недоразумению так плохо обошелся!
— А! Так это было недоразумение? — радостно воскликнула Юлия. — Что ж, признаться, я так и подумала с самого начала… — она попыталась сделать серьезное лицо, но не удержалась и прыснула.
— Понимаю. После всего случившегося вам будет нелегко принять мои слова за чистую монету. И все-таки это было недоразумение! — упрямо повторил он.
Юлия перестала смеяться и внимательно посмотрела ему в глаза.
— Хорошо, — сказала она. — В таком случае, объясните мне, в чем оно состоит.
Матвей уже собрался пуститься в подробный рассказ, но тут ему в голову пришла досадная мысль. Он вдруг отчетливо понял, что вся эта история про двух женщин в одинаковых маскарадных костюмах выглядит весьма неправдоподобно. Даже глупо надеяться, что Юлия поверит ему. Она решит, что он насочинял все это нарочно, чтобы обелить себя в ее глазах, и сочтет его законченным лжецом. Пожалуй, единственное, что ему остается — ограничиться полуправдой. Такой вариант не слишком устраивал Матвея, но иного выхода не было.
— Все дело в том, — проговорил он, глубоко вздохнув, — что я принял вас за другую женщину. — И, секунду помолчав, пояснил: — В самом начале маскарада ко мне подошла одна молодая особа. Она начала заигрывать со мной, а потом вручила мне ключ, которым якобы открывался домашний театр в особняке барона Корфа. После этого дама простилась, сказав, что ей нужно пообщаться с подругами, и предложила встретиться в бальном зале через час. Я отправился в игорную комнату, а затем в назначенное время вернулся в зал. И почти сразу отыскал в толпе свою незнакомку. То есть, — Матвей виновато посмотрел на Юлию, — это была не она, а совсем другая женщина, но я этого не понял. Меня подвело сходство маскарадных костюмов, а также то, что у вас и той дамы примерно одинаковый рост и телосложение.
— Но я ведь сразу сказала вам, что вы ошиблись и принимаете меня за кого-то другого! — с упреком заметила Юлия.
Матвей усмехнулся:
— Я думал, вы играете, пытаетесь еще больше заинтриговать мен я. А когда понял свою ошибку, было поздно: я уже успел вас оскорбить. Я начал искать вас, чтобы извиниться, обошел все залы и гостиные, но вы уже покинули особняк.
— Разумеется, — фыркнула Юлия. — Кто бы после такого остался!
Нахмурив брови, она возбужденно прошлась по комнате, а затем вдруг порывисто обернулась к Матвею и вперила в него пристальный, обличающий взгляд:
— Интересно, сколько же вы выпили в тот вечер, если могли принять двух совершенно разных женщин за одну?
— Не больше, чем полагается пить на маскарадах, — сердито буркнул Матвей.
— Но неужели костюм той дамы был так сильно похож на мой? Мне казалось, что на вечере я только одна в таком костюме!
— Может быть, — хмуро ответил Матвей. — Я, знаете ли, не рассматривал детали.
— Ваши мысли были заняты совсем другим, — съехидничала Юлия.
Матвей посмотрел на нее с закипающим раздражением.
— Послушайте, Юлия! Вот только не надо строить из себя святую наивность! Вы целых три года вращались в петербургском свете и, надо полагать, нередко посещали маскарады. Стало быть, вы должны знать, что многие замужние дамы ездят туда исключительно в поисках приключений. С этой целью они отправляются на маскарад одни, без мужей и родственников. А вот незамужние девицы… — он выдержал паузу и многозначительно посмотрел ей в глаза, — незамужние девицы никогда не ездят на маскарады одни. Это незыблемое правило, и если какая-то девушка осмелится нарушить его, она рискует навсегда утратить добрую репутацию… или, по меньшей мере, нарваться на неприятности. Вы, дорогая моя, нарушили это правило. Так на что же вы теперь обижаетесь? На то, что вас приняли за ту, кого вы пытались изобразить?
— Но я вовсе не пыталась изображать легкомысленную замужнюю кокетку!
— Неважно. Достаточно того, что вы явились на маскарад одна. Кстати, — Матвей с любопытством посмотрел на Юлию, — а зачем вы это сделали?
— Потому что мне стало скучно сидеть в имении, и я… — она замолчала, досадливо прикусив губу.
— …И вы захотели развлечься, — с улыбкой докончил за нее Матвей. — Ну что ж, тогда вам тем более не на что жаловаться. Приключения на свою голову вы таки нашли.
Глаза Юлии потемнели от возмущения, а на бледных щеках вспыхнули два ярких пятна.
— Так, выходит, это я сама во всем виновата, а вы не сделали ничего дурного? — сдавленно процедила она. — Ловко же вы все вывернули, ничего не скажешь!
— А вы ожидали, что я буду перед вами униженно извиняться? — вызывающе спросил Матвей. — Нет уж, голубушка, этого вы от меня не дождетесь. Я и так слишком долго терпел ваши капризы, но всему есть предел.
— Убирайтесь отсюда! — закричала Юлия, гневно топнув ногой. — Я… я больше не желаю иметь с вами никаких дел!
— Да ради Бога, — презрительно бросил Матвей, направляясь к дверям.
— Скатертью дорожка!
— И вам желаю всего хорошего, — издевательски произнес он, обернувшись назад и окинув ее взглядом насмешливого сожаления.
Не успела за ним закрыться дверь, как в библиотеку вошла Виолетта. Ее глаза изумленно расширились, когда она увидела, как Юлия мечется по комнате, яростно обмахиваясь веером и бормоча всевозможные проклятья в адрес Матвея Елагина.
— Что случилось? — испуганно спросила Виолетта. — Вы опять повздорили?
— Повздорили? — с нервным смешком переспросила Юлия. — О нет, дорогая, мы не повздорили! Мне только что наговорили немыслимых оскорблений, и произошло это не где-то, а в моем собственном доме!
Не переставая кружить по комнате, она во всех подробностях передала Виолетте разговор с Матвеем. Потом бросила веер на диван и, уперев руки в бока, выразительно посмотрела на подругу.
— Ну, дорогая Виола, и что ты на все это скажешь? — спросила она. — Надеюсь, ты не считаешь, что в нашем скандале виновата только я?
— Я считаю, — задумчиво отозвалась Виолетта, — что вы оба повели себя не лучшим образом. Но ты все-таки виновата больше, потому что ты первая начала говорить Матвею гадости. И что ему оставалось? Либо терпеливо сносить твои насмешки, как последнему олуху, либо ответить тем же!
— Да, — неожиданно согласилась Юлия, — конечно, это все затеяла я. Правда, я не собиралась разругаться с ним в пух и прах, а всего лишь хотела отомстить за вчерашнее.
— А вышло, что ты сделала хуже только себе, — с досадой заметила Виолетта. — С кем ты теперь поедешь на завтрашний бал? Кто будет защищать тебя от опасного врага? Надо было подумать об этом, прежде чем указывать Елагину на дверь! Ну да что теперь говорить, — обреченно махнула она рукой. — Дело сделано и назад ничего не воротишь. Разве что ты сама попытаешься с ним замириться…
— Никогда! — горячо воскликнула Юлия.
16
Выйдя из библиотеки, Матвей поднялся к себе, закурил сигару и принялся возбужденно мерить шагами комнату. Он был в таком бешенстве, что ему хотелось крушить все вокруг. Подумать только: его, словно какого-то шкодливого юнца, уличили его во лжи и заставили объяснять причины неблаговидного поступка! Его — сильного, независимого человека, который чего только не пережил за свои двадцать пять лет! Никогда в жизни Матвей еще не чувствовал себя таким униженным. Но досадней всего было сознавать, что в это нелепое, идиотское положение он поставил себя сам.
Какого черта он с самого начала не рассказал Юлии правду про тот маскарад? Ответ был прост: он
