без неуместных вопросов, было несомненной удачей, но с каждым последующим шагом Сороритас боялась, что ее присутствие здесь будет раскрыто и объявлено мошенничеством. На миг она засомневалась, не уверенная в правильности того, что нужно было отвечать. «Что бы сестра Мирия ответила ему?», задумалась она. «Наверняка бы пригрозила покалечить. Я могу сделать лучше».
Верити вдохнула запах сухого пергамента.
- Разве вам обязательно знать, зачем я прошу, чтобы вы предоставили эти данные для меня? – она говорила лекционным тоном, каким говорил при ней ее Палатин с упрямыми учениками.
- Ну, хм, нет, - логисторас захлопал медными ресницами. - Мне всего лишь…
- Любопытно, да. Но простите меня, насколько я знаю, любопытство - не та черта, которую Адептус Министорум желает показать в своих библиотекарях. Разве это не догмат веры, о котором вы, наверняка, никогда не зачитываете из книг, которые храните, чтобы не вступить в контакт с природой бесчеловечности?
И снова та же улыбка.
- Я никогда не поддавался соблазну, сестра, - он с беспокойством посмотрела на серво черепа, жужжащие над ним, тонкие лазерные трубки были выдвинуты из их безгубых ртов. - Это бы означало навлечь на себя последнюю меру наказания, - он остановился возле помоста и убрал цепь, перекрывающую проход в секцию. - Вот мы и на месте. Когитатор предоставит вам данные, - он поклонился и направился обратно. - Я надеюсь, вы простите мне мое словоблудие. Это все из-за происшествия на ночи Благословения…
Верити улыбнулась в ответ.
- Мы все потрясены, жрец. К счастью, Император дарует нам Его свет, чтобы вести нас.
Логисторас опять поклонился и оставил ее наедине с древней разумной машиной, медные бобины и серебряные филигранные нити внутри которой тотчас начали тикать, выдавая данные о жизни гардемарина Ворго и других людей, освободивших Торриса Вона.
Широкие паутины перекладин, петли маслянистых кабелей и работающие когитаторы - все это находилось внутри библиариума, и большинство этого было покрыто тьмой. Слабый свет фотонных свечей в подземном зале никогда не касался густой черной темноты, собравшейся по краям прохода. Некоторые из книг были настолько стары, что их было невозможно читать при обычном свете, и в тех случаях сервиторы, предназначавшиеся для оказания помощи в чтении книг, применяли инфракрасные волны. Подобные места были почти превосходными для игр в прятки.
Тень Верити следила за ней с шестиугольного каркаса, поддерживающего феррокритовый потолок над головой госпитальера. Тень была слита с темнотой, погружена в черноту настолько, что даже бдительные черепа не замечали ее своими крошечными красными глазками. Тень Верити наблюдала за ней и прислушивалась, прекрасно осведомленная в том, что тут понадобилось милой Сороритас средь бела дня. В мыслях тени зародилось мысль о том, что женщина не должна будет увидеть дневной свет снова, и в интересах готовности приготовила свой призрачный пистолет, чтобы убить ее.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
Верили помассировала пальцами переносицу, изо всех сил стараясь бороться с усталостью. Ее мучила зевота и она все чаще моргала своими уставшими, слипающимися глазами. На дубовом столе вокруг мраморного постамента когитатора, сложенные в аккуратные стопки, лежали свернутые листы желто- коричневых пергаментов с текстами на Высоком Готике, машинном диалекте, а так же местном невском языке. Многие из них были помечены красными ярлыками, означающими то, что с ним работали инфорсеры, наряду с текстовой строкой, показывающей номер следственного участка. Там дознаватели, тщательно изучив бумаги, подводили итоги в своем расследовании. Верити перечитывала все эти документы, помеченные красными маркерами, снова и снова, пытаясь установить хоть какую-то связь, хоть какое-то связующее звено между людьми, освободившими заключенного Мирии.
Она вздохнула, чувствуя, как ее переполняет тяжелое отчаяние. Здесь, в библиариуме, не было никаких хронометров, и, следовательно, она понятия не имела, сколько уже времени она сидит в этой темной зале, водя туда-обратно пальцами по страницам при свете фотонных свечей. Ее губы пересохли, и она чувствовала небольшую слабость. Возлияния, которые медики дали ей после происшествия в соборе, утрачивали свое действие, и тело Верити начинало испытывать смешанные потребности в еде и сне. Дышать становилось все тяжелее из-за пыли старых книг.
- Пустая трата времени… - пробормотала она, - все впустую…
Услышав ее голос, оловянный когитатор, располагающийся на намасленном шпинделе, повернулся «лицом» к ней. Корпус этого мрачного металлического устройства внешне напоминал человеческую фигуру благородного техножреца, мертвого уже несколько столетий. Мехи и крошечные колокольчики запыхтели и задребезжали в механическом горле, воспроизводя звуки, напоминающие собой человеческую речь.
- Запрос не ясен, необходимо повторить заявку.
- Я не с тобой разговариваю, - грубо ответила Верити, в голосе которой можно было различить усталость и разочарование. - Помолчи.
Те первые несколько часов, что она тут сидела, когитатор активно занимался тем, что нарушал тишину воспроизводимыми в случайном порядке церковными постулатами, служащими для того, чтобы укрепить благочестие и ясность мысли. Госпитальер быстро утомилась от повторяющихся утверждений вроде: «В сокрытый ум никогда не проникнет ересь» и «Смерть есть та плата предателям».
- Следую команде, - протрещала машина, со щелканьем разворачиваясь обратно.
Сквозь пустые дыры в «голове» на месте рта и глаз Сороритас могла различить тусклую форму испещренной блестящей сферы и очертания вращающихся внутри серых катушек, пронизанных множеством золотых нитей. Она немного поняла, как работают когитаторы, но тут же заметила, что отошла от основной темы и уже вовсю размышляет совсем о другом. Неужели, созданные в одной из древних механо-схол на Терре, они были настолько старинными и сведущими, что даже хотя бы одному из них просто не могли позволить перестать работать?
Она прогнала эти мысли прочь и озлобленно посмотрела на древний аппарат, словно он был причиной ее безуспешности. Усталость, которую она ощущала, мешала ей концентрироваться, и Верити начала теребить серебряный розарий на шее, дабы сосредоточиться. Жизни гардемарина Ворго и дюжины других мужчин с боевого корабля Меркуцио, изложенные на бумагах и перфокартах, были разбросаны перед ней: все данные, начиная со свидетельств рождения, заканчивая уведомлениями о контракте, количеством жалования и дисциплинарными полномочиями.
Верити провела пальцем по рельефным штифтам напротив индекса человека, по имени Призер. Было поразительно, как такой малый кусок картона мог хранить в себе жизнь человека. Она задержала палец на пустой точке в индексе. Лишь одна случайная засечка, оставленная ее ногтем или капля пролитых чернил на неверной странице – и Призер мог остаться без гроша в кармане или быть объявленным мертвым. Такой была монументальная инерция единой бюрократии Империума, что слово этого документа было законом, и эти ветхие, невероятно древние машины были хранителями всего этого. О таких вещах определенно стоило задуматься всерьез – люди, корабли, даже целые миры могли пропасть из-за неправильно поставленной десятичной точки.
Верити вдруг поняла, что рассматривает один и тот же документ уже несколько минут, читая и перечитывая одну и ту же строку текста с данными Призера, не воспринимая ее. Она вздохнула и перечитала снова.
Это был код ссылки, указывающей о регистрации человека на службу, несколькими неделями ранее до того, как Меркуцио отбыл с Невы взять целестинок Мирии для их встречи с Черным Кораблем. Верити моргнула. Она видела это число прежде.
Женщина взяла другой файл и нашла тот же пункт. Там был точно такой же код. Такое было и в третьей папке и в четвертой. Все люди, включая Ворго, носили такую же числовую ссылку, и эти документы не были помечены красными ярлыками инфорсеров. Напор внезапного волнения переполнил Верити, отчего
