– Не, бобров не было, – вздохнула девушка. – Но, если хочешь, специально для тебя могу где-нибудь найти. – Она заглянула родительнице в глаза. – Мам, ну что ты, ты же сама говорила, что о крысках тоже заботиться надо, не только о собачках и кошечках. Ну, так вот, заботься!
От родительского гнева Сашку спас звонок в дверь. На пороге стоял Штирлиц, в руках он держал Сашкину шапку.
– На вот, – он протянул девушке головной убор.
– Ваня, здравствуй, – из комнаты показалась мама. – Давай раздевайся и проходи.
– Да не, я пойду, наверно. – Штирлиц топтался в дверях. – А у вас ничего не случилось, Нина Андреевна? Какая-то вы странная, – спросил он.
– Еще как случилось! – Сашкина мама за руку втянула его в квартиру. – Можно подумать, ты не знаешь! Небось вместе покупали.
Минута молчания затянулась. Все трое смотрели на нутрию. Сашка – с интересом, Сашкина мама – обреченно, Штирлиц – с восторженным ужасом. Крыса уже закончила умываться и теперь обследовала комнату. Залезла в кресло, где у Сашки были свалены тетради вперемешку с одеждой, что-то попробовала на зуб, что-то спихнула на пол. Наконец устроилась, свернувшись в клубочек, и засопела.
– Вам нужна клетка, – констатировал факт Штирлиц. – Никуда не уходите. Я сейчас принесу. – Он бросился к двери.
– Мы никуда не уйдем, – вздохнула Сашка.
Штирлиц вернулся минут через двадцать, и не один, а с Мишей. Они вдвоем еле-еле тащили огромную клетку.
– Вот, держите. У меня от Лаймы осталась. Покупали, когда она щенком была, думали запирать ее, когда из квартиры будем уходить, чтобы ничего не грызла. Но как-то не пошло. Да она и не грызла особо… А вам пригодится. У вас-то точно грызть будет, – полушепотом добавил он.
Сашкина мама благодарно улыбнулась, с ее лица исчезло выражение обреченности.
– Как назовем животное-то? – спросила она.
– Лариской? – неуверенно предложила Сашка.
– Пусть будет Лариска, – согласилась мама. – Пошли пить чай, – она поманила за собой ребят. – А ты пока запихни ее в клетку, будь добра.
– Платье ты, конечно, не заслужила, – сказала мама на следующее утро, – но что с тобой делать? Не отправлять же на бал в джинсах и свитере. Собирайся, в магазин пойдем. Не забудь только своего монстра запереть.
Лариска всю ночь проспала на Сашкиной кровати, в ногах у девушки, и даже не просыпалась, когда та пыталась пяткой отодвинуть ее чуточку подальше.
«Вот тебе и дикое ночное животное», – думала девушка, убирая постель. Нутрия сидела в углу клетки и шумно грызла морковку.
В первом же магазине Сашка увидела платье своей мечты – почти точную копию вчерашнего отложенного, только лучше и на порядок дешевле. Оно было черным с серебристо-серыми вставками, с глубоким вырезом и короткой узкой юбкой, выставляющей напоказ Сашкины длинные стройные ноги. Девушка оглядывала себя со всех сторон в большое зеркало и не верила, что эта симпатичная незнакомка – она.
– Ну вот, на девочку стала похожа, – резюмировала мама. – А то все джинсы и джинсы. Туфли купим на следующей неделе.
При слове «туфли» Сашка непроизвольно скривилась. По ее мнению, к этому платью отлично бы подошли высокие берцы. Но разве маму убедишь? Хотя можно попробовать…
– Саш, а ты задержись, пожалуйста, – сказала Анна Леонидовна, едва прозвенел звонок и весь 10-й «А» повскакивал с мест, чтобы на всех парах нестись домой. – Мне нужно с тобой поговорить. – Учительница вытащила из-под стопки книг Сашкину черную кожаную тетрадку.
Девушка подошла к учительнице, по пути поймав вопросительный взгляд Штирлица и в ответ указав ему глазами на дверь.
– Мне понравились твои стихи, Саша, – произнесла литераторша, едва все вышли. – У тебя большой потенциал. Я всегда это знала. Так вот что я тебе хотела сказать. У меня есть знакомая. Она проводит что- то вроде литературных вечеров у себя дома каждые выходные. К ней приходят разные интересные люди: поэты, художники, писатели, музыканты, читают стихи, общаются, делятся мнениями. Я рассказала ей про тебя, и она пригласила тебя в гости. – Анна Леонидовна улыбнулась Сашке. – Обязательно сходи. Познакомишься с новыми людьми, может, обзаведешься нужными знакомствами. Вот адрес и телефон. – Она протянула листок с написанными от руки координатами. – Это на Чистых прудах. Тебе у нее понравится.
Девушка поблагодарила учительницу и убрала листок в тетрадь со стихами.
В коридоре Сашку ждали Штирлиц и Миха.
– Чего у тебя за дела с нашей Аннушкой? – спросил Седов.
– Да так, ерунда всякая, – отмахнулась девушка. – Ну что, пошли? – Она подхватила ребят под руки и направилась к лестнице. – А где у нас месье Шорохов?
– Наверно, как всегда, со своей дамой сердца, – ответил Штирлиц. – Во всяком случае, ушли они вместе.
«Кто бы сомневался», – подумала Сашка.
Дома Сашка застала маму и бабу Веру. Они сидели на кухне и пили кофе из маленьких фарфоровых чашечек.
– Мам, а ты чего сегодня так рано? – удивилась девушка.
– А у нас начальник в командировке, вот мы и решили устроить себе короткий день.
– Понятно, – протянула Сашка и отправилась в ванную мыть руки.
– Александра, где ты такого зверя достала? – настиг ее у дверей ванной громоподобный голос бабы Веры. Пришлось вернуться и подробно рассказать всю историю появления Лариски в их доме.
– Ремнем тебя мало били, – дослушав Сашку, подвела итог соседка. – Это ж надо было притащить крысу в дом! Был бы жив твой отец, он бы тебе всыпал.
Упоминание об отце больно резануло по сердцу. В ванной, стоя перед зеркалом и наблюдая, как течет из крана горячая вода, Сашка разглядывала свое отражение. Несколько лет назад ей казалось, что она точная отцовская копия, но с годами Сашка все больше и больше становилась похожа на маму. Только глаза по-прежнему оставались отцовскими – ярко-синими, словно нарисованными на узком, похожем на симпатичную беличью мордочку лице. Все остальное – и прямой аккуратный нос, и пухлые, красиво очерченные губы, и подбородок – мамино.
«А ведь я очень даже хорошенькая, – отстраненно подумала Сашка. – Неправа баба Вера, ничего бы папа мне не всыпал. Он бы любил меня, защищал. – В горле запершило. – И может, будь он жив, я была бы чуть больше похожа на девочку, носила бы юбки и туфли на каблуках, у меня была бы лучшая подруга, и уж точно клоуном в классе был бы кто-то другой».
– Санька, ты заснула там, что ли? – донесся до нее мамин голос. – Давай на кухню. Суп остывает. Я рассольник сварила твой любимый.
– Иду, – крикнула Сашка. Завернула воду. Навесила на лицо дежурную улыбку.
На кухне быстро похлебала суп, не чувствуя вкуса. От второго отказалась, отговорившись, что поест попозже, и ушла в свою комнату – якобы делать уроки.
На самом деле Сашка вытащила из клетки нутрию и уселась с ней на диване. Крыса обнюхивала Сашкино лицо, норовя ткнуться холодным носом в щеку, щекоча усами, – наверно, от девушки пахло рассольником, и Лариска возмущалась, почему ей не дали такого вкусного лакомства. Наконец поняв, что рассольника она не получит, крыса села на хвост и обиженно заверещала.
Сашка вздохнула, порылась в шкафу и протянула ей зерновую палочку для хомяков. Через секунду со стороны крысы, кстати, унесшей свою добычу в дальний угол дивана и повернувшейся к своей кормилице- хозяйке толстой лоснящейся попой, раздавался только хруст и сопение.
Сашка снова тяжело вздохнула. Надо же было бабе Вере вспомнить об отце! Мама вон молчит с того самого разговора, произошедшего весной, полгода назад.
Отца Сашка помнила смутно. Только запах, тембр голоса и пушистую рыжую лисью шапку, которую он
