Может, надо как-то это принять к сведению и нашлепать студий по 10 метров? Куда входит и санузел, и шкаф-кухня, как в доме Минфина, о котором столько разговоров сейчас? Вы скажете – мелко, вяло, несовременно, не в ту сторону, мы же страшно богатая страна. И откуда у меня этот бред?
Откуда? Бред? Да я для вас просто приукрасил ситуацию, я предлагаю вообще полумеру, такую слабую, разбавленную, потому что полную правду московский чиновный ум постичь не в состоянии. Я про те отели, которые давно уже строят у себя и успешно эксплуатируют японцы и которые наши раньше высмеивали, ха-ха: это такие спальные ячейки, с телевизором, высотой со вторую полку купе. Командированный, набегавшись за день, приходит в отель, переодевается в пижаму и с бутербродом и бутылкой пива устраивается перед ТВ, бегая по надобности в сортир в конце коридора, – ну и что, у нас в общежитии МГУ удобства тоже были разнесены по торцам здания, и душ был в подвале, мужские-женские дни… (Видите, как хитрые японцы много лет назад предугадали два наших проекта и соединили их в один – наножилье. Кстати, о доступности жилья: его появляется тем больше, чем недоступнее нормальная медицина, а? Есть над чем подумать…)
Но разве нам Япония указ? Пусть японцы учат своих жен щи варить. А мы будем идти своим путем. Или стоять. В пробках. Стоять в пробке на русском пути, когда все едут своими дорогами, – это концептуально.
И русская мечта сюда же в те же деньги: чтоб они все заехали в тупики и вернулись в нашу пробку и мы б над ними посмеялись…
Конец света против НАТО
Какая красота происходит с НАТО и вокруг него, ну или ее… Украина с Грузией туда мылятся. Это непонятно, потому что свежо, лицом к лицу лица не увидать. Больше ясности и логики с Македонией, потому что там больше истории вопроса, причем истории красивой, красочной, драматической, противоречивой и смешной сквозь слезы.
Итак, с чувством глубокого, исключительно литературного удовлетворения начну сейчас вслух вспоминать о трагикомизме македонского вопроса в свете НАТО.
Шел 1999 год, это было как будто вчера, в те дни, когда Пугачева отмечала свое пятидесятилетие. Я полетел в Македонию сочинять заметку. Готовилась же наземная операция, вход в Косово, ну и надо было освещать. Я кинулся за билетом до Скопье (это, если кто забыл, столица этого осколка Югославии). А нету билетов! По той простой причине, что НАТО отменило полеты самолетов Аэрофлота над Македонией. А что международные договоры, соглашения, что бизнес наконец? Ничего. Ни извинений тогда, ни компенсаций, ни переговоров. Этому как-то не придали тогда значения, а я добирался на перекладных от Софии, куда наши аэропланы тогда летали (а сейчас не знаю, летают ли: бывшие братушки болгары в НАТО уже – на кой им русские рейсы).
Я написал тогда: «Очень тонкое впечатление: в пасхальное утро разбудили меня не колокола, как можно было ожидать в праздник в православной стране, но тарахтение моторов. Я вышел на балкон и без большой радости принялся рассматривать пару черных натовских вертолетов, облетающих город. Нашли время, а?» Ну это пустая лирика, как и дешевый разводняк со словом «братушки», которые, эти братушки, нынче взасос целуются с турками – братьями по оружию. Я тогда как-то расстроился, но и встречные македонцы делали скорбные лица и клялись в любви к России. Я специально набрал маек с недвусмысленными русскими надписями, чтоб светиться и вызывать восторги русофильства на себя. Теперь, после всего, мы отчетливо видим, что эти любовные клятвы, как это чаще всего с ними и бывает, насквозь лживы и холодны. Но тогда! Сколько я выслушал просьб о помощи! Они там через одного просили меня как- то посодействовать объявлению Третьей мировой войны, они буквально умоляли меня организовать ракетно-ядерный удар по Штатам. Или, на худой конец, наладить поставки зенитных ракет – ну что мне, трудно, что ли? Для этого им было ничего не жалко, они готовы были налить мне рюмку или даже три, нет, пять рюмок ракии! (Хотя я и на свои мог выпить, и выпивал там немало, а за их счет пил исключительно из вежливости, чтоб вроде как не обижать людей.)
Как только не клеймили македонцы своих теперешних натовских братьев, с которыми готовы бок о бок умереть за правое дело! Bastards – это было даже нежно. А то, бывало, и вовсе в их адрес высказывались однозначно: «Пичка их матер педерска!» Они сравнивали натовцев с фашистами – и те и те, типа, бомбили Белград.
Ну бомбили… Фашистам македонцы не успели поднесть боеприпасов, а натовцам – пожалуйста, будут и бомбы цеплять к самолетам за милую душу, Белград так Белград по новой. И поедут в Косово строить там бок о бок с албанскими братьями военные базы, новые, в дополнение к замечательным старым.
А мы за них впрягались! Переживали! Некоторые даже ездили туда на войну, причем не простодушно, репортерами, а всерьез, с АКМ в руках. Подставляли башку… Как-то неловко теперь за прошлое. Я уж не говорю про Первую мировую, которая с Балкан и пошла, когда русским устроили очередную разводку.
В свете вышесказанного автором русской идеи надо признать Шнура, который провозгласил: никого не жалко, никого. В песне. Про братву. Которая, может, единственная полностью русская – по духу – прослойка нашего общества. Ну и еще разве что прапорщики и попы. А чекисты – нет, те более глобалистичны, вон их сколько на Западе прижилось, перебежчиков. Экскурсии там водят по местам боевой славы…
А разительных деталей этой картине подкидывают пензенские подземные сектанты. Именно они придали натовской встрече в Бухаресте мощный и окончательный смысл. Мы как-то в полушутку по своим телеканалам гоним эти сюжеты – ну а что, типа, ну залезли в землянки с детьми, подумаешь! Рядовой черный юмор как бы. Но как это видят белые люди? Вылезших из-под земли русских ни в дурдом не тащат, ни в суд за издевательство над детьми – нет! Им просто дарят корову. Что, это серьезно, это они реально так живут, у них такие законы и такие правила жизни? – спрашивают западники. Мы в ответ хихикаем. А у них, боюсь, мороз идет по коже при мысли о том, что земляки и родня точно таких же пензенских дежурят в ракетных шахтах. И тоже, может, ожидают некоего неизвестного знака свыше… Чтоб вылезти. Или, наоборот, притащить туда детей. И ждать конца света. Или устроить его. Что, кто-то у нас удивится такому повороту? Я также боюсь, что им там, в Бухаресте, хочется как-то чем-то заслониться от нас, чтоб не думать о плохом. Расширить НАТО хотя бы, даже понимая, что в случае чего это не спасет. Но, когда все на нервах, хватаются и за соломинку.
Хорошо еще хоть мы не обращаемся к ним с репликами типа «Не бойтесь нас, мы хорошие!». А то у них просто нервы могут не выдержать. Вот правильно мы тут молчим. Верное прочтение ситуации. Какое у нас бывает нечасто…
Но ведь бывает же!
Видите, сколько вокруг позитива.
Часть 2. ЭССЕ
Современное искусство: от хорька до Микеланджело
Современное искусство круче нефтянки – там больше процент прибыли. Сейчас, когда арт на подъеме, можно все, что угодно, продать, причем дорого. К тому ж это и почетно – считаться художником или арт-критиком, а то и вовсе коллекционером. Про это шла речь на слете деятелей искусства и тех, кто около. Слет прошел в пионерском лагере «Веретьево», приватизированном его бывшим пионером Андреем Гнатюком.
Я был на этом мероприятии не репортером, но основным докладчиком. И это придает репортажу, который все-таки был написан, особый привкус и новую достоверность.
Одним прекрасным снежным ранним утром мы с Андреем Бильжо тронулись в путь. Сели в машину и, значит, вперед по Дмитровке. Через два часа езды, в девять утра, мы въехали в ворота объекта «Веретьево», где на улице под навесом, под модными стоячими газовыми обогревателями, уже был сервирован завтрак: пшенная каша, яичница, салаты, чай… Бильжо по старой врачебной привычке снял пробу с еды, а после, увидев хранившиеся тут же на улице запасы водки, предложил выпить по 50. Объяснив, что для здоровья это даже полезно.
– Ну если доктор прописал, то что ж нам остается, – резонно заметил я.
Мы выпили. И закусили.
Мало что может сравниться с этим тонким удовольствием – в субботу с утра в пионерском лагере выпить водки и закусить соленым огурцом и порцией горячей яичницы – на морозце-то. От чего еще можно получить такое чувство свободы? Такую красивую иллюзию?
