранили в тайне сведения о некоторых фазах существования этого огненного мира. Но несмотря на сомнения, граничившие со страхом, Дар Лан Ан не стал возражать против предложения Крюгера, и они двинулись к городу вниз по склону холма.
Однако прежде им пришлось пройти еще несколько миль через джунгли. Дар с интересом отметил про себя, что даже обычных шорохов лесного зверья не было слышно в зарослях. Крюгер, если и обратил на это внимание, не проронил ни слова. А может, он и не заметил, подумал Дар: он уже давно понял, что у него слух гораздо острее, чем у его приятеля-великана. Отсутствие диких животных могло, между прочим, означать, что город вовсе не покинут, как полагает Крюгер, и Дар взял арбалет на изготовку.
Впрочем, случая применить оружие так и не представилось. Они вышли из джунглей и остановились на краю пустыря шириной в несколько сотен ярдов, за которым возвышались первые здания. Остановившись, они внимательно оглядели их.
Они не заметили никакого движения, и даже чуткие уши Дара не уловили ничего подозрительного. Выждав несколько минут, Крюгер снова двинулся вперед. Он не оглянулся, не посмотрел, следует ли за ним Дар, но пилот не отставал; мысли, совершенно чуждые человеческому существу, теснились в его мозгу. Он все еще держал арбалет наготове. Если что-нибудь должно случиться, если его необъяснимое доверие к Нильсу Крюгеру будет обмануто, то пусть это случится сейчас, сию минуту. Но к его чести следует сказать, что оружие было направлено не на Крюгера.
Грунт под ногами неожиданно сменился твердой мостовой, и когти Дара слабо царапнули по ней. Как и здания, мостовая была сложена из квадратных, хорошо подогнанных лавовых блоков. Здания были не такие высокие, какими казались Крюгеру на расстоянии, то есть не высокие в абсолютном смысле; они имели по три-четыре этажа, как можно было судить по расположению окон, но высота каждого этажа не превышала полутора ярдов.
Здания эти трудно было назвать домами, по крайней мере с точки зрения Крюгера. Для этого они были слишком открыты. Более половины площади стен занимали незастекленные окна, а нижний этаж вообще, казалось, состоял из сплошных дверей. Да, они имели прочные крыши и могли, очевидно, служить известным укрытием от дождей, но этим их удобства в качестве жилья и ограничивались.
Сами двери, если их так можно было называть, производили весьма странное впечатление. Обследовав снаружи несколько зданий, Крюгер обнаружил, что уже не в состоянии определить, то ли двери, по очертаниям похожие на колокол, прорезаны в нижних этажах через каждые два-три фута, то ли наружные стены нижних этажей состоят из колонн необычной формы. Последнее предположение казалось более вероятным, ибо слово «дверь» мало подходило к проходу, ширина которого у основания чуть превышала ярд, высота едва доходила до четырех футов, а форма напоминала гауссову кривую.
Одно путешественники поняли очень скоро: оба говорили чистую правду, когда отрицали какую-либо связь с этим городом. Для Крюгера потолки были слишком низкими, что же касается Дара, то он хоть и мог без труда передвигаться в любом из помещений, однако двери предназначались явно не для таких, как он. Осознав это, Дар уже готов был разрядить арбалет, и все-таки окончательно не успокоился.
Крюгеру хотелось бы обследовать внутренние помещения какого-нибудь здания, но Дар предложил вначале осмотреть город. И они двинулись дальше по улице.
Улица вела к океану, но, по-видимому, не доходила до него. Планировка города отличалась замысловатостью; казалось, будто ни одна из улиц не пересекает его из конца в конец. Крюгер держал путь к морю, полагая, что самые большие и интересные здания должны располагаться вдоль набережной.
В какой-то степени он оказался прав. Город действительно простирался до самого океана, и чем дальше, тем внушительнее становились здания. Но самые большие здания находились не на берегу, а… на дне залива.
Крюгер не сразу осознал увиденное. Дар был поражен еще более; он уже склонялся к тому, чтобы поверить, что Крюгер не имеет никакого отношения к строителям города, но был совершенно уверен, что строители, как и Нильс, были огнепоклонниками — об этом свидетельствовало не только расположение самого города, но и строительный материал. Подобная гипотеза не очень-то согласовывалась со зданиями, возведенными, казалось, прямо под водой в полном пренебрежении к различиям между водой и воздухом. Дар знал об огне мало, но даже он понимал, что огонь и вода несовместимы. Он придвинулся ближе к своему приятелю-великану.
— Этот город древнее, чем я думал, — медленно произнес Крюгер. — Чтобы берег опустился или же уровень воды поднялся настолько, чтобы затопить эти здания, должно было пройти немало времени. Вряд ли можно говорить о внезапном толчке, в этом случае город был бы разрушен.
— Что же мы теперь намерены делать?
— Я бы все-таки хотел осмотреть один из домов изнутри. Вдруг удастся отыскать что-нибудь полезное, да и вообще мне любопытно.
Дар обнаружил, что, несмотря на груз восьмивековых традиций, ему тоже любопытно, и без возражений последовал за Крюгером, когда тот подошел к ближайшему зданию, опустился на четвереньки и прополз внутрь через один из проходов в стене. Внутри Дар смог выпрямиться, и над его макушкой еще оставался значительный просвет; он свободно прошелся по помещению, тогда как Крюгер некоторое время оставался на коленях.
Открытая структура внешней стены имела то преимущество, что пропускала много света, и тем не менее здесь было мало такого, чего бы они уже не видели, заглядывая с улицы. Да и смотреть было почти не на что. Комната — или зал футов пятнадцати шириной — тянулась во всю длину здания параллельно улице; обстановки не было. Во внутренней стене прохода имелись двери, по форме и размерам точно такие же, как и те, что вели с улицы; правда, их здесь было не так много. Крюгер выбрал наудачу одну и прополз в нее. Дар последовал за ним.
Помещение, в которое они попали, также узкое и длинное, тянулось наискосок к улице. Дверь находилась в одном его конце, а в другом, примерно на фут от пола, возвышался какой-то помост. На полу в четырех местах весьма хаотично были расставлены куполообразные предметы с гофрированной поверхностью, что делало их похожими на перевернутые формочки для желе высотой примерно пол-ярда и таким же диаметром. Они были выполнены из какого-то светлого камня. Крюгер, упершись ногами в стену, едва мог сдвинуть с места один из них. Каково было их назначение — непонятно. С другими предметами обстановки дело обстояло проще: там было какое-то прямоугольное изделие из металла с выдвижными ящиками и еще зеркально гладкая поверхность из превосходно отполированного обсидиана, вделанная в одну из стен. Зеркало, если только это было зеркало, по размерам и форме не отличалось от дверей.
Выдвижные ящики бюро или шкафа — или как его там назвать — запирались простыми щеколдами. Верхний ящик был пуст, зато следующий был чуть ли не доверху набит металлическими предметами, из которых половина предназначалась для неизвестных целей, а другая половина вполне могла сойти за чертежные принадлежности. Там были циркуль, пластина с насечками, полукруглый транспортир, размеченный глубоко врезанными в металл штрихами на восемнадцать делений, и несколько инструментов явно для резания и гравирования. Один из них, похожий на обоюдоострый скальпель с довольно длинной рукоятью, Крюгер показал Дару и предложил взять с собой. Дар все время пользовался ножом Крюгера для разрезания мяса, с тех пор как оценил преимущества стального лезвия. Рукоять по форме не совсем подходила для руки Дара, но и у ножа Крюгера она была не лучше, а тут его по крайней мере устраивал размер.
Продолжая осмотр, они наткнулись на торчащую из стены трубку с подобием газовой горелки на конце. Крюгер решил, что это приспособление для газового освещения.
На площадке в глубине комнаты имелось два неглубоких тазообразных углубления около четырех футов в диаметре. Крюгер в первый момент принял их за вазы для цветов либо ванны. Однако, подойдя ближе, он почувствовал жар. Он и так все время с головы до ног был мокрым от пота, поэтому он поначалу решил, что ему показалось, но, коснувшись стены, с испуганным криком отдернул руку: поверхность была обжигающе горяча.
Только огромным усилием воли Дар не впал в панику. Он не желал иметь никакого дела с источниками тепла, искусственными или природными, и он отступил к дверям, так что Крюгеру пришлось закончить осмотр одному. Это потребовало некоторого времени, ибо едва он решил, что смотреть больше нечего, как взгляд его упал на небольшую металлическую пластину, вделанную в пол. Она казалась совершенно гладкой, но при ближайшем рассмотрении обнаружилось, что по краям ее имеются два крошечных углубления.
Крюгер вернулся к выдвижному ящику с инструментами, извлек циркуль и, вставив его острия в углубления, ухитрился подцепить и приподнять пластину. Он не слишком осторожничал, но на металлической поверхности не осталось ни царапины. Впрочем, Нильс не сразу обратил на это внимание.
