– Я вообще тоже, но тут такое дело – надо, – сказал Марат.
– Ну надо так надо! – я выпила пустую стопку.
Услышав визг Иры, забившей очередной шар, ее прыжок (вот сто пудов) на Алека с криками «мы выиграли», я готова была пить даже чистый спирт.
Оказалось, мы с Маратом выпили почти бутылку рома.
– Слушай, а за что ты меня так не любишь? – спросила я Марата заплетающимся языком.
– Вот согласись, не начни вы с Алеком тогда встречаться, всей этой… – он крутил пальцем в воздухе, пытаясь подобрать нужное слово, – какофонии никогда бы не случилось.
– Кака чего?
– Вот и я о том же. Об интеллекте, – он показал на мою голову пальцем.
– То есть ты считаешь меня блондинкой?
Я даже несколько поднялась с пола.
Марат долго и сосредоточенно смотрел на мои темные волосы.
– А ты меня дальтоником?
– Да нет, но ты всегда ко мне предвзято относился!
– А ты как будто нет! Ты помнишь хоть один вечер без того, чтобы то Алек не срывался тебе стиральную машину чинить, потому что ты ее подключила не к тому шлангу, то ты стоишь в пробке за припаркованной машиной, а помнишь, как ты аллергию за птичий грипп приняла? Или птичий грипп не ты…
– Нет, птичий грипп не я. Но заметь, это же ты переспал со шваброй! – И у меня появился повод тыкнуть в кого-то пальцем.
Марат задумался.
– Ну ладно! Так выпьем за дружбу и солидарность трудящихся в шоу- бизнесе.
Хари Масс-Медиа, хари Масс-Медиа и секс секонд-хэнд!
Мы и выпили.
В ванну постучали.
– Ты откроешь? – спросил Марат, лежа на полу и облокотившись о стенку.
Я потянулась к ручке, уже открыла замок, однако поскользнулась и упала головой прямо… Туда, куда вообще припадают, но не падают. Марат конвульсивно закричал.
– Ну ничего себе дружба, – сказала швабра, желавшая позвать нас фотографироваться.
Мы снова заперлись, пристыженные по самое интимное, или, проще говоря, по самое «запирай дверь»!
– Больно? – спросила я Марата.
Он жалостливо кивнул головой.
Мы решили не выходить, пока атмосферное давление не устаканится. То есть пока все присутствующие не уравняются с нами в стадии алкогольного опьянения.
Когда во вражеском стане утихло, мы, как два партизана, выползли из ванны. И черт нас дернул ползти наперегонки. Ну откуда мы могли знать (где-то я читала про курсы экстрасенсов: вспомнить, вспомнить, пойти), что они замолчали, потому что пытались найти чей-то телефон. А наши звуки вполне походили на вибрации телефона.
– Первый, первый, вы видите объект вторжения? – спросила я в бритву- рацию Марата.
– Второй, нет, швабра на горизонте не объявилась. Нужно найти наших! – ответил он в крем для депиляции.
– Так, я беру на себя левый фланг.
Мы ползали по большому залу, на который открывался прекрасный, практически театральный вид с кухни.
И все бы ничего, но нас смутили непонятно откуда взявшиеся аплодисменты. Кстати, напоминаю: позор по-чешски означает «внимание»!
– Господи, ты снова в одном носке! Знаете, тут недавно… – Романович уже начал рассказывать историю его приезда, как получил удар по почкам со стороны Ани. – Недавно читал, что люди, которые ходят в одном носке, неуравновешенны.
– Марат, кстати, тоже иногда ходит в одном носке. Когда второй найти не может, – ответила Аня, дама с синим лбом.
Тут и семи пядей во лбу не надо иметь, чтобы понять: ночь мы не простояли, а проползали.
Нас с Маратом окрестили партизанами и разрешили не играть в забавную игру «семерочка», а лишь наблюдать. Игра заключается в следующем – все по кругу говорят «один, два, три, четыре, пять, шесть», вместо числа, где присутствует цифра семь или кратного семи, игрок хлопает, и далее отсчет идет в обратную сторону по кругу. Кто ошибается в числе или направлении отсчета, тот пьет. Одним словом, идеальный способ увидеть звезды. Вадику и Ире было зашибись. Ведь стоит, например, один раз напутать с арифметикой, пустить третьего, например, как все тут же меняет направление своего движения.
Я подползла к Ане и вылезла между ее ног. Она закричала и сдавила мне шею. По плану испугаться должна была она. А не везло мне. Статистические данные о коэффициенте везения не могли радовать априори.
– Я хотела узнать наш разлеж, кладраз, то есть расклад, кто с кем короче… – правильно сформулировать вопрос у меня так и не получилось.
– Ты чего, сдурела совсем? А хотя да… А кто с кем?
– Спальни-то у тебя три!
– Ну тогда я с Маратом, ты с… Ирой. Вадик с Алеком.
Я судорожно замотала головой.
– Марат, мы с тобой ползем спать в ванну.
Такому повороту событий удивились все, включая меня, но что поделать, «язык мой – враг мой»!
Где-то на середине моего ползательного пути Романович взял меня за шкирку и потащил спать. Хотя непонятно, кто кого тащил в итоге. Мы уснули. Эта чертова вечеринка была позади.
Половине из нас, правда, наутро придется искать душевный травмопункт. Авось срастется. Мы с Алеком до самого отлета в Таиланд будем зализывать (в тщательности сего действия сомневаться не приходится) ранки и заклеивать семейные трещинки.
26. Odinochestvy.net
Мы с Романовичем проснулись в прекрасном расположении духа, если не считать того, что всю ночь дышали друг на друга перегаром, запутались в конечностях друг друга и поутру не могли оторвать голову от подушки. Собственно, как и все остальные.
Романович достал телефон, узнать, сколько времени. Вместо времени было на его телефоне – одно сообщение «Извращенец хренов» от Иры, а на моем – десять пропущенных вызовов от бабушки, стоявшей на вокзале. Утро, так сказать, задалось!
Мы спустились вниз, поддерживая друг друга, нечто похожее не то на мозги, не то на ром с колой переливалось внутри черепной коробки. Совесть еще была пьяна.
В гостиной сидели Аня и Марат, сосредоточенно уставившись в кулинарную программу по НТВ. Последний раз такой серьезный взгляд у Ани был, когда ей подарили новенькую БМВ и
