машине.
До клуба они доехали весело. По дороге все с ажиотажем обсуждали предстоящее действо, у Руси по спине то и дело пробегали мурашки от предвкушения, что уж говорить о ребятах.
Пока группа подключала на сцене аппаратуру и настраивала ее, девчонки – а кроме Маруси, приехали еще Света и Натали, – расположились в баре. Руся заказала себе безалкогольный коктейль и медленно цедила его через соломинку, наблюдая за ребятами.
Андрей то и дело поглядывал в зал, словно ждал кого-то. Он казался сосредоточенным и спокойным, но на его лицо то и дело набегала тень. Маруся недоумевала – что с ним происходит?
Наконец, объявили начало концерта. В зал набилось довольно много народу. Собравшиеся сгрудились перед сценой, ожидая начала шоу.
Руся расположилась в дальнем конце зала, на высоком барном стуле – отсюда ей было хорошо видно все, происходящее на сцене, и воздух тут был посвежее – неподалеку работал кондиционер, худо-бедно разгонявший никотиновую дымку.
Концерт удался. Публика восторженно ревела и аплодировала, ребята на сцене испытывали экстаз. Только Андрей по-прежнему то и дело искал глазами кого-то в толпе, и его лицо принимало все более замкнутое, угрюмое выражение.
После выступления музыканты общались со зрителями, пили кто пиво, кто кофе.
Руся сидела рядом с Колей, улыбалась, принимала участие в беседе, но то и дело поглядывала на Андрея.
Щебетала и буквально липла к нему Натали, но Андрей почти не обращал на нее внимания.
– Что с Андреем? – улучив момент, тихо спросила Маруся у Репья.
– Не знаю. А что с ним не так? – отозвался тот.
– Хмурый он какой-то, – пояснила девушка.
– Не обращай внимания. С ним это бывает. Характер такой, – Коля пожал плечами и приобнял ее за талию.
Андрей уехал домой раньше остальных, оставив Натали с компанией ребят. Похоже, она здорово на него за это обиделась.
Ребята собрались ехать по домам примерно через полчаса. Погрузились в автобус и поехали.
Русю доставили домой самой первой. У ворот особняка она попрощалась с Колей и своим ключом открыла калитку.
15
Окна дома были темными. Горело только одно окно – в столовой.
Девушка вспомнила, что мама сегодня собиралась к подруге, планировала заночевать у нее и утром вернуться.
На засыпанной снегом дорожке виднелась одинокая цепочка следов.
«Андрей», – поняла Маруся.
Она вошла в дом, оставила в небольшой гардеробной сапоги и куртку и уже собралась подняться к себе, когда услышала голоса. Сама не зная, зачем, она пошла на звук.
– Я тебе все сказал еще вчера, – холодно произнес Борис, и Руся замерла, не дойдя несколько до столовой. – Я не хочу, чтобы мой сын тратил жизнь на ерунду, и я не позволю тебе испортить свое будущее!
– Ты даже не слышал, – глухо проговорил Андрей, и девушка испугалась, сколько отчаяния было в его голосе.
– И не собираюсь слушать! Мой сын – шут гороховый! Прыгает по сцене и развлекает пьяных подростков! Вот уж повод для гордости! Твоя мать, наверно, в гробу переворачивается!
– Я не шут. Я пишу музыку, и людям она нравится.
Борис фыркнул и громко хлопнул рукой по столу:
– Разговор окончен!
– Я просил тебя всего лишь прийти и послушать. Один раз! – Руся поняла, что парень еле сдерживает истерику.
– Еще сопли мне здесь распусти! Мужик! – насмешливо произнес Борис, и девушка внезапно ощутила настоящую ненависть к отчиму.
Андрей пролетел мимо Руси стрелой, кажется, даже не заметив ее. Грохнула входная дверь особняка, а через пару минут со двора донесся рокот мотора.
Машина уехала, а Маруся, так и не заходя в свою комнату, побрела в беседку. Оставаться в одном доме с отчимом казалось ей невозможным.
Ночь давно уже опустилась на поселок, укрыв темным покрывалом дома и спавших в них людей. Снег мерцал в свете фонарей.
Читать не получалось. Сначала Руся думала позвонить Коляну и рассказать обо всем произошедшем ему, но потом решила, что она не имеет на это права – судя по всему, вряд ли Андрей делился с другом этими проблемами с отцом.
Она прислушивалась к каждому звуку и облегченно вздохнула, когда вдалеке ей послышался шорох шин и урчание мотора.
Девушка накинула куртку и вышла из беседки, плотно прикрыв за собой дверь. Она медленно пошла к дому, обогнула его сзади и свернула к гаражу. Нужно было убедиться, что с Андреем все в порядке. Задай ей сейчас кто-нибудь вопрос – зачем ей это понадобилось, она вряд ли смогла бы ответить на него вразумительно.
Андрей не торопился покидать гараж. Прошло минут двадцать, когда продрогшая до костей девушка решилась, наконец, толкнуть дверь. Она легко подалась. В лицо ей пахнуло машинным маслом и жаром разогретого мотора.
Здесь стояли машины – Бориса, мамина новенькая «Ауди» – подарок мужа на день рождения, Русин оранжевый скутер… У самого входа остывала машина Андрея. Ее хозяина видно не было.
Маруся несмело прошла в глубину гаража и только тогда увидела открытую дверь, ведущую в подсобные помещения. Шагнула внутрь.
Тут было темно. Раньше Русе не приходилось здесь бывать, и она шла на ощупь, сама не понимая, зачем она это делает и что хочет найти. На сердце у нее после подслушанного разговора было неспокойно.
Наконец, одна из дверей, идущих по стенам коридора, под ее рукой подалась, и Руся, не удержавшись, ввалилась в помещение. На ногах, впрочем, она устояла.
Комната оказалась прачечной. Справа с мерным рокотом прокручивала белье большая стиральная машина, у противоположной стены стояла гладильная доска.
Свет был тусклым, и девушка не сразу разглядела парня в углу большой комнаты.
Андрей сидел, притянув к груди колени и обхватив голову руками. На ее достаточно шумное появление он никак не отреагировал.
Подойдя поближе, Маруся разглядела стоявшую на полу, у его ног, бутылку минералки и три упаковки каких-то таблеток.
«Наркотики! – с ужасом подумала она, но, прочитав название, поняла: – Нет, не наркотики – снотворное».
Мысли в ее голове сложились в четкую схему, картинка нарисовалась – яснее некуда: вот утром Наталья заходит в прачечную забрать выстиранное белье, и находит у дальней стены холодный труп хозяйского сына, обложенный пустыми коробочками из-под снотворного! Слава богу, упаковки пока были нетронуты.
«Интересно, предсмертную записку он уже написал?» – мелькнуло в ее голове.
Она принялась обшаривать глазами помещение. Не найдя никаких листов бумаги, девушка почувствовала, как ледяные пальцы ужаса, сжавшие ее сердце, чуть ослабили хватку.
Маруся подошла совсем близко, опустилась рядом с Андреем на колени, и первое, что сделала, – сгребла коробочки и затолкала их в глубокий внутренний карман куртки.
– Отдай, – вдруг глухо произнес Андрей.
Девушка только головой помотала.
