Германии по состоянию на 1933 год) [814]:
А тут еще их сотрудник – Адольф Эйхман – доложил о результатах своего изучения сионистского движения. По его утверждению, враг Германии – мировое еврейство. Возможно, к этому выводу он пришел на основе тщательного изучения «Майн Кампф». В отличие от отдельных руководителей Третьего рейха, он не был таким ярым антисемитом, как его принято считать. Просто – педантичный исполнитель приказов начальства. Далее он развил свою мысль, что создание мощного агрессивного еврейского государства неизбежно станет центром притяжения евреев всего мира, в т. ч. и тех, кто живет в Германии. Далее он нарисовал такую мрачную для нацистов картину: «…немецкие евреи в один прекрасный день захотят получить палестинское гражданство, а потом потребуют введения своего представительства в исполнительных органах Германии на правах национальных меньшинств». Поэтому, по его мнению, нужно было каким-то образом изгнать всех евреев с территории Германии.
Герберт Хаген согласился с доводами своего талантливого подчиненного и учел его способности. Сначала они вместе посетили Каир, где попытались установить контроль над «Хаганой» – организацией, сыгравшей важную роль в создании Израиля [815].
После аншлюса Австрии в августе 1938 года Адольф Эйхман возглавил созданное под эгидой СС Центральное ведомство по еврейской эмиграции. Данное учреждение занималось оформлением разрешений на право выезда евреев из страны, правда, в обмен на передачу нацистам имущества. Штаб-квартира этого ведомства находилась в Вене, в конфискованном у семьи еврейских банкиров Ротшильдов особняке. В результате его деятельности из трехсот тысяч австрийских евреев страну покинула половина.
А летом 1938 года в Третьем рейхе проявилась несогласованность политики по отношению к евреем. Массовый выезд евреев при посредничестве СД вызвал недовольство ортодоксальных антисемитов и тех, кто стремился выполнять все идеи Гитлера. Во главе этих сил стоял Геббельс, который активно использовал все ресурсы пропагандистского аппарата Третьего рейха. Результат известен – всегерманский еврейский погром «Хрустальная ночь».
Герман Геринг, которому Адольф Гитлер поручил очищение территории Третьего рейха от евреев, приказал Гейдриху 24 января 1939 года форсировать этот процесс. Поясним, что речь пока не шла о физическом уничтожении евреев, Гитлер потребовал любой ценой ускорить их выезд с территории Третьего рейха [816].
В октябре 1939 года Адольфу Эйхману поручено возглавить созданное в июне Р. Гейдрихом Императорское Центральное ведомство по еврейской эмиграции, штаб-квартира которого находилась в Берлине. До этого его возглавлял шеф гестапо Генрих Мюллер. Новый начальник разработал план выселения евреев на территорию оккупированной Польши. В стоящем на реке Сан городке Ниско (юго- восточнее Люблина) предполагалось создать суррогат еврейского государства. Были предприняты и конкретные шаги. В этот район привезли 90 тыс. евреев, началось строительство бараков и создание минимальной инфраструктуры. Проект был «заморожен» из-за противодействия рейхслейтера Ганса Франка, который возглавлял генерал-губернаторство (оккупированную немцами территорию Польши, после того как ее западные районы были присоединены к Третьему рейху).
После крушения «польского варианта» Адольф Эйхман предложил «мадагаскарский вариант». Предлагалось заселить евреями остров Мадагаскар. Государственный аппарат этой страны комплектовался немецкими чиновниками. Также они руководили производством, торговлей и финансами. Проект был одобрен самим Гитлером, но так и не был реализован [817].
В декабре 1939 года Адольф Эйхман одновременно назначен референтом отдела IVD4 (реферат по эмиграции и чистке) РСХА, в задачи которого входил политический контроль на присоединенных территориях. Штаб его ведомства располагался в Берлине на Курфюрстенштрассе, 115?/?116.
В 1941 году Адольф Эйхман посетил концлагерь «Освенцим», после чего санкционировал отправку евреев в лагеря смерти [818].
Как специалист по «еврейскому вопросу» Адольф Эйхман участвовал в работе Ванзейского совещания (состоялось 20 января 1942 года), на котором были обсуждены меры по «окончательному решению еврейского вопроса» – об уничтожении нескольких миллионов евреев. Вел протокол совещания. Непосредственное руководство этой операцией было возложено на Адольфа Эйхмана [819]. Выбор на него пал как на прекрасного управленца.
В марте 1944 года он возглавил зондеркоманду, которая организовала отправку из Будапешта в концлагерь «Освенцим» транспортов с венгерскими евреями. Этот факт ему тоже ставят в вину, когда хотят продемонстрировать его ярый антисемитизм. Справедливости ради отметим, что аналогичные подразделения начали действовать на оккупированных территориях задолго до 1944 года. И большинство командиров назначали в принудительном порядке. У этих людей был выбор – отправка на Восточный фронт или участие в уничтожении других наций. Так что руководство Третьего рейха, назначив Адольфа Эйхмана на этот пост, скорее всего не спрашивало его согласия. Да и он сам не рвался занять эту должность. Одно дело сидеть в Берлине и подписывать бумаги, не видя лиц тех, кого убиваешь, а другое – непосредственно участвовать в этом процессе.
В августе 1944 года он представил Генриху Гиммлеру доклад, в котором отчитался в уничтожении 4 млн евреев.
В мае 1945 года он был арестован американскими войсками и помещен в лагерь для интернированных лиц [820]. В 1946 году Адольфу Эйхману удалось бежать из лагеря.
А дальше версии о том, как его обнаружила израильская разведка, расходятся.
Согласно утверждению историка И. Галкина:
«…Эйхман спокойно проживал в Буэнос-Айресе по адресу: Оливос, ул. Чакабуко, д. 4261. В Аргентину он перебрался почти сразу после войны, пройдя через американский фильтрационный лагерь, где ему была сделана операция по удалению его личного номера (63752), который татуировался на теле у каждого члена СС. Ему удавалось спокойно жить до осени 1957 года, когда агент МОССАДа прокурор земли Гессен Фриц Бауэр сообщил директору МОССАДа Иссеру Харелу, что Эйхман собирается приступить к работе над своими воспоминаниями» [821].
В версии «МОССАДа» о похищении Адольфа Эйхмана, которая фигурирует в большинстве книг, не говорится о его мемуарах. Летописцы этой организации утверждают, что буквально с конца Второй мировой войны его разыскивали еврейские спецслужбы как военного преступника. А агент «МОССАДа» Фриц Бауэр получил информацию о некоем высокопоставленном нацисте от своего друга – слепого еврея Л. Хермана, дочь которого встречалась с… Николасом Эйхманом. Странно, не правда ли? Человек, которого более десяти лет разыскивали спецслужбы и которого объявили военным преступником, проживал под собственной фамилией. А его сын хвастался тем, что его отец занимал высокое положение в Третьем рейхе.
Дальше, согласно версии «историков» из «МОССАДа», была первая попытка установить наблюдение за домом подозреваемого. Что-то произошло, и, почувствовав опасность, Адольф Эйхман вместе с семьей переехал в неизвестном направлении. На его розыски ушло полтора года. Снова взяли под круглосуточное наблюдение, а вечером 11 марта 1960 года похитили. После серии допросов, на которых он рассказал все что знал, задержанный подписал очень интересный документ – согласие предстать перед израильским судом [822]. Странный поступок, мотивы которого мы объясним в рамках нашей версии.
Выше мы кратко рассказали о контактах между нацистами и жившими в Палестине евреями в конце тридцатых годов прошлого века. А вот в 1941 году с Германией заключила договор о совместной войне с Англией еврейская террористическая организация «Лехи» («Лохамей херут Исраэль»), одним из лидеров которой был Ицхак Шамир – будущий премьер Израиля. Создатель организации Авраам Штерн (Яир) объявил войну не только арабам, но и британцам, которые контролировали эту территорию. Понятно, что Третий рейх, пытавшийся в тот момент сломить сопротивление Англии, был готов сотрудничать с любыми ее противниками, способными дестабилизировать ситуацию в ее колониях. Знал ли об этой странной «дружбе» Адольф Эйхман? Скорее всего да, ведь он считался одним из экспертов по «еврейскому вопросу» и прекрасно разбирался в ситуации в Палестине.
А теперь вспомним о том, что осенью 1957 года в Тель-Авиве узнали, что этот человек решил написать мемуары. Маловероятно, что в них он будет описывать подробности холокоста, а вот рассказать о том, как сотрудничали представители спецслужб двух наций – немецкой и еврейской, – мог. Более того, в его книге это было бы самым интересным и способным привлечь внимание читателей. В то время официальный
