не блевал». – «А затем, Иван, – отвечают с юмором, – что сваливай поскорее отсюда и беги к своим мудакам». Слово-то какое нашли добротное! Древнее русское слово, изобретено еще до татаро-монгольского ига, – объяснил Леша. Ну, точно говорю, безнравственный городок. Совсем никакого понятия о культуре. «Сваливай, Иван, – говорят, – к своим русским мудакам, и скажи, что хочет их видеть сам господин Тоом». – «А это кто? – притворяюсь, рукой перед собой вожу, кошу, как слепой, левым глазом. – Я с ним знаком?» – «Вот и познакомишься, – трясут они хвостиками. – Завтра в двенадцать дня господин Тоом всех вас ждет. И вам лучше приехать» – «А где?» – «Спросите у любого прохожего». Я хотел было возразить, но они так на меня посмотрели, что я сразу за стул вцепился. Тогда они ушли. Вот тогда я и протрезвел, понимаете?
– Понимаем, – кивнул Валентин. – Как выглядят эти ребята?
– Я же сказал, как засранцы.
– А точнее?
– Ну, здоровые такие. Белобрысые, как киты. С усиками клопиными. Вот карманы их мне не понравились. Карманы у них были нехорошие. Накладные, огромные. В таких карманах хоть бутылку держи, хоть гранату.
– Ну, как тебе такое приглашение? – прервал Лешину болтовню Сергей и посмотрел на Валентина. – Поедем?
Валентин усмехнулся:
– Может быть… Может быть…
И подошел к окну.
– Только знаешь, что… Странное у меня ощущение… Если эти люди в кафе вели себя так нагло, как говорит Леша, значит, они плюют не только на нас. Значит, они плюют и на медного короля. До тебя доходит? Ведь мы личные гости Лео Тиилка, а они плюют на это. Сдается мне, что не следует нам больше злоупотреблять гостеприимством Лео. Карпицкий в Москве, а господин Тоом рядом. Если господин Тоом решит нацепить на нас наручники, Лео вряд ли нас защитит. Вряд ли это придет ему в голову.
– Что предлагаешь?
Валентин усмехнулся:
– Встретиться с господином Тоомом.
– Ну, с этим, вроде, проблем нет. Он же пригласил нас.
– Есть, есть проблемы, – возразил Валентин. – Я ведь теперь только на словах человек из Конторы. Это больше все так, игра. Слова, как говорил один классик. Если господин Тоом в курсе внутренних конторских разборок, он запросто нас задавит.
– Действительно есть такой риск?
– Да, – подумав, подтвердил Валентин. – Но существуют и варианты. Как без вариантов? Если даже господин Тоом действительно является человеком нашего новгородского руля, ему совсем не обязательно знать о нынешнем состоянии дел некоего капитана Якушева. Так ведь? То есть
Но было видно, что Валентин колеблется.
– Что тебя смущает?
– Ну как что? – возмутился Валентин. – Конечно, господин Тоом. Я ведь еще в Москве подробно обговорил все условия работы с нашим перцем из МАП. Я еще в Москве твердо заявил ему, что если мы вдруг наткнемся на забор из собственных кольев, то я незамедлительно выйду из игры… Вот, кажется, мы и наткнулись на такой забор…
– Есть смысл довести дело до конца, – покачал головой Сергей. – Иначе зачем старались? Мы же накопали горы документов. Остался последний шаг.
– Да знаю, знаю, – хмуро оборвал Валентин.
И спросил:
– Может, все же слинять? Ты прав, в принципе, документы собраны. Потому-то, наверное, господин Тоом и заволновался. Он ведь на своей земле, а мы чужаки. Это существенная деталь. Это непременно надо учитывать. Если господин Тоом хоть что-то разнюхал о моем положении в Конторе, на нас запросто могут надавить даже из Москвы…
– Да почему? – удивился Сергей. – Ты же не пользуешься удостоверением. Ты вообще не ссылаешься на Контору. Мы даже с гаишниками не сталкивались.
– Дело не в удостоверении.
– А в чем?
– А в том, что мы не знаем, кем все-таки является этот господин Тоом на самом деле. Ты вот, например, можешь мне поручиться, что он не из тех людей, с помощью которых Контора отмывает для себя не совсем чистые деньги?
– Такое возможно?
Валентин засмеялся:
– А ты вспомни «Русский чай». Ты же сам видел, что под правой рукой Фесуненко стоит телефон с государственным гербом на вертушке. С чего бы это?… Не задумывался? А я задумывался. Я ведь тоже побывал в «Русском чае». И скажу честно, именно тогда я впервые подумал о собственных кольях в этом заборе, – Валентин раздраженно хлопнул ладонью по подоконнику. – Собственные, собственные колья… Иначе наш новгородский руль не рекомендовал бы мне господина Тоома…
Леша вдруг возмутился:
– Да ну вас, я ухожу. Вы тут решайте свои вопросы, а я к Петеру. С ним хоть можно выпить кофе, а с вами вляпаешься в историю. Сам не заметишь, как с пива перейдешь на баланду.
И вышел.
– Он, в сущности, прав, – усмехнулся Валентин.
И вдруг спросил:
– Вещи в машине?
– Леша все уложил.
– Тогда выезжаем. Минут через десять и выезжаем. Если Петер спросит, куда, ответим, что хотим просто развлечься. То да се, да покатаемся, дескать. А потом, дескать, заглянем к разлюбезному господину Пирсману. А уже совсем потом, вечером, закатим пьянку по-тшерному.
– А на самом деле?
– А разве мы на самом деле не хотим развлечься?
– Может быть… Но куда мы поедем на самом деле?
– Как куда? К господин Тоому.
– Но он же назначил встречу на завтра.
– Вот поэтому мы поедем к нему прямо сейчас.
Встреча
Выезжая на Новую площадь, они увидели Лео.
Медный король стоял с незнакомым Сергею высоким пожилым человеком в темных очках и в длинном светлом плаще с погончиками. Заметив знакомую машину, он снял шляпу и вежливо помахал ею.
Валентин усмехнулся:
– Пронзительный человек. Спорим, он догадывается, куда мы едем.
Сергей промолчал.
Ему почему-то не понравилась уверенность Валентина.
Не понравилась ему и подчеркнутая вежливость медного короля. В конце концов, если Лео впрямь догадывается… Ну, хотя бы выразил… Ну, скажем так, озабоченность…
А почему, собственно? – спросил себя Сергей.
В сущности, кто мы для Лео? Всего лишь незнакомые люди, приехавшие от его московского приятеля. Всего лишь люди, работающие на его давнего, но все равно лишь приятеля и, наверное, партнера по каким-то неизвестным нам делам. Кто знает, что это за дела? После истории с наездом на господина Тоома, услышанной от Леши, Карпицкий несколько поблек в глазах Сергея. Может и правда, что наш бизнес пока только выживание, подумал он. Может и правда, что в нашем тесном муравейнике надо ходить лишь по заранее оговоренным тропам. Но тогда чем мы отличаемся от господина Тоома? Только тем, что представляем другую сторону? Монета-то одна. Реверс, аверс… Выбор небогат…
Чистенькие домики Выру убегали назад. Леша деловито крутил баранку. Если он и беспокоился, это никак не отражалось на его слегка опухшем лице. Плевал он на все эти дела. У него были свои представления о жизни. Он просто честно выполнял работу. У него не дрогнул ни один мускул, хотя слышал он каждое слово, произнесенное в машине.
Валентин ухмыльнулся.
– Ну, чего уставился? Шею свернешь, – не выдержал Сергей. – И похлопал себя по колену, обтянутому легкой черной тканью. – Я просто не успел переодеться. Ты сам нас подгонял. Да в машине в спортивном костюме и удобнее.
– В этом спортивном костюме, Сергей, ты смахиваешь на киллера.
– У них теперь униформа?
– Нет, конечно, – без улыбки ответил Валентин, но глаза его загорелись. – Послушай… Это ведь хорошо… Это ведь здорово, что ты действительно смахиваешь на киллера… А ну-ка, растрепли свои рыжие волосы… Вот так, вот так, еще энергичней… Поплюй на ладонь и пригладь… Ага, вот так, челку направо и морду зверем… Чего стесняешься, – ухмыльнулся он, – здесь все свои…
И толкнул локтем Лешу:
– Обернись, водила. Что бы ты сказал, увидев перед собой такого человека?
– Придурок, – буркнул Леша.
– И немедленно получил бы по роже, – мрачно заметил Сергей.
