тут пущенная сильной рукой лопата больно ударила его черенком по лицу. Гуров отпрянул и схватился рукой за дверной косяк, чтобы не упасть.
Когда он пришел в себя, самовольщики уже садились в машину. Услышав рычание мотора, Гуров выхватил свой пистолет и побежал на улицу.
– Ах, поганцы! Что вытворяют! – бормотал он себе под нос. – Деды, понимаешь! Управы, что ли, на вас не найдется?..
Добежав до калитки, он выстрелил в воздух. Тяжелый крытый грузовик, сверкая фарами, сорвался с места и покатил куда-то вдоль по вымершей деревенской улице.
К удивлению Гурова, за его спиной вдруг прозвучал бодрый голос Крячко:
– Надо было все-таки дать им сначала выпить! – с сожалением сказал он. – Бегай теперь за ними, за трезвыми!
Гуров оглянулся. Крячко прижимал к черепу носовой платок, из-под которого текла кровь.
– Пустяки! – сказал он Гурову. – Контузили маленько. Прыгаем в машину, а то упустим!
Они побежали к водонапорной башне, залезли в «Пежо» и помчались вслед за грузовиком. Путь у того лежал только в одном направлении – на шоссе. Никуда больше он деться не мог. А на шоссе все преимущества были у Гурова с Крячко – если, конечно, служивые не решат пуститься во все тяжкие.
– Злой пошел солдат! – посетовал Крячко, когда они следом за военной машиной выскочили на шоссе. – Чуть что – и ну лопатой махать! Куда командование смотрит?
– Командование смотрит, как бы у них наружу чего не просочилось, – сказал Гуров. – Честь мундира блюдет. Только сколько веревочке ни виться… У тебя с башкой-то все в порядке?
– До свадьбы заживет. Лопата вскользь прошла, слава богу, а то бы каюк!
Грузовик летел по темной дороге на пределе своей мощности, содрогаясь и подпрыгивая на выбоинах. Даже издали на него было страшно смотреть – казалось, он вот-вот рассыплется.
– А ты говоришь – выпить, – заметил Гуров. – Если бы они выпили, то давно бы уже убились…
И едва он это произнес, как грузовик вдруг неожиданно вильнул в сторону, снес дорожный указатель и, точно зверь, сиганул через придорожную канаву. Однако уже в полете он накренился набок, а рухнув на землю, оказался вообще вверх колесами. Сминая каркас, на который был натянут брезент, грузовик протаранил низкорослые кусты вдоль обочины и затормозил на вспаханной полосе. Наступила тишина.
Оперативники подъехали к месту аварии, выскочили из машины и побежали вниз. Только теперь Гуров заметил, что дождь продолжается, к тому же усиливаясь с каждой минутой. Скорее всего, перепуганный, нервничающий водитель не справился с управлением на мокром асфальте. Трудно было назвать это везением, но до какой-то степени это решило проблему.
– Лишь бы не было трупов! – пробормотал Гуров. – В этом случае точно рапорт писать придется. Военное ведомство нам этого не простит.
Когда они подбежали к грузовику, стало ясно, что опасения напрасны. Оба старослужащих были живы. Матерясь и охая от боли, они выбирались из сплющенной кабины. Сержант Головко выбрался наружу, прополз пару метров по траве, попытался встать на ноги, но вскрикнул и опять упал. Гуров присел возле него и внушительно сказал:
– Ну что, дедушка, влип ты, а?
Сержант повернул к нему искаженное от злобы и боли лицо и выкрикнул:
– Пошел ты, мент поганый! – и прибавил еще кое-что покрепче.
– Даже поганых ментов нельзя лопатой по голове, – назидательно заметил Гуров. – За это срок дают. А еще за самовольное оставление части, за кражу консервов, за сотрудничество с преступным сообществом…
Головко приподнялся на руках и с открытым ртом уставился на Гурова.
– Чего? – проговорил он с угрозой в голосе. – Чего ты гонишь, мент? Каких еще преступных?
– Похоже, ты армейское имущество напрокат бандитам сдал, сержант, – сказал Гуров. – А они его использовали в преступных целях. Так что ты – соучастник особо опасного преступления, сержант, поздравляю. И это перед самым дембелем! Про то, что твой дружок чуть голову полковнику МВД лопатой не проломил, я уже не говорю. Ну что, колоться будем или по полной программе за все ответим?
– А это… – по-детски шмыгнув носом, пробормотал Головко. – Если что, про лопату забудете? Сдуру он, испугался…
– Да, он у тебя невеликого ума человек, – согласился Гуров. – Но в принципе мы люди не обидчивые, если вы нас порадуете, кое-что мы можем и забыть.
– Годится, – сказал Головко. – Будем колоться.
Глава 5
– Господа, позвольте вам представить – Семен Семенович Дубов, предприниматель из Воронежа! Между прочим, хороший знакомый нашего старого воронежского друга – ну, вы понимаете, о ком я говорю… А это мои коллеги, моя армия, ха-ха… Ливанов Петр Николаевич – мой заместитель, исключительной прозорливости человек, уникальный аналитик. Громова Татьяна Сергеевна, специалист по имиджу, Волков Сергей Иванович – наш финансовый гений… Прошу любить и жаловать… Надеюсь, наше знакомство не окажется шапочным, а, Семен Семенович?
– О, конечно, не окажется! – с энтузиазмом ответил предприниматель Дубов, с восхищением глядя на специалиста по имиджу – изящную невысокую брюнетку с короткой стрижкой. – Я был настроен на сотрудничество очень серьезно с самого начала, а теперь просто горю желанием поменять свой имидж! – Он взял протянутую ему для рукопожатия женскую руку и почтительно поцеловал тонкие пальцы.
Громова с шутливой досадой отдернула руку.
– А вам и в самом деле стоит задуматься над своим имиджем! – сказала она. – Вы явно из прошлого века. А я предпочитаю, чтобы на работе во мне видели делового человека, и не более. Запомните это, если действительно надеетесь на долгое и плодотворное сотрудничество! – Громова говорила назидательным тоном, но по глазам было видно, что думает она все-таки иначе.
Мужчины негромко рассмеялись.
– Татьяна Сергеевна в своем репертуаре! – объявил человек, представивший всех друг другу. – Политкорректность и абсолютное равенство полов – это ее конек. Будьте осторожны! Хотя, на мой взгляд, никакое это не равенство, а самое настоящее ущемление наших мужских прав!.. И потом, Татьяна Сергеевна! Сегодня мы отдыхаем! Сегодня у нас праздник и мы веселимся! Наше агентство сегодня – большая семья, отмечающая день рождения! Не будем о делах! Как сказал поэт, давайте говорить друг другу комплименты!
Провозгласивший этот романтический спич человек – Портнов Владимир Борисович – был генеральным директором пиар-агентства «Формула», его мозгом и его идейным вдохновителем. Добродушный с виду толстяк, похожий на комического актера, на самом деле не был ни романтиком, ни простаком. Глаза его вечно смеялись, он балагурил и шутил, но при этом незаметно прощупывал собеседника и мысленно выворачивал его наизнанку. Слабости человеческой природы он изучил в совершенстве и старался извлечь из этого знания как можно больше выгоды. Поняв, что самой большой слабостью является стремление человека стать сильнее прочих, он и основал свое агентство, которое помогало честолюбцам пробиваться на вершины политического олимпа. Эта деятельность не только увеличила его капиталы, но и расширила связи. Портнов был на дружеской ноге с политиками, чиновниками, журналистами и прочими людьми, имеющими вес в обществе. Он многих знал, но и о нем слава вышла далеко за пределы столицы. К нему приезжали решать проблемы из других регионов. Вот и сегодняшний гость из Воронежа тоже не просто на праздник пришел. Там на родине у него назревала избирательная кампания, и он рассчитывал ее выиграть. То есть не он сам, конечно. Наметанным глазом Портнов сразу определил, что на роль политика Дубов не годится – мелковат. Но он представлял интересы некой группы предпринимателей, которые собирались провести своего человека на должность мэра города, а это было уже серьезно. Это могло принести немалые дивиденды. Оттого Портнов был так радушен с гостем.
Между тем коллектив агентства, стекающийся к накрытым столам, забеспокоился, обнаружив отсутствие шефа. Официальная часть давно закончилась, но приступать к шампанскому без руководства никто не решался. Однако Портнов не спешил – новый клиент свалился как снег на голову, но вызывал несомненное доверие. Если не уделить ему своевременного внимания, запросто можно потерять заказ – в Москве не одна «Формула» подвизается на поприще пиара.
Однако сотрудники уже всерьез забеспокоились.
– Владимир Борисович! Ну что же вы? Мы вас ждем! – Группа стильно одетых молодых женщин, посланная на переговоры, капризным хором попыталась отвлечь начальника от посторонней беседы.
Портнов оглянулся и, расплывшись в улыбке, по-свойски хлопнул гостя из Воронежа по плечу.
– А что, если мы с вами выпьем сейчас шампанского, Семен Семенович? – с энтузиазмом проговорил он. – За знакомство!
– Не откажусь, – заявил гость. – С удовольствием!
Портнов в окружении замов и Дубова направился через увешанный гроздьями воздушных шаров зал к накрытому бежевой скатертью столу, на котором заманчиво поблескивали горлышки бутылок.
– Прошу! – сказал Портнов. – Вы, Семен Семенович, конечно, предпочтете быть поближе к Татьяне Сергеевне, поскольку ваш имидж нуждается в корректировке, хе-хе… А мне уж позвольте произнести тост во славу нашей дружной компании. Господа! Друзья!
Портнов постучал кончиком серебряной вилки по бокалу, призывая собравшихся к вниманию. Празднично разодетая компания, столпившаяся вокруг длинного стола, мигом притихла.
– Вы меня простите, дорогие, – совсем по-домашнему произнес Портнов, и на его хитроватые глаза навернулись слезы. – Все важные слова, которые я должен был сказать, я уже сказал в официальной части, а сейчас просто хочу предложить один короткий и емкий тост – за процветание! За наше с вами процветание! И пусть каждый вкладывает в это тот смысл, который хочет!
Раздались крики «ура!» и аплодисменты. Зазвенели бокалы. Семен Семенович Дубов, который, не прилагая для этого никаких усилий, все-таки оказался рядом с симпатичным специалистом по имиджу, пригубив шампанского из узкого бокала, слегка наклонился к женщине и сказал с улыбкой:
– Честное слово, я не старался быть поближе к вам, это само собой вышло. Не скажу, чтобы я был этим недоволен – просто не хочется, чтобы вы видели во мне дикаря из двадцатого века. Мы в Воронеже тоже кое-что слышали о политкорректности.
– Это не само собой вышло, – спокойно ответила Громова, – это я постаралась оказаться рядом с вами. Во-первых, таково было пожелание начальства, а во-вторых, мне хочется задать вам один вопрос. Откуда мне знакомо ваше лицо?
На короткое мгновение улыбка сошла с губ Дубова. Он выпрямился и как будто задумался. Громова испытующе смотрела на него – в ее темных глазах горела искорка неподдельного интереса. Этот высокий загорелый мужчина в превосходном костюме ей очень нравился. И он был совсем не похож на провинциала. Был
