орудие назад прикатим.
Щеголев разрешил, и Ахлупин, не откладывая, начал ученье.
Весна была в разгаре. Глядя на синее, без облачка небо, тихую голубизну моря, деревья в пене цветов, на свежую травку, Щеголев дивился красоте и богатству южной природы.
«У нас в Москве, — думал он, идя на батарею, — едва на санях ездить перестали, а тут впору купаться пойти».
У входа на мол рядом с часовым сидела на камне бедно одетая женщина. Когда прапорщик проходил мимо, она встала и низко поклонилась. Щеголев ответил, скользнул взглядом по лицу и хотел уже пройти мимо, но, заметив в лице женщины что-то знакомое, остановился.
— Вы ко мне?
— Нет, батюшка-барин, ваше благородие, — снова поклонилась женщина, — это я так сижу здесь, сыночков своих жду.
— А где они?
— У вас на батарее, рыбку ловят.
Как только стала позволять погода, на батарею к Щеголеву приходило много таких рыбаков — мальчишек, которые когда-то помогали ему искать ядра.
— Да чего тебе ждать их — наловят и придут.
— Ох, батюшка, кабы наловили-то...
— А как звать ребятишек?
— Да Петюшка с Гаврюшкой.
— А-а-а, этих знаю. Они наловят, обязательно наловят!
— Спасибо вам, барин, на ласковом слове. Только то и едим, что наловят. Больше ничего нет. Мой-то на масляной помер... — всхлипнула женщина. — А ребятишки-то малы еще...
Тут только Щеголев узнал женщину. Это у нее он пил воду, когда ходил в крепость за ядрами.
— Говорю, что наловят, — утешал Щеголев женщину. — Будет на уху!
Ваня, который шел вместе с прапорщиком, чтобы тоже поудить рыбу, молча слушал этот разговор. Проходя мимо «Андии», Щеголев остановился:
— Беги-ка, дружок, на пароход. Там матросы рыбу часто ловят. Спроси, не продает ли кто. Бери вот гривенник.
— А зачем вам? — удивился мальчик.
— Да детишкам этой женщины, что сейчас встретили, дать.
— Но ведь вы же сами сказали, что они обязательно наловят?
— Какое там, — отмахнулся Щеголев. — Это такие малыши. Принесешь рыбки — вот они ее и поймают.
Ваня понял и засмеялся.
— А почему бы вам сразу не дать ей деньги?
— Сразу дать — не всякий возьмет, подумает — милостыня... Этак и человека обидеть недолго. А так вроде дети сами добыли. Вот и матери приятно.
— Но ведь они скажут ей.
— Скажут потом, а пока будет ей удовольствие. Вообще, дружок, старайся делать добро так, чтобы люди не знали, что это ты его делаешь. Добро — только наполовину добро, ежели ты за него благодарность получаешь...
— А если у матросов рыбы нет?
— Тогда найдешь моего каптенармуса-кладовщика, скажешь, что я велел набрать остатков сухарей фунта три и отнести их женщине. Беги, Ванюшка! А удочку дай я понесу.
Появление на батарее прапорщика с удочкой в руках вызвало у ребят взрыв шумного восторга. Маленькие рыболовы сидели вдоль края мола тесным рядом: места на батарее было мало, а рыболовов много.
— К нам, ваше благородие, к нам! — закричали они, стараясь потесниться.
Но прапорщик только приветливо помахал рукой.
— Возьми-ка, Андрей, удочку, поуди, что ли, пока Ваня прийдет, — сказал он унтер-офицеру Шульге.
Тот широко улыбнулся, взял удочку и важно уселся на мол рядом с ребятами. Медленно достал из коробочки, привязанной к удочке, червяка и наживил его на крючок. Мальчики, затаив дыхание, смотрели на роскошную удочку — бамбуковое удилище, настоящие крючки, леску из конского волоса, пестрый поплавок. Шульга расправил пышные усы, кашлянул и далеко забросил удочку.
— Ловись, рыбка, большая и маленькая, — сказал он и сразу застыл с удочкой в руке. Постепенно и все рыболовы вернулись к своим занятиям. Так продолжалось минут десять, потом вдруг Шульга крякнул и вытащил удочку. На крючке бился крупный бычок.
— Ай да дяденька Андрей! — ахнули ребята. — Мы за цельный день такого не словим, а он!
То ли действительно удочка у Шульги была лучше, или просто солдату повезло, но через некоторое время возле него лежало уже порядочно бычков. Шульга радовался, как ребенок.
— Ишь ты, — хохотал он, вытаскивая очередного бычка, — какой красивый!
И ребята были вполне согласны, что бычок действительно красивый. Голос прапорщика возвратил Шульгу к действительности:
— Ну что, Андрей, всю рыбу из моря повыловил или еще осталось?
— Трошки осталось, — усмехнулся Шульга.
— Ну тогда пусть живет. Кончай ловлю, дело к тебе есть.
— Есть кончать! — гаркнул Шульга, вскочив и передавая подбежавшему Ване удочку. — А какое дело, ваше благородие?
— Капитан «Андии» просит прислать ему человека помочь механику разобрать машину. Ты с машиной хоть немного знаком?
— Так точно! Трошки...
— Вот и хорошо. Возьми с собой кого-нибудь еще по своему выбору.
— Ежели разрешите, ваше благородие, так я возьму с собой... — он призадумался.
— Гляди, выбирай, кто побашковитей.
— Да вроде на нашей батарее дураков-то и нет, — вставил слово Осип.
— А возьму я с собой Москаленко.
— А ты раньше-то с машинами дело имел? — вдруг прищурился на него Ахлупин.
Шульга замялся.
— А при чем тут «раньше»? Ну, пока еще не приходилось.
— Как же ты берешься? — удивился прапорщик.
— Выучусь, ваше благородие! Вот из пушек вражеские корабли топить тоже еще не приходилось, а как появятся — так и потоплю!
— Ладно, — улыбнулся прапорщик. — Ступай. Чтобы сегодня же все закончить. Да будьте внимательны: машина ведь — не напороть бы чего.
— Никак нет, ваше благородие, не сомневайтесь. — И попросил: — Дозвольте только улов распределить, ребяткам рыбку свою отдам.
Он стал заглядывать в коробки мальчишек, подкладывая в них рыбу. По просьбе Щеголева несколько штук он положил в коробочку Петюшки.
В обеденный перерыв появился командир Второй батареи прапорщик Артамонов. Он давно не был у Щеголева и теперь рассматривал все с особенным любопытством.
— И как это у вас все так хорошо получается, — говорил он, когда Щеголев показал ему ученье. — Недаром в штабе ваша батарея на таком хорошем счету. Не откажите, поделитесь секретом, почему так.
— Извольте, с превеликим удовольствием, — любезно ответил Щеголев, приглашая гостя присесть возле пушки. — Секрет, полагаю, в том, что в жизни своей неукоснительно следую заветам, полученным
