преимущественно из еще неолатинившихся римских подданных. Начальство в них было римское, командный язык — латинский, но когорта имела собственный национальный язык для внутреннего обихода; солдаты когорты получали по сравнению с легионером третью часть жалованья. Эти когорты представляли переходную ступень к конным частям и легкой пехоте, которые комплектовались исключительно варварами, являвшимися скорее союзниками, чем подданными Рима, и сохранявшими своих туземных вождей. Легион с приданными ему когортами и конницей, обыкновенно насчитывал не более 9-10 тысяч человек, так чтобы легионеры были в большинстве. Для обеспечения гегемонии за латинским духом, легионеры всегда являлись ядром, ставились в центре, а вспомогательные и варварские части дробились на мелкие группы, не имевшие самостоятельного объединения.
Общая воинская повинность сохранялась на бумаге; на практике армия пополнялась вербовкой; когда на трудный и сулящий мало добычи поход желающих завербоваться была недостаточно, прибегали и к повинности; вследствие разрешения ставить за себя заместителя, эта повинность утратила личный характер. Рабы в армию не допускались. Жениться солдат не имел права. Легионы стояли преимущественно вне больших городов, в укрепленных лагерях и острогах.
Офицеры не делились так строго на два класса, как в республиканском Риме. Центурион получил возможность выслужиться; из них преимущественно назначались лагерные префекты-коменданты, обязанные поддерживать строгую дисциплину. Трибуны и легаты по-прежнему имели слабую военную закваску и назначались из сыновей аристократических семей.
Внутренний порядок. При переходе к империи, жалованье солдатам было значительно увеличено. Цезарь повысил его по сравнению с республикой вдвое, а Август — до трех раз (225 динариев в год). Преторианец, живший не в лагере, а в Риме, получал в год, кроме пайка, 750 динариев — около 320 рублей, в 5–6 раз больше чернорабочего (20 коп. в день). Кроме того, легионеры получали подарки при вступлении императора на престол и в особых случаях, а при увольнении со службы получали премию — земельный надел или деньгами — 3000 динариев. Центурионы, получавшие при республике двойное солдатское жалованье, при императорах стали получать пятерной оклад.
При легионе была сберегательная и похоронная кассы, с обязательным в них участием легионеров.
На службу в гвардию принимались молодые люди с 16 лет, в легионы — с 20 лет. Служба, продолжалась неопределенное число лет. В армии были солдаты 40–50-летнего возраста. Чтобы избежать крупных расходов на обеспечение отставных, правительство имело тенденцию задерживать в строю ветеранов, прослуживших 16–20 лет, освобождая их от наряда на работы, образуя из них как бы знаменные взводы. Требование об увольнении ветеранов, с выплатой им заслуженных премий, выдвигалось всегда при солдатских бунтах и являлось одной из их причин[47].
В императорской римской армии было значительное число знаков отличий — наплечных, нагрудных, почетных щитов и т. д., имевших характер личных орденов, а также были знаки отличия для целых воинских частей[48].
Каждый вечер в лагерях игралась вечерняя заря; служебная переписка велась тщательно; командный язык был прообразом современного, с разделением команды на предварительную и исполнительную (к оружию; равняйсь; смирно; нале-во; напра-во; шагом-марш; стой. Команды для приемов оружием и т. д.). В армии производились инспекторские смотры. Дошедший до нас приказ о смотре, произведенном императором Адрианом третьему легиону в Африке, который закончился маневром, написан совершенно в современном тоне и представляет смесь признания работы и критики, похвалы и воздержания, авторитета и благорасположенности[49]. Этот приказ, выгравированный на скале его превосходительством легатом, командовавшим легионом, в назидание потомству, звучит теперь, как юмор истории.
Дисциплина поддерживалась строгая, хотя постепенно росшее участие легионов в провозглашении императоров, связанное с династическими переворотами, наносило ей значительный ущерб. Обучение велось интенсивно, но так как десятки лет трудно учить целые дни солдата одному и тому же, а угрожаемое положение границ не позволяло развить увольнение легионеров в запас или продолжительные отпуска, то легионерам, прошедшим основательно военное обучение, поручались фортификационные и строительные работы. Не только все лагери, крепости, остроги — дело рук легионеров, но ими были произведены и капитальные дорожные работы в пограничных провинциях — проложены знаменитые римские дороги. На частные работы легионеры не наряжались, но к постройке храмов привлекались[50].
Техника и снабжение армии. Легионы получили артиллерию в виде 55 карабалист — метавших тяжелые стрелы, перевозившихся на вьюке и требовавших каждая 11 человек прислуги, и 10 онагр — род катапульт, метавших тяжелые камни и перевозившихся на повозке с воловьей запряжкой. Вследствие недальнобойности и нескорострельности, эти машины имели в полевом бою ничтожное значение, но оказывали крупные услуги при осадах и при обороне укреплений.
Тыл и снабжение римских армий были прекрасно налажены и позволяли свободно маневрировать полевой армии, достигавшей численности в 70–80 тысяч. Пользуясь водными путями и весенним подъемом воды, римляне сосредоточивали продовольственные запасы в магазинах, расположенных в укреплениях на границе, где намечалась крупная операция. При операциях против германцев таким выдвинутым вперед магазином являлась крепость Ализо, расположенная в верховьях реки Липпе, притока Рейна. Армия снабжалась при вторжении в Германию из этого магазина, а затем, когда при наступлении отрывалась от него, получала снабжение с транспортного флота, который спускался по Рейну в море, огибал побережье современной Голландии и поднимался вверх по германским рекам — Эмсу, Везеру, Эльбе.
Такая система снабжения давала римлянам огромное преимущество над варварами, которые на походе могли существовать только взятыми каждым из дому запасами и тем, что он находил на месте. Так, когда Юлий Цезарь приступил к завоеванию Бельгии, он с армией в 50–60 тысяч бойцов, а с нестроевыми — около 100 тысяч человек, расположился на северном берегу р. Энн, где простив него собрались все бельгийские племена (по данным Цезаря — 300 тыс. человек, по оценке Дельбрюка — 30–40 тысяч). Так как в расчеты Цезаря не входило давать сражение сосредоточенному противнику, то он устроился в укрепленном лагере, в тактически удобном пункте. Рвы лагеря имели 18 фут ширины и 9–10 фут глубины, бруствер — 12 фут высоты и был усилен палисадом[51]. Водным путем армия Цезаря получала обильное довольствие; бельгийцы же вскоре начали ощущать голод, атака римских укреплений была им не по силам, и отдельные племена их разошлись по своим селениям. Тогда Цезарь перешел в решительное наступление и покорил одно племя за другим.
Покорение весьма воинственного народа произошло почти без боя, превосходством римской организации. Только племя нервийцев, поддержанное двумя другими, устроило нападение из засады на римскую армию в момент разбивки ею лагеря; таковое было отбито благодаря огромному численному перевесу легионеров и их дисциплине (легкая пехота и нестроевые бежали). Римляне, благодаря своей организации, могли сосредоточивать на полях сражений большие массы, чем варвары, и, пользуясь своими укрепленными лагерями, могли уклоняться от боя, когда последний не являлся им желательным. Попытка же вождя галлов Верцингеторикса укрыться в укрепленный пункт — Алезию — сразу привела к тому, что Юлий Цезарь заблокировал его, окружив сплошной линией укреплений, а чтобы выручка стала невозможной, обеспечил и свой тыл циркум-валационной линией[52]. 20 тысяч галлов Верцингеторикса были окружены контрвалационной линией в 15 верст длиной; протяжение циркум- валационной линии достигало 19 верст. На ровных, удобных для прорыва местах впереди рва были расположены разнообразные искусственные препятствия — до 8 рядов волчьих ям, с забитыми в них острыми кольями, включительно. Все эти работы были выполнены 70-тыс. римской армией в 5–6 недельный срок до прибытия выручки — 50-тысячной армии галлов, которая оказалась не в силах прорвать циркум- валационную линию, во время атаки была контратакована во фланг вылазкой римлян и обращена в бегство.
Римское инженерное искусство стояло весьма высоко. Во время гражданской войны в Испании Цезарь наблюдал в городе Илерде, на берегу притока р. Эбро, армию сторонников Помпея. Цезарю необходимо было обеспечить за собой маневрирование на обоих берегах притока р. Эбро, но близ фронта навести мост не удалось — неприятель разрушил его вылазкой по тому берегу, где находилась только конница Цезаря. Тогда Юлий Цезарь, прокопав несколько каналов[53], сумел понизить
