— Вот что бы мы без мистики делали, а? — довольно прищурился Чёрный. — Только волшебные снадобья и помогают.
— Снадобья-то да. А вот союзники как-то не очень. Ну вот… — Матрёша смешно сморщила нос, уворачиваясь от слепящего глаза солнца. — Помяни нечистого, он и появится.
— Кто появится? — не понял Антон.
— Кто, кто — Седой. Тут как тут, готовенький.
— Что говорит?
— Ну, как всегда, как мне с тобой тяжело и что мы обязательно выберемся. Это у него дежурная фраза. Чтобы Татьяну близко не подпускали, потому что когда мы втроём, её Силы бесятся. А, «Ты уже поплатилась. Мы специально не вмешивались в эту ситуацию. Это меньшее из зол. Они хотели вас обоих убить, а получилось, что тебя только поранили».
— Ну да, — вызверился Чёрный. — Всего ничего. Всё же скотины они порой преизрядные.
— Дальше, чтобы ты меня лечил, и тогда всё пройдёт без последствий, а иначе меня убить попытаются, но, как всегда, не убьют. Что за нами все следят и наблюдают.
— А то мы не знаем! — фыркнул Антон.
— Да, вот это важно: «Думайте о ключах, что мы заложили раньше». И ещё: «О книге не забывайте. Это метка. Информационная. Кали она нужна. Не знаем зачем, но нужна». Это я дословно передаю. Ты понимаешь, о чём он?
— Да. — Он кивнул. — Понимаю. Всё?
— Почти. Тебе передаёт привет и говорит нам друг за друга держаться.
— Держимся и так держимся. — Антон протянул руку Матрёше, предлагая подержаться немедленно. Они взялись за руки и неспешно тронулись в обратный путь.
— Добычу — на бочку! — скомандовал Антон, когда они, усталые и несколько ошалевшие от суматошной Москвы, вернулись в своё убежище. Атмосфера увешанного оружием и доспехами полутёмного зала соответствовала разговорам о загадках истории. Они расположились на старинном диване, куда не доходил лёгкий сквозняк от окна.
— Кто первый? — тут же поинтересовалась Матрёша.
— Ты, конечно, — улыбнулся Антон. — Уступаю честь.
— Значит, так. — Матрёна положила на колени тетрадку с конспектами лекций, открыла её с заднего форзаца, вчиталась. — Брюс сошёлся с Петром ещё в отрочестве, хотя он никогда не вступал в потешное войско.
— Да, я знаю, хотя существует мнение, что вступал, — заметил Чёрный.
— Данных об этом нет. Нет записи о его вступлении или зачислении. Они на чём-то другом сошлись. Или на том же, только Брюс не был клоуном.
— Возможно, сошлись в детстве. Дальше.
— Дальше Брюс поддержал Петра во время мятежа Софьи. Это было не очевидное решение, тогда никто не знал, кто победит. Говорят, Брюс уже тогда занялся астрологией, и он вычислил по звёздам, когда им следует выступать, а Пётр его в точности слушал.
— Может быть. — Антон размышлял вслух. — Это похоже на правду.
— Потом Брюс поступает на службу и делает стремительную карьеру. Он в тридцать лет получил чин генерал-фельдцейхмейстера, возглавлял всю русскую артиллерию, участвовал во всех военных походах. Даже едва не подстрелил самого Карла Двенадцатого! Из пушки, представляешь?
— Крутой стрелок, однако. — Антон рассмеялся.
— Да. В Англии работает с Ньютоном. Ньютон называет его Полковником.
— Полковником? — изумился Антон. — Почему?
— Не знаю. — Матрёна посмотрела на Чёрного и вдруг тоже удивилась. Действительно, странно. Как же она пропустила этот момент? Всё, уточнять поздно. — Он занимался естественными науками, он первый составил карту российских земель от Москвы до Малой Азии.
— Он ещё и географ? И геодезист?
— И геолог! Он нарисовал астрологическую и геолого-этнографическую карты Москвы. Представляешь, он предупреждал, что нельзя строить много домов на Дмитровке! Там под землёй пустоты. А их понастроили, и теперь там периодически проваливается что-нибудь. По новостям показывают.
— Точно! — восхитился Чёрный. — Проваливаются. Потому что Брюса не слушали.
— Он же говорил, что нельзя строить высотные здания возле Москвы-реки у Воробьёвых гор, там оползни. Так построили Академию наук, и её сразу после сдачи пришлось укреплять и спасать. — Она усмехнулась со злым торжеством, но тут же восхищённо продолжила: — Зато на самих Воробьёвых горах лучшее место для обучения, поэтому Сталин поставил там МГУ!
— Так что, Сталин, что ли, Брюса слушался? — не поверил Антон.
— Ещё как! Брюс утверждал, что Москву следует по кругам строить. А у нас теперь Садовое кольцо, Бульварное кольцо! Есть версия, что большевики их именно по его заветам прокладывали.
— Возможно, кстати, — согласился Чёрный. — Они и Сухареву башню до 1924 года под охраной держали. Пока не вывезли оттуда всё и не впихнули музей.
— Это, наверно, Сталин распорядился? — предположила Матрёша.
— Это неизвестно, хотя может быть и так. Почему ты так решила?
— Так он же приказал строить метро по астрологической карте Брюса! Поэтому у нас на кольце только двенадцать станций, а тринадцатую, «Суворовскую», никак не могут построить. Знаков зодиака — двенадцать!
— Да. — Антон подумал. — Пока двенадцать, но на носу Водолей. И будет тринадцать — со Змееносцем.
— После двенадцатого года? — уточнила она.
— После точно.
— Значит, тогда и пустят «Суворовскую»! — Она захлопнула и отложила тетрадь. — А ты что нашёл?
— Я башней занимался, — медленно проговорил Чёрный. — Там тоже одни непонятки.
— Сухаревой? Конечно, она же почти легендарная.
— Да легенды ладно, куда ни шло, легендам положено, а вот цифры… — Антон потёр лоб, потом резко махнул рукой. — Давай по порядку.
— Давай, — согласилась Матрёша и завозилась, устраиваясь поудобнее.
— Брюс наводит Петра на мысль создать высшее мореходное училище — Навигацкую школу. — Антон поднял глаза на штандарт с изображением грифона и заговорил таким тоном, словно читал лекцию: — Царь море любит, он хватается за идею, даёт Брюсу зелёный свет. С 1700-го или 1701 года в башне открывается школа — здесь тоже разночтения в источниках. В школу собраны лучшие доступные для Москвы учёные и преподаватели, большинство из них шотландцы и немцы. При школе находятся обсерватория и химическая лаборатория Брюса, также создаётся лучшая по тем временам научная библиотека. В школу принимают представителей всех сословий, кроме крепостных, — вещь до того на Руси неслыханная. Выпускники становятся морскими офицерами, судостроителями, геодезистами, инженерами…
— Всё это хорошо, — перебила его Матрёша. — А загадка в чём?
— Смотри, школа просуществовала в Москве до 1715 года, после чего переводится в Петербург и становится Морской академией. Тогда же Брюс передаёт туда свою библиотеку, которая так пострадала в пути. — Он помолчал, обдумывая что-то своё. — Знаешь, я прежде всё гадал, что было в пропавших книгах, а теперь меня больше интересует вопрос — а кому они ушли? Кто продолжил по ним учёбу?
— Почему ты думаешь, что их использовали по назначению? Может, просто потерялись в дороге?
— Матрёш, ну что ты такое говоришь? — Антон развернулся к ней. — Такие книги такого хозяина не потеряются.
— Коррупция? — Она прорычала букву «р» и заговорщицки усмехнулась.
— Сам бы подумал так, если бы не о Брюсе речь. Он в этом вопросе кристально чист — не брал. Известны удивления современников, документальные.
— Какой он молодец! — восхитилась Матрёна. — И всё же — книги куда-то ушли.
