самодовольство и даже бахвальство: вот, мол, как я тебя!
Сергей, озлившись, кинулся вперед и сам быстро нанес удары. Но противника там, где тот только что находился, почему-то не оказалось. Он отпрянул назад, и кулаки Сергея рубанули по воздуху. Он потерял равновесие и еле удержался, чтоб не упасть. А соперник опять подскочил и снова ударил. В голове зазвенело. Сергей никогда не представлял себе, что эти пухлые перчатки могут оказаться такими жесткими и твердыми, как деревяшки. Но ему было не столько больно, как обидно, что его бьют на глазах у всех, а он в ответ ничего сделать не может.
Соперник, уверовав в свое превосходство, налетел снова. Только на сей раз Сергей был начеку. Он успел заметить начало удара. Этого оказалось достаточно, чтоб защититься. Отскакивать было некуда, позади, за спиной, находилась ограда ринга. В последнее мгновение Серега инстинктивно отклонился в сторону, и кулак соперника проскочил мимо. Сергей обрадовался: промах! И тут же, каким-то чудом уловил начало второго удара, успел отпрянуть назад, и кулак соперника не достал каких-то считанных сантиметров до его подбородка. Сергей обрадовано вздохнул: опять мимо! И тут же толчком от себя выбросил вперед руку и почувствовал, как ткнулся во что-то твердое. Попал!
Соперник тут же отскочил назад и тяжело засопел. В покрасневших глазах его уже не светилась былая уверенность, а сквозила откровенная растерянность. Он удивленно и с опаской смотрел на Сергея.
– Стоп! Стоп! – захлопал в ладоши Булычев. – Бой окончен!
Время поединка истекло удивительно быстро, Сергей только-только вошел во вкус, только начал осознавать свои действия. Ну ничего, в другой раз станет тоже напористым и не будет выжидать! Он с грустью подумал, что бой все-таки проиграл, поскольку соперник больше нанес ударов. И еще заметил, что Градополов и Булычев о чем-то переговариваются между собой и поглядывают на него.
– Подойди-ка сюда, – позвал его Градополов. – Как зовут?
– Сергей, – Серега стоял тяжело дыша, растерянно глядя на тренера. – Сергей Закомолдин.
– Закомолкин? – спросил Булычев.
– Не, Закомолдин, – поправил Сергей.
– Зовите его, Константин Васильевич, просто Серега с Арбата, – подсказал Степанов. – Так мы все его зовем.
– Почему с Арбата? Это что же, кличка у него такая? – Градополов строго посмотрел на Бориса. – Я кличек не терплю.
– Нет, совсем не кличка, Константин Васильевич! Это правда! Серега на самом деле с Арбата. Он живет там, – торопливо пояснил Степанов. – Потому его все так и зовут, и он сам нисколько не против.
– Это верно, Сергей? – Градополов теперь смотрел на Закомолдина.
– Ага, – кивнул Сергей. – Так все привыкли.
– Хорошо! С Арбата так с Арбата. – Градополов пристально посмотрел на Закомолдина и строго спросил: – А теперь признайся сам, Сергей с Арбата, где и у кого ты до этого тренировался?
Сергей опешил. Никогда и нигде до этого он не тренировался. Зачем же на него возводят такую напраслину? Он ответил обоим тренерам, что первый раз в жизни пришел в спортивный боксерский зал и впервые надел эти самые перчатки, которые видел до этого только в кино и на снимках в журнале.
– Нехорошо обманывать, – сказал Градополов и назидательно продолжал: – Мы никогда и никого не переманиваем к себе в секцию, но тебе должно быть стыдно изменять своему учителю. Мы же не слепые, мы хорошо видим, что ты не новичок, что у тебя отработана защита уклонами в стороны и отклонами назад за счет движения корпуса. Так где ты тренировался?
– Нигде! – ответил Сергей запальчиво и отчаянно. – Честное слово! И никаких таких наклонов-отклонов не знаю и делать не умею... Первый раз про них слышу, – и тут же добавил, торопясь пояснить, что он просто защищался как мог, как в драке, чтоб еще раз не схлопотать по мордасам.
Тут за друга вступился и Борис Степанов, который подтвердил, что знает Сергея давно, добавив от себя, что дружат они тоже давно, что Сергей любит плавание и футбол, а боксом никогда не занимался, и что именно он, Борис, уговорил его и привел сюда в секцию на тренировку.
– Парню я верю, – сказал Булычев.
– Драться, выходит, ты любишь? – допытывался Градополов.
– Не, но когда заденут, спуску не даю, – признался Сергей.
– Тогда, выходит, у него прирожденная реакция, – сказал Градополов уже Булычеву, – удивительная реакция! Не каждый так может защищаться движением корпуса! Далеко не каждый сможет, даже после многих лет тренировок.
Сергей стоял, слушал разговор тренеров и никак не мог понять, почему они так восхищаются этими «наклонами-уклонами», когда в них ничего мудреного и нету. Он просто-напросто увидел летящую прямо в лицо перчатку, встречаться с которой еще раз ему не очень-то хотелось, ну и отклонился...
Всю мудрость защиты одними движениями корпуса Сергей понял значительно позже, когда освоил азы, прошел первые классы в школе мастерства кулачного боя и стал постигать высшую премудрость боксерского искусства. Но до тех дней ему предстояло пройти обычный путь от новичка до мастера ринга. И начинал он тот путь, как многие другие его сверстники, с самого простого и в то же время самого главного – умения передвигаться на ринге. Не прыгать, не скакать, а именно передвигаться. Вперед-назад, влево, вправо. Передвигаться мягкими, скользящими шагами, передвигаться свободно и легко, на носочках, чуть оторвав пятку от пола, как в танце. С ударом и без удара. Готовя атаку и защищаясь. Перенося вес тела с одной ноги на другую.
– Класс боксера определяется прежде всего работой ног, – любил говорить Градополов. – Посмотрите, как он передвигается. У настоящего мастера ринга нет ни одного лишнего движения, все подчинено единой цели. А как он наносит удар! Он зарождается в ногах. От легкого толчка, потом плавно включаются мышцы бедра, плеча и спины, с поворотом туловища, как заключительный аккорд, вперед стремительно выбрасывается рука и в самый последний момент, уже достигая цели, крепко сжимается кулак, цементируя усилия и концентрируя силу в одной точке! И сила эта состоит из тех скоростей, с которыми производятся все эти слитные движения. Секрет, как видите, очень прост! Нужно только уметь сложить воедино, в одно целое, все эти разные движения, начиная от плавного и пружинистого толчка ноги.
Для большей наглядности и убедительности Градополов вызвал двоих новичков из строя и подвел их к свисающей на шпагате «груше».
– Ну-ка встаньте прямо, – ноги вместе и обеими руками сразу нанесите удар. Да как можно сильнее!
Парни напружинились и что есть силы ударили обеими руками... Один ударил и тут же упал на пол, а второй тоже, потеряв равновесие, еле удержался на ногах. В строю засмеялись: такой простой вещи не смогли! Градополов предложил желающим попробовать свои силы. Вышел и Сергей. Ему, как и другим, не удалось не только нанести сильного удара, но и удержаться на ногах.
– Секрет прост, – сказал Градополов, – вы тратите много энергии, тратите бесцельно, а сила удара мизерна. Да к тому же еще и ваши ноги, главная опора, выключены из игры, они не принимают участия в ударе.
Градополов, приняв боевую позицию, мягко заскользил вокруг «груши», с ходу нанося по ней резкие и хлесткие удары. Настоящие удары, а не толчки. Спортивный снаряд, чуткий на любое прикосновение, не отлетал, не раскачивался, а только вздрагивал.
Потом тренер медленно, начиная от толчка ноги, размеренно переключая группы мышц тела, показал, как происходит удар, раскрыл механику его нанесения.
– Боксерский удар, любой удар – прямой, боковой, снизу, короткий или длинный, – это единая цепь взаимосвязанных движений тела. Думаю, нет необходимости пояснять, что тем выше техника, чем лучше отработана механика движений, и тем легче путь к победе. Любой боксерский прием вы должны не только понять и разучить, а многочисленными тренировками довести до автоматизма. В стремительном поединке на ринге любое ваше движение, будь то атака или защита, обманное движение или просто перемещение, должно производиться быстро, без долгих размышлений, легко и красиво, логично и свободно.
Все, что говорил Градополов, было просто и понятно, но вот добиться этих самых слаженных движений, передвигаться по рингу легко и непринужденно, отработать до автоматизма каждое свое движение, оказалось не так просто. Начался долгий и трудный путь освоения мастерства. На первых порах в
