конвертами и держат их в руках. И распечатывают одновременно. Так что никак не могло быть наколки. Я не знал сумм ни Гусинского, ни Потанина – моя совесть чиста.
Объявили, значит, результат… Ой, Господи, что тут началось! С этими красавцами истерика случилась. Они стали требовать встреч и совещаний. Я на них не ездил, с ними Чубайс встречался. Почему-то Гусь решил, что во всем виноват я, что меня надо срочно увольнять, что он меня посадит, проходу мне не даст и так далее. В этом отношении Береза был поспокойней, хотя он те же самые фразы говорил. Короче, смысл такой, что они начали за мной следить, «наружку» за мной посылали даже в Нью-Йорке.
– Как же, помню. Компромат на тебя нашли. Широкоизвестный.
– Да… Историю с гонораром за книгу раскопали. Интересно, вот любой крупный правительственный деятель в любой стране подписывает контракт на издание книги и только после пишет книгу – именно в этом порядке, и никак не иначе. Но тот факт, что Кох получил гонорар за ненаписанную книгу, был подан как самое тяжкое преступление, которое только можно придумать. А я в этом ничего предосудительного не вижу. Тот же Борис Николаевич Ельцин сперва получал гонорар за книги, а после их писал. И первый раз, и второй. В общей сложности – более миллиона долларов. Так писали в прессе. И ничего, никто не считает это преступлением. Примаков также: сначала получил гонорар – сто тысяч баксов (об этом тоже писали), а только потом, через несколько месяцев, сдал в издательство рукопись. Я помню, в газетах много потом писали про гонорары разных чиновников и политиков, но дело возбудили только против меня!
– А вот, к примеру, Немцов сколько получил за книгу «Провинциал»?
– До хера, можешь не сомневаться.
– Что, прям совсем до хера?
– Совсем.
– Но его тем не менее не трогали.
– Нет! Странная история – не правда ли? Тот же Михаил Сергеич получал гонорары, а потом писал книги… И Клинтон получил гонорар вперед, а книгу, по-моему, только сейчас написал. Хотя гонорар потратил уже давно. И жена его, и многие другие деятели получали деньги раньше, чем принимались писать книгу. Это общепризнанная мировая практика.
– Когда я вырасту, я тоже так буду. 100 тыщ буду брать за книжку.
– Нет, это только для правительственных и политических деятелей так! А ты, насколько я знаю, не собираешься быть крупным правительственным деятелем.
– Ну не знаю… Я еще не решил.
– А… Ну, если решишь, дай мне знать. Я буду болеть за тебя. Вот. И началась вся эта эпопея с уголовкой. Которая перешла в 98-й год и так далее. А самое смешное то, что после капитализация «Связьинвеста» резко упала, и сейчас тот пакет акций, который мы продали за 1 миллиард 875 миллионов долларов, стоит где-то 600 миллионов. Сейчас Сорос этот пакет – 25 % плюс одна акция – продал именно за эту сумму.
– А, так вы на этом заработали хорошо!
– Не мы, а государство. Вот! И когда меня сейчас попрекают, что я за бесценок продавал активы, я даже не спорю. Только спрашиваю: а как же со «Связьинвестом» быть? Может, вы мне тогда разницу вернете? Я из нее доплачу то, что олигархи, по вашему мнению, недоплатили в приватизацию… Вот такая история… Они выбрали меня жертвой и предъявили мне, что я не снял Потанина с забега. Хотя я выполнил полностью процедуру, которую они придумали! Андрей Цимайло, работник Гусинского, ныне покойный, царство ему небесное, по их поручению сидел и прописывал порядок проведения аукциона.
– Это странно, что он умер в Лондоне… В молодом возрасте…
– Странно не странно, но – трагично, это точно. Андрей мне всегда жаловался на сердце.
– А эти два пассажира, они ведь реально рулили страной?
– Да.
– Именно эти двое, а не кто-то другой. Почему?
– СМИ – четвертая власть. Все так боялись наездов и разоблачений. И конечно, им подчинялись. Для страны это был хороший урок.
– А у Потанина тогда были только «Известия». Но что это такое против ТВ… Значит, эти двое самыми умными оказались?
– Ну, я не знаю, насколько они умные. Где сейчас они и где сейчас Потанин? Кто из них умней? А?
– Ну а чё, они себя нормально чувствуют.
– Но они могли бы продолжать влиять на процесс, и денег у них было бы больше – если это главная цель в жизни.
– Может, они думают, что еще вернутся.
– И?… У них же нету уже СМИ.
– Зато бабки, наверное, есть еще.
– Их бабок не хватит, чтоб купить эти телеканалы, – им же теперь бесплатно никто ничего не даст.
– А сколько сейчас может стоить НТВ? Скажи мне, как старый приватизаторщик.
– Ну, они просели сильно, а когда были на пике… Думаю, они миллионов 200–300 имеют рекламных доходов. Расходы там небольшие… Я думаю, канал так и стоит: 200–300 миллионов. Хотя, может, и 500. Все зависит от оценки перспектив рынка. Если ты оптимист, то НТВ стоит больше, если пессимист, то меньше. Но интервал такой – от 200 до 500 миллионов. Я бы так оценил.
– Так что, у Гуся нету даже и 200 миллионов?
– Думаю, что нету. Откуда у него? Он же не участвовал в приватизации. Он же не собирался руководить металлургическими комбинатами, не готов был собачиться с нефтяниками… Он не хотел ничего производить!
– А я думал, у них хоть по миллиарду есть.
– Нет. У Гуся все бизнесы были или break even, или убыточные! «Мостбанк» обанкротился, НТВ, когда я пришел туда, приносило убытки и было банкротом. Все деньги Гуся – это те, что ему дал Газпром в кредит. Часть из них он просрал, а часть вложил в спутники и в НТВ+, которое тоже убыточно.
– О как.
– Так что можно прикинуть, сколько у него осталось. Миллионов 200–300. Это очень большие деньги. Для одного человека.
– У Ходора вон намного больше.
– Ну так Ходор сильно поднял добычу. Ходор серьезно занимался производством. Когда «ЮКОС» мы продавали, он добывал 30 миллионов тонн нефти в год. И был в долгах как в шелках – перед бюджетом, по зарплате, в Пенсионный фонд. А сейчас он добывает под 70 (разговор шел до продажи «Юганскнефтегаза». –
– Получается, что даже если они вернутся, Гусь с Березой…
– …то прежнего уровня влияния и власти у них, конечно же, не будет. То, что они имели такое влияние, было ненормально. Потому что когда два главных канала страны принадлежат двум спевшимся между собой олигархам – это ненормальная ситуация. Такой уровень монополизации средств массовой информации недопустим.
– Таким образом, из всех олигархов первого ряда один Потанин сохранил позиции. Он оказался самым дальновидным.
– Ну, самым успешным можно также назвать Абрамовича. А Богданов? А Алекперов? Фридман, Вексельберг, Блаватник, Махмудов, Дерипаска, Мордашов, Лисин, Абрамов… Да много кто! Все, кстати, участвовали в приватизации!
– А Ходорковский начал дурковать – значит, недальновидный.
– Ну, он только в последнее время недальновидный, а до этого считался самым дальновидным.
– То есть игра может в любой момент, как мы знаем, повернуться. Карта меняется, масть ушла-пришла, одна маленькая ошибка – и все. Не на то он поставил, выходит?
– Я, откровенно говоря, не знаю мотивации Ходорковского. «Я никуда не уеду, сажайте меня!» А потом – катарсис. Письма. Кайтесь, православные!
– Может, ему яйца дверью прищемляют… В общем, история получилась поучительная. Чему она учит нас? Тому, что надо покупать СМИ? Чтоб на что-то влиять?
