прямо назад, а под углом.
B C. Королевстве существовала только диадема{286} (III. 323). Ср. различия между С. и Ю. Царствами Египта.
Эль (El). Различить корни «эльф» и «звезда» и впрямь непросто, поскольку оба — производные одной и той же основы EL, «звезда»; и el- в качестве первого элемента в сложных словах может означать (или, по крайней мере, символизировать) и то, и другое. Как отдельное слово, «звезда» на раннеэльфийском — *elen, мн.ч. *eleni. Эльфы назывались eleda / elena, «эльф» («эльда» на Высоком эльфийском), поскольку Вала Оромэ обнаружил их в долине, залитой звездным светом; и они неизменно любили звезды. Но это имя впоследствии закрепилось за теми, что в конце концов отправились на Запад вслед за Оромэ (и по большей части уплыли за Море).
В языке Серых эльфов (синдарине) использовались бы формы el, мн.ч. elin; и eledh (мн.ч. elidh). Но среди Серых эльфов (синдар), тех, что не ушли за Море, второй термин вышел из употребления; хотя сохранился в отдельных личных именах, как, например, «Эледвен» (Eledhwen), «прекрасная, как эльф». После того как возвратились изгнанные нолдор (часть Высоких эльфов), «эльда» (elda), слово из Высокого эльфийского наречия, снова вошло в язык Серых эльфов в форме eld>ell, и стало употребляться по отношению к Высоким эльфам-изгнанникам. Таково, вне всякого сомнения, происхождение элемента el, ell- в таких именах, как «Эльронд», «Эльрос», «Элладан», «Эльрохир».
«Эльронд», «Эльрос». Слово *rondo в раннеэльф[ийском] означает «пещера». Ср. «Нарготронд» (укрепленная пещера близ р. Нарог), «Агларонд» и т. д. *Rosse означает «водяная пыль, мелкие брызги (от водопада или фонтана)». Эльронд и Эльрос, дети Эарендиля («любящий море») и Эльвинг («эльфийская пена») были названы так, поскольку их похитили сыновья Фэанора в последнем действии распри между высокими эльфийскими домами нолдорских князей из-за Сильмарилей; Сильмариль, отнятый у Моргота Береном и Лутиэн и отданный королю Тинголу, отцу Лутиэн, перешел к Эльвинг, д. Диора, сына Лутиэн. Младенцев не убили, но оставили, точно «детей в лесу»{287}, в пещере за водопадом. Там их и отыскали: Эльронд был в пещере, а Эльрос плескался в воде[349].
«Эльрохир», «Элладан»: эти имена, которыми Эльронд нарек своих сыновей, указывают на то, что те были «полуэльфами» (III 314): у них с обеих сторон имелись как смертные, так и эльфийские предки; Туор по линии отца, Берен по линии матери{288}. Оба имени означают «эльф+человек». «Эльрохир» можно перевести как «эльф-рыцарь»; rohir — более поздняя форма (III 391) слова rochir, «повелитель коней», от roch, «конь», + hir, «хозяин»: ранн. эльфийское rokko, и kher или kheru; Выс. эльфийское rocco, her (heru). «Элладан» можно перевести как «эльф- нуменорец». Adan (мн. ч. Edain) — синдарская форма названия, данного «отцам людей», представителям Трех Домов Друзей эльфов; те из них, кто уцелел, впоследствии стали нуменорцами или «дунэдайн».
«Леголас» означает «зеленые листья», это лесное имя — диалектная форма нормализованного синдарского laegolas: *lasse (Высокое эльфийское наречие lasse, синд. las(s) «лист»; *gwa-lassa{gwa-lassie, «множество листьев, листва» (В. э. olassie, синд. golas, — olas); *laika «зеленый» — основа LAY, как в laire «лето» (В. э. laica, синд. laeg (используется редко, обычно заменяется словом calen), лесное leg).
Птеродактиль. И да, и нет. Я вовсе не намеревался заставлять Короля-чародея ездить верхом на том существе, что сегодня называют «птеродактилем» и частенько даже изображают (на основе куда менее туманных свидетельств, нежели в случае многих монстров новой, завораживающей полунаучной мифологии «доисторического»). Но существо это со всей очевидностью похоже на птеродактиля, многим обязано этой новой мифологии, и его описание даже дает нам некие основания для того, чтобы счесть его последним представителем более древних геологических эпох[350].
Вопрос 5. Манвэ, супруг Варды; или на языке Серых эльфов Манвэ и Эльберет. Поскольку у Валар нет своего языка — они в нем не нуждаются, — «истинных» имен у них тоже нет, только сущности; именами их наделили эльфы, и по происхождению все эти имена являются, так сказать, «прозвищами», отсылающими к какой-нибудь характерной особенности, функции или деянию. (То же справедливо в отношении «истари» или магов, посланцев Валар, и об их народе.) В результате каждая сущность имела несколько «прозвищ»; причем имена Валар вовсе не обязательно являлись родственными в разных эльфийских языках (или языках людей, заимствовавших свои знания у эльфов). («Эльберет» и «Варда», «Звездная госпожа» и «Возвышенная», слова, никак не связанные, однако относятся к одному и тому же существу.) Манвэ (Благословенный) был Владыкой Валар и потому — верховный или Старший Король Арды. «Арда», «королевство» — название, данное нашему миру или земле, как месту в необъятных просторах Эа, избранному быть престолом и особым владением Короля — поскольку Король знал, что здесь появятся Дети Господа. В космогоническом мифе говорится, что Манвэ — «брат» Мелькора, то есть в замыслах Создателя они были равны и наделены одинаковым могуществом. Мелькор стал бунтовщиком и Diabolos{Дьявол (греч.)} этих преданий, оспаривающим королевство Арда у Манвэ. (На языке Серых эльфов его обычно называли «Моргот».)
Единый физически не присутствует ни в одной части Эа.
И да позволено мне будет заметить, что все это — «миф», а вовсе не некая разновидность новой религии и не видение. Насколько мне известно, это только художественный вымысел, выражающий единственным доступным мне способом некоторые из моих (смутных) представлений о мире. Могу лишь сказать, что, будь это все «историей», непросто оказалось бы подогнать земли и события (или «культуры») к наличествующим у нас археологическим или геологическим свидетельствам касательно ближайших или удаленных областей того, что сегодня называется Европой; хотя насчет Шира, например, со всей определенностью утверждается, что он находился именно в наших краях (I стр. 12)[351]. Я мог бы подогнать подробности с большим правдоподобием, если бы история не продвинулась уже слишком далеко, прежде чем такой вопрос пришел мне в голову. Сомневаюсь, что от этого книга бы заметно выиграла; и надеюсь, что, со всей очевидностью долгий, хотя и неопределенный временной разрыв{Я полагаю, разрыв составляет около 6000 лет; так что мы сейчас находимся в конце Пятой эпохи, если эпохи по длине примерно соответствовали В.Э. и Т.Э. Однако я думаю, они ускорились; сдается мне, на самом деле сейчас заканчивается Шестая эпоха, или даже Седьмая. — Прим. авт.} между Падением Барад-дура и нашими Днями достаточен для «литературной убедительности», даже в глазах читателей, знакомых с фактами и предположениями касательно «доисторической эпохи».
Я так понимаю, что я создал воображаемое время, однако в том, что касается места, твердо стоял на родной матушке-земле. И такой подход я предпочитаю современным тенденциям искать удаленные планеты в «космосе». При всей их занимательности они — чужие; их не полюбишь любовью кровного родства. А Средиземье (кстати, и если такое уточнение необходимо) — отнюдь не мое собственное изобретение. Это — модернизация или вариация (по Н[овому] С[ловарю] А[нглийского] Я[зыка] «искаженная форма») древнего слова, обозначающего обитаемый мир людей, oikoumene: «средний», поскольку смутно воспринимается как помещенный среди опоясывающих Морей и (в северном воображении) между льдами Севера и пламенем Юга. В др. английском middan-geard, в средневековом английском midden-erd, middle-erd. А многие рецензенты, похоже, предполагают, будто Средиземье — это другая планета!
Мне кажется, с теологической точки зрения (если этот термин не слишком напыщен) эта картина менее диссонирует с тем, что некоторые (включая меня) считают истиной. Но поскольку я сознательно писал повесть, основанную на определенных «религиозных» представлениях и из них вытекающую, которая при этом не является аллегорией их (или чего бы то ни было еще) и в которой они открытым текстом не упоминаются и уж тем более не проповедуются, я и теперь от этого подхода не отступлю и не стану вдаваться в теологические изыскания, к которым не пригоден. Однако могу отметить, что если эта история и повествует «о чем-то» (помимо себя самой), то не о «власти», как считают повсеместно. Стремление к власти — это лишь мотив и побуждающая сила, приводящая в движение события, и само по себе, как мне кажется, относительно неважно. В книге речь идет главным образом о Смерти, и Бессмертии; и «путях к бегству»: о циклическом долгожительстве и накоплении воспоминаний.
Искренне Ваш, ДЖ. Р. Р. ТОЛКИН.
212 Черновик продолжения к вышеприведенному письму (не отослан)
Раз уж я столько всего понаписал (надеюсь, не слишком много), могу заодно добавить и несколько строк про Миф, на котором все это основано, чтобы по возможности прояснитьютношения между Валар, эльфами, людьми, Сауроном, магами и т. д.
Валар, или «власти, владыки», стали первым «творением»: мыслящие, но не воплощенные духи или разумы, сотворенные прежде физического мира. (Строго говоря, эти духи назывались Айнур, Валар — это лишь те из их числа, кто вступил в мир после его создания, и к тому же имя это на самом деле относится только к великим среди них, тех, что заняли место «богов» — в том, что касается образности, но не теологии.) Айнур участвовали в созидании мира как «вторичные творцы»: в разной степени и следующим образом. Они согласно своим способностям истолковывали и завершали в подробностях Замысел, предложенный им Единым. Сперва этот замысел возник в музыкальной или абстрактной форме, а затем — в «историческом видении». В самую первую интерпретацию, в обширную Музыку Айнур, Мелькор ввел изменения, а не трактовки помыслов Единого, и возник великий диссонанс. После чего Единый представил «Музыку», включая кажущиеся диссонансы, как зримую «историю».
На этой стадии мир пока еще обладал действительностью, с которой сравнима действительность «рассказа» среди нас: он «существует» в уме рассказчика и в производном виде — в умах слушателей, но не на том же самом плане, что сам рассказчик или слушатели. Когда Единый (Рассказчик) рек: «Да будет так»{Вот почему эльфы называют Мир, Вселенную — Эа («Она Есть»). — Прим. авт.}, тогда Повесть стала Историей, на том же плане, что и слушатели; и они получили возможность при желании войти в нее. Многие Айнур и впрямь вошли в мир, и теперь должны оставаться в нем до Конца, будучи вовлечены во Время, в последовательность событий, его составляющую. Это и были Валар и их меньшие спутники. Они «возлюбили» видение, и, вне всякого сомнения, именно они сыграли наибольшую «вторично-творческую» (или, как сказали
