- При всем должном уважении, это может быть не вполне хорошей идеей.
Этот новоприбывший был столь же знатным, как и Эммель, но рядом ним он выглядел как охотничий пес. Худой, тощий, и, вдобавок, голодный. Аналитическая часть ума Верити автоматически заметила пожелтения вокруг краев его век, обычно бывающее у тех, кто курил киксу. Растение, добытое с миров Сегментум Ультима, слабонаркотическое и стимулирующее, оно было слишком дорогостоящим для простых людей.
Губернатор Эммель поприветствовал его маленьким кивком.
- Мой уважаемый барон Шерринг, ваши советы приветствуются всегда. Есть что-то, что вы хотите предоставить моему вниманию?
Шерринг взглянул на Галатею и состав Сестер, затем обратно на Эммеля.
- Я не столь смел, чтобы выражать сомнение относительно преданности этих прекрасных женщин, но голоса подняты в палатах, правитель. Мои коллеги бароны удивлены, почему их личная гвардия не может начать охоту на этого типа Вона?
Мирия заговорила впервые после того, как они вошли в зал собраний. Первые слова она говорила так, словно извиняется.
- Прошу вашего прощения, но вы упускаете одну важную деталь.
- Упускает? – вздохнул Эммель, беря бокал у проходящего мимо херувима. - Скажите же.
- Торрис Вон был свободен на этой планете два полных солнечных года перед тем, как покинуть этот мир к его дальнейшей преступной карьере. Тогда солдаты ваших благородных домов с треском провалили осуществление захвата колдуна, - ее холодный взор лег на Шерринга. - Но простите меня. Не мне рассуждать о радикальных, разительных переменах в боевой доктрине, которую вы должны были привить своей гвардии с тех пор.
Шерринг скрыл свое раздражение, затянувшись табачной сигаретой, а Эммель задумчиво искривил губы.
- Что-то я не припомню никаких перемен, - проговорил он. - Возможно, они были, но я не был поставлен в известность?
Барон поклонился, собираясь уходить.
- Как я уже сказал, это был всего лишь совет – не более. Разумеется, у Сестер Битвы все под контролем.
Шерринг, прощаясь, отошел назад в толпу с фальшивой улыбкой на лице.
Эммель заметил смотрящую на него Верити и непринужденно подмигнул ей.
- Старый добрый Хольт. Надежный человек, даже если и немного честолюбивый, - он взглянул на Мирию. - Сестра, ваша решительность впечатляет. Хорошая черта для воина, - губернатор нагнулся чуть ближе к ней, и в этот миг маска его приветливой дружелюбности соскользнула. - Но я буду разочарован, если это единственная стрела в вашем колчане, - затем улыбка вернулась, и он, осушив бокал до дна, удалился.
На его месте появился офицер планетарной гарнизонной стражи с большой бородой и густыми бровями. Мужчина носил местную униформу зелено-черного цвета с разнообразными сверкающими убранствами. На поясе у него был церемониальный блестящий лазган и ятаган.
- Лорд дьякон просит вас подняться к нему на ярус, - ровным голосом проговорил он.
- Буду рада, полковник Браун, - начала Галатея, но офицер медленно покачал головой.
- Лорд ЛаХэйн желает видеть сестру Мирию, - Браун взглянул на Верити. - А так же госпитальера.
Канониссу охватило чувство раздражения.
- Конечно, - кивнула она вслед уже ушедшему полковнику.
Верити почувствовала сухость в горле, когда она пошла вслед за Мирией. Миг ей понадобился, чтобы вновь обрести голос.
- Что я должна буду ему сказать?
Выражение лица Мирии по-прежнему было непреклонным. Ее неприязнь к этим людям ощущалась сильнее, чем духи.
- Все, что он захочет услышать.
Ярус Величайшего Благочестия широким выступом простирался от башни собора в ее самом центре, возвышаясь над кишащей массой внизу. Пока работающие генераторы поддерживали благородную музыку внутри часовни, здесь, на серповидном балконе, ночь тихо плавала на волнах приветственных восклицаний и церковных гимнов. Повсюду стояли ряды осветителей, но ни один из них не работал в данный момент. Единственный источник света прибывал снизу, от прожекторов и несчетного количества электросвечей в руках зрителей амфитеатра. Браун вел их между занятых работой рядов сервиторов, готовящих гало-линзы и сети звуковых кабелей. На возвышающемся краю балкона восседал Великий Лорд Дьякон Невы, Виктор ЛаХэйн, очевидно, не тронутый потрясающим видом.
Чтобы быть слышимым, ему пришлось немного повысить голос.
- Пока они нас не видят, - начал лорд жрец. - Мы темны. Всякий, кто замечает слова, тут же забывает их, и это непростительно.
Мирия взглянула вниз, где широкие вращающиеся стенды, представляющие собой разрисованные жалюзи, с треском и щелканьем складывались в слова Высокого Готика. Таким образом, толпа могла лицезреть лирические гимны, стоило лишь поднять голову.
- Конечно, лорд, слова должны быть у них в сердце?
ЛаХэйн бросил веселый взгляд на декана, стоящего рядом.
- Говорит, как истинная Сороритас, а, Веник?
Человек кивнул и махнул рукой Брауну. Без слов полковник отдал поклон и в сопровождении десятка солдат отошел к двери часовни. Мирия поняла, что дьякон не желает, чтобы солдаты их слышали.
- Те, кто не могут понять, просто заучивают наизусть, - сказал ЛаХэйн. - В этом случае слово Бога- Императора никогда не теряется. Оно остается неизменным, невредимым, вечным.
- Аве Император, - ритуальная кода соскользнула с ее губ без сознательного понимания.
- Действительно, - сказал жрец-лорд, и улыбнулся снова. - Сестры Мирия и Верити, я надеюсь, вы не будете обо мне плохого мнения из-за того моего поведения в монастыре. Поймите, что когда Император наполняет старика своим рвением, то он может позволить себе немного лишнего. Ведь я, как никто другой, желаю разобраться с преступником Воном.
- Свет Его касается каждого из нас по-своему, - тихо проговорила Верити, не поднимая глаз.
- Ты ведь разделяешь мое рвение, касательно этой миссии? – интонация голоса была легкомысленной, но, тем не менее, взгляд его как лазер навелся на старшую сестру.
- Разве может быть иначе? - ответила она. - Этот человек забрал жизнь одной из самых моих преданных подруг, почтенной сестры, посвятившей все ее существование церкви, за эту одну смерть он должен умереть десятью смертями, - ей пришлось приложить усилия, чтобы держать свой голос ровным. - А то, что он осквернил разум сестры Ионы, очерняет его еще больше. Если бы я могла, я бы сама преподнесла ей это ничтожество, дабы она лично могла снести ему голову с плеч одним ударом.
Декан Веник поднял бровь, но выражение лица ЛаХэйна осталось неизменным.
- Я рад слышать от тебя такие слова. Сегодня я сам молился за душу сестры Ионы. Я надеюсь, что будучи Кондицио Репентия она найдет успокоение, которое ищет.
Судорога свела челюсть Мирии. Иона никогда не принимала ужасное изгнание покаяния, и сделала она это, отнюдь, не по требованию ЛаХэйна. Этот простой факт, кажется, ускользнул от жреца-лорда.
- Уважаемые сестры, я хочу, чтобы вы всегда держали декана в курсе ваших следствий. Я уверен, вы понимаете, что губернатор Эммель и планетарный конгресс имеют свои спорные вопросы касательно вашего продолжительного участия, но я гарантирую, что вы можете действовать без каких-либо осуждений.
- Его Светлость проинструктировал меня касательно оказания моей помощи в охоте на преступника, - дополнил Веник. - Вы можете обращаться прямо ко мне по любым вопросам, входящим за рамки ваших полномочий.
- Вы очень великодушны, - добавила Верити.
- Скажите, - лорд-жрец произнес доверительным тоном. - Насколько мне известно, вы провели допрос
