Уважаемый мистер Ферт!
«Хоббиту» следовало выйти в свет в этом году, а не в прошлом. В следующем году у меня, возможно, появятся досуг и настроение для новой книги. Однако срочная работа, причитающаяся с «держателя гранта», которую следует завершить к сентябрю, поглотила все мое время и иссушила воображение. Продолжение к «Хоббиту» не продвинулось ни на шаг. Интерес к нему я утратил, и понятия не имею, что с ним делать. Начнем с того, что никакого продолжения к «Хоббиту» изначально не предполагалось: Бильбо «жил весьма счастливо до скончания дней своих, а дней ему было отмерено без числа и счета»: эта фраза кажется мне почти что непреодолимым препятствием к созданию убедительной связки. Более того, практически все подходящие «мотивы» я упихал в первую книгу, так что продолжение окажется либо более «разжиженным», либо придется повторяться. В-третьих: лично меня несказанно забавляют хоббиты как таковые: я могу до бесконечности обдумывать, как они едят, как отпускают свои, прямо скажем, дурацкие шуточки; но, как выясняется, даже самые мои преданные «поклонники» (такие, как мистер Льюис и — )){32} Рейнер Анвин) отнюдь не таковы. Мистер Льюис утверждает, что хоббиты забавны только в нехоббитских ситуациях. И последнее: что касается «историй», на самом деле все мои мысли поглощены «чисто волшебными» историями или мифологиями «Сильмариллиона», в которые даже мистер Бэггинс оказался затянут вопреки моему первоначальному замыслу, и не думаю, что сумею многого достичь за их пределами, — разве что закончу их (и, возможно, опубликую); это всегда дает своего рода эффект освобождения. В запасе у меня имеется лишь одна независимая сюжетная линия — это «Фермер Джайлс» и Малое Королевство (со столицей в Тейме). В прошлом январе я переписал ее, увеличив процентов на пятьдесят, и прочел обществу Лавлейса{33}[55] вместо доклада «о волшебных сказках». Результат меня немало удивил. На то, чтобы прочесть текст вслух, мне потребовалось почти в два раза больше времени, чем на обыкновенный «доклад»; но аудитория, по всей видимости, не соскучилась — напротив, все покатывались от хохота. Боюсь, впрочем, это означает, что сказка приобрела чересчур взрослый, сатирический привкус. В любом случае требуемые две-три истории про Королевство к «Джайлсу» в компанию я так и не написал!
Похоже, судьба наша — это «Мистер Блисс». Если вы считаете, что он сгодится для публикации, я снова принесу вам рукопись, только скажите. Но не думаю, что лично я смог бы как-либо его улучшить.
Мне в самом деле очень жаль; ради себя самого и ради вас мне очень хотелось бы чего-нибудь произвести. Но в этом году о сентябре, по всей видимости, не идет и речи. Надеюсь, вдохновение и нужный настрой еще вернутся. Я ли не обхаживал свою Музу, я ли не уговаривал! Хотя последнее время любезничал я, что называется, от случая к случаю. Музам такая нерешительность не по душе.
032 К Джону Мейсфилду
Мейсфилд, тогдашний поэт-лауреат, вместе с Невиллом Когхиллом летом 1938 и 1939 г. организовывал в Оксфорде развлекательные мероприятия под названием «Летние увеселения». В 1938 г. он пригласил Толкина сыграть роль Чосера и прочесть по памяти «Рассказ Монастырского Капеллана». Он написал Толкину, вложив в письмо стихотворный отрывок, чтеца «представляющий».
Уважаемый мистер Мейсфилд!
Прелюдии собственного сочинения «для затравки» у меня нет, так что я как исполнитель абсолютно не возражаю против присланных вами строк в качестве вступления. В любом случае Распорядитель Увеселений — вы, а я у вас под началом.
В частном порядке, как один знаток Чосера другому, дерзну, пожалуй, заметить, что эти строки подсказаны ошибочным представлением о том, что Чосер — первый английский поэт и что до него и помимо него все — немота и варварство. Разумеется, это неправда, и, пожалуй, сбивает с толку, — даже как попытка подчеркнуть тот факт, что Чосер обладал своеобразным талантом, способным в любую эпоху произвести нечто оригинальное. Лично я не ассоциирую Север ни с ночью, ни с тьмой, тем более в Англии; а в ее продолжительной, длиной в тысячу двести лет, литературной традиции Чосер стоит, скорее, в Середине, нежели в начале. Опять-таки ничего весеннего я в нем не ощущаю, скорее дыхание осени (пусть даже ранней), и воплощает он не столько королевское величие, сколько средний класс. Однако ж, как я уже сказал, это все — профессиональные тонкости, и применительно к данному представлению копья из-за них ломать незачем.
Мне очень не по душе эффект, производимый Чосером в целом и «Рассказом Монастырского Капеллана» в частности в гипотетическом произношении XIV в. Я сделаю, что смогу, но мне остается только уповать, что прозвучит это все достаточно внятно и хоть сколько-нибудь смысла донести удастся. Сам я склонен считать, что модифицированное современное произношение (с восстановленными рифмами, но в остальном архаизации избегающее) подошло бы куда лучше: именно так вы на моей памяти читали «Рассказ Монаха» много лет назад.
033 К Ч. А. Ферту, «Аллен энд Анвин» 31 августа 1938
Уважаемый мистер Ферт!
Я не столько задавлен делами, сколько подавлен (или раздавлен) морально. Стряслись новые неприятности, описывать которые нужды нет, и я рухнул (или склонился) под их бременем. С тех пор как мы с вами виделись, я все хвораю; собственно, дошел до грани срыва, так что доктор велел мне немедленно все бросить. Вот уже неделю-две я ничего не делаю — поскольку ни на что не способен. Однако мне уже значительно лучше. Вот-вот (уже завтра) уезжаю в двухнедельный отпуск; я его не планировал, да и позволить себе не могу, однако, похоже, мое собственное здоровье и здоровье моего младшего сына того требуют…..
Про «Фермера Джайлса» я не забыл: мне его перепечатали. Предоставляю рукопись вам на рассмотрение в новом варианте — и по объему, и по настроению. Очень многие находят историю весьма занимательной (пожалуй, это самое подходящее слово): но тут уж как получится, так получится! Я и сам вижу, что, скорее всего, история
В последние два-три дня, испытав на себе благой эффект безделья, свежего воздуха и санкционированного пренебрежения своими прямыми обязанностями, я вновь взялся за продолжение к «Хоббиту» — за «Властелина Кольца». История двинулась вперед — и совершенно выходит из-под контроля. Она достигла уже примерно главы VII — и стремится дальше, к каким-то абсолютно непредвиденным целям. Должен признаться, на мой взгляд, в отдельных местах и в некоторых отношениях эта книга получается куда лучше предыдущей; но это вовсе не значит, будто я считаю ее более подходящей и более приспособленной для соответствующей аудитории. Хотя бы потому, что она, как и мои дети (а все права, безусловно, за ними) изрядно «повзрослела». Могу лишь сказать, что мистер Льюис (рьяно поддерживающий меня в «Таймc» и «Т.Л.С.») уверяет, будто в полном восторге. Если в ближайшие две недели погода продержится дождливая, возможно, мы продвинемся еще дальше. Вот только история эта не из тех, что читают детям на ночь…..
034 К Стэнли Анвину 13 октября 1938
Уважаемый мистер Анвин!
….Вот уже месяц я трудился не покладая рук (раз уж доктора велят мне отвлекаться на что-нибудь приятное!) над продолжением к «Хоббиту». Текст продвинулся до главы XI (правда, разобрать его можно с трудом!); я ушел в него с головой и держу в руках все нити — и вот вынужден отложить все в сторону, сам не знаю, надолго ли. Даже рождественские каникулы будут омрачены письменными работами из Новой Зеландии: мой друг Гордон[58] умер в разгар «онор-модерейшнз», и мне предстоит закончить разбираться с сочинениями. Однако живу надеждой, что в начале следующего года смогу предоставить вам готовую рукопись.
В предыдущем моем письме к мистеру Ферту, говоря, что продолжение «выходит из-под контроля», я вовсе не хотел тем самым сказать о процессе нечто лестное. На самом деле я имел в виду то, что книга развивается своим чередом, и забывает про «детей», и становится куда страшнее «Хоббита».
