что Император отвернулся от Шенлонга…
Его голос опустился до шепота, как на исповеди.
— Некоторые из нас… Мы почти были готовы подчиниться слову Лоргара…
Он взглядом жег Рафена.
— Но вы спасли нас от этого! Моя сестра с радостью отдала себя возмездию.
— Безумие! — Рафен вырвал свою руку из хватки мужчины и яркой блеснувшей дугой острой стали выхватил свой боевой нож. — Скажи мне, если я попрошу тебя воткнуть его в свое сердце, ты сделаешь это?
Офицер, не колеблясь, разорвал свою накидку и подставил бледную грудь.
— Моя жизнь всецело зависит только от вашего слова, господин!
Он, кажется, пришел в восторг от возможности того, что Рафен может убить его здесь и сейчас. Лицо Кровавого Ангела скривилось в презрении, и он ударил мужчину рукояткой ножа.
— Прочь, трусливый дурак! — Разъяренный Рафен последовал дальше по коридору.
Все люди, которых он поклялся защищать, были в таком состоянии? Разве мужчины и женщины Империума были столь слабы разумом, что примут любой указ, неважно насколько отвратительный, и будут принимать его, как божественное слово Бога-Императора?
Он достиг высоких медных дверей, которые вели в часовню, где поселился Аркио. Под невыразительным взглядом двух почетных стражей туда один за другим входили старшие боевые братья. У них были зачехленные силовые топоры и ручные огнеметы, на концах воронкообразных стволов плясал огонь воспламенителя. Один из них преградил путь Рафену.
— Ты останешься снаружи.
Его голос не терпел возражений.
— На каком основании? — Потребовал ответа Рафен. — Я брат Рафен, родной брат Аркио…
— Мы знаем, кто ты такой, — сказал другой охранник, — это собрание для ветеранов нашего Ордена и ты не один из них.
Рафен грудью столкнулся с охранником, осмелясь толкнуть его.
— Я поговорю с братом и ни один человек, в золотом шлеме или другом, не будет препятствием!
Уголком глаза Рафен увидел, как второй Десантник положил бронированную руку на свой топор и напрягся. Но затем сильная рука отдернула его.
— У нас не будет тут проблем! — Сказал Делос и Рафен развернулся лицом к маске-черепу Капеллана.
— Рафен, поговоришь со мной. — Делос повел его в тихий альков.
— Что не так?
Он отвернулся.
— Клерик, я больше не могу держать язык за зубами. События прошедших дней, изменения, которые они принесли… Мой разум кружится от противоречий, и я боюсь, я упаду в это сумасшествие вместе с ними!
Делос медленно кивнул.
— Я понимаю, брат. Это было тяжким временем для нас всех, и наша вера подверглась испытанию.
— Да! Да! — С жаром воскликнул Рафен. — Ты понимаешь, Делос. Это… тлетворное влияние, которое захватило наши ряды, чрезмерно. Я не могу объяснить, что произошло с моим братом Аркио… И что произошло на площади, я никогда раньше не видел такого…
Капеллан снова кивнул, в его голосе появилось веселье, неуместно исходящее от стального черепа.
— Ты в замешательстве, Рафен и это естественно. Много что произошло с момента прибытия 'Беллуса' на Кибелу, и мы все чувствуем это напряжение. Слишком много братьев покинуло нас, твой учитель среди них и это грызет тебя.
Он положил руку в черной броне на грудь Рафена.
— Ты бы не был сыном Сангвиния, если бы не чувствовал так остро каждую смерть, как мы чувствуем смерть нашего лорда прародителя, но он протянул свою длань из прошлого, мой друг, и Аркио сосуд его.
Выражение лица Рафена застыло. Он не мог видеть лица Делоса, но он знал, что Капеллан попал под тоже самое влияние, которое распространилось среди его боевых братьев.
— Да, конечно, — сказал он нейтральным голосом, — спасибо тебе за твою мудрость.
Делос позвал его.
— Пойдем Рафен, — сказал он, — будет справедливо, если ты услышишь слова твоего родного брата. Составь мне компанию.
Капеллан отмахнулся от двух почетных стражей и Рафен последовал за ним, его внутренности похолодели. Там были десятки Кровавых Ангелов, стоявших в паре свободных полукругов в одном конце комнаты. На противоположном крае часовни, где было стеклянное окно и балкон, Рафен увидел еще людей в золотых шлемах, с зачехленным оружием, но, тем не менее, настороже. За ними он заметил намек на отблеск белого и красного. Там был Сахиил, беседовавший с кем-то по обычной тактической связи Десантников. Аркио стоял позади группы, и это не соответствовало его рангу, он был простым рядовым Десантником. Все солдаты Легиона Астартес были генетически спроектированы превосходить людей разумом и телом, и наследие деформация простиралось на все основные параметры, включая рост и манеру вести себя. Каждый Космодесаниник представлял собой предвестника грозы, ростом свыше двух метров, чистокровные воины широко шагали среди меньших рас простых людей, проявляя себя, как какие-то персонажи легенд. И все же, среди остальных, Аркио казался еще выше.
Это было бесспорным. Какая-то аура, неосязаемая и властная, расходилась вокруг от родного брата, выдавая его присутствие.
— В кого превратился мой брат? — Сам себе прошептал Рафен.
— Это великий момент для всех Кровавых Ангелов, — сказал Делос и Рафен не был уверен, что Капеллан не услышал его комментарий, — я бы сказал, что даже сам Данте присел бы, чтоб посмотреть, что будет здесь происходить.
Рафен окинул комнату взглядом, рассматривая лица Десантников, которые пришли с непокрытыми головами и язык телодвижений тех, которые оставались в шлемах. Каждый из них был напряжен от ожидания, сгорая от нетерпения задать вопросы 'благословенному'. Холод в груди Рафена сжал его сердце ледяной хваткой.
Эти порочные мысли крутились в его разуме, Рафен видел, как из вестибюля появился Инквизитор Штель, за ним следовал его лексмеханик. Агент Ордоса что-то быстро сказал Сахиилу и затем подошел к кафедре часовни.
— Друзья братья, — голос Штеля был тверд, — события привели нас к пункту, где мы должны выбрать путь и поэтому я предлагаю вам выбрать решение.
Он сделал паузу, осматривая комнату и ловя момент, чтоб почувствовать настроение ветеранов Астартес. Взгляд Штеля задержался на Рафене, который стоял рядом с Делосом, и его лысая макушка сжалась, когда он угрожающе нахмурился. Инквизитор наклонился вперед, его электротатуировка аквилы поймала свет фотоновых свечей.
— Заклятый враг на Шенлонге истекает кровью, но не побежден и он перебросил свои силы для новой атаки. Мы были мобильной силой, ударившей по стационарной цели, теперь Несущие Слово разбросаны и мобильны, и Кровавые Ангелы вынуждены защищать крепость Икари. Мы все знаем боевую доктрину Несущих Слово. Они сражаются пока не умрут, и хотя благословенный Аркио сломал их, они перегруппируются и вернутся чтоб извести нас.
— Тогда мы должны встать гарнизоном? — Спросил закаленный сержант из штурмовой роты, —
