Конечно, не на даче у друга. И комфорт не тот, и кормежка…
— Мне теперь выбирать не приходится… Засыпался — и все, амба! И не надо мне сострадать, — ершисто проговорил Светов, усаживаясь на стул против Зубцова, закинув ногу за ногу. Он изо всех сил старался казаться спокойным, даже ироничным. Однако пальцы все обшаривали, ощупывали колени. Зубцов заметил и синие тени вокруг запавших глаз и сказал ободряюще:
— Не надо, Игорь, так отчаиваться. Да и не все еще потеряно для тебя.
— А что это меняет? Валька Игумнов хоть повидал кое-что, пожил, как наследный принц. А я… В первый раз. И все. И мы с Игумновым под одной крышей. И судьба у нас одна — восемьдесят восьмая статья. Правильно мать твердит, что я невезучий.
Он говорил зло, но упоминание о матери прозвучало неожиданно жалобно. Зубцов, думая о том, что матери сейчас много горше, чем самому Игорю, спросил:
— Когда у матери деньги брал на свою покупку, небось не объяснял, зачем они тебе?
— Почему у матери? — растерянно спросил Светов.
— А у кого же?
— Свои нашлись.
— Свои так свои. Но мать мы все же спросим насчет денег. Она скажет правду ради тебя.
Губы Светова снова болезненно искривились.
— Ее-то хоть оставьте в покое. Занял я у соседей.
— Не у Загоскиной случайно? Много же ты ей задолжал. И за колечко, и за эту покупку.
Зубцов выдержал паузу. Понимая, что ошибка в его предположении сразу разрушит доверие Светова, все же поддаваясь внезапному озарению, спросил:
— Игорь, когда и где в последний раз ты встречал высокого черноволосого мужчину восточного типа, лет сорока? По-русски он говорит без акцента…
От взгляда Зубцова не ускользнуло, как дрогнули и опустились плечи Светова. «Он знает Мамедова», — с облегчением отметил Зубцов.
— Почему ты прикрываешь этого обер-валютчика?
Светов провел рукой по лицу и сказал;
— Ладно. Тогда слушайте, как было. Начистоту…
…Оставив старушку в сквере, Игорь отправился на поиски денег. Он решил попытать счастья в соседнем подъезде, у Марийки Загоскиной. Живет одна, весело, шумно. Судя по всему, денежный человек.
Услыхав просьбу соседа, Муся, как, заискивая, назвал ее Игорь, прищелкнула языком и сказала:
— Ничего себе пустячки!.. А зачем тебе столько?
— Да вот наметился мини-бизнес, — уклончиво ответил Игорь.
— Ничего себе мини… — Мария усмехнулась, зачем-то одернула свою укороченную до размеров мужской рубашки юбку, решительно встряхнула крашеной челкой. — Ладно, попробую помочь тебе, бизнесмен. У меня тут гость. По-русски он не силен, зато при деньгах. Я ему растолкую. Про бизнес он поймет и на пальцах.
Высокий мужчина с коричневато-смуглым лицом действительно все понял удивительно быстро. Лениво взмахнул рукой, остановил отчаянно жестикулирующую Марию, извлек из бумажника пачку сторублевок, помаячил пальцами перед лицом Марии. Она перевела:
— Он требует показать ему твои покупки.
— Непременно! — клятвенно заверил Игорь.
Но, едва заполучив от старушки товар, быстро двинулся по аллейке, решая, куда бы скрыться. И вдруг увидел впереди смуглолицего. Тот с понимающей усмешкой посмотрел на него и поманил пальцем. Когда Игорь подошел, смуглолицый, почти касаясь губами его уха, на чистейшем русском языке прошептал такие словечки, что у Игоря вспыхнули щеки и уши.
— Не вздумай ловчить. Выкладывай. — Смуглолицый выхватил из кармана обомлевшего Игоря сверток, развернул его. Вспыхнули на солнце обрубки золотого слитка и разрезанная вдоль цепочка. Он опустил себе в карман обрубок побольше, потом цепочку и объявил:
— Мы с тобой квиты. — Небрежно протянул Игорю два пальца и исчез, будто растворился в воздухе.
— Вот и все, начистоту, — Светов тяжело вздохнул.
— Спасибо, — отозвался Зубцов. — А как ты думаешь, Загоскина действительно считает его иностранцем или разыграла тебя?
— Чего не знаю, того не знаю.
— Ладно, спрошу у нее сам. А кредитора своего опиши подробнее. Рост, черты лица, цвет глаз и волос, манеру ходить, говорить, слушать. Это все важно. Да не изводи себя мрачными мыслями о восемьдесят восьмой статье. Статья статьей, вина виной… И если все, что ты рассказал, правда, буду ходатайствовать, чтоб до суда тебя отпустили под подписку о невыезде.
Когда Анатолий Зубцов вошел в комнату, где Федорин допрашивал Загоскину, Мария плакала. Она промокнула глаза и щеки скомканным носовым платочком, растянула губы в подобие улыбки и сказала умоляюще:
— Я говорю сущую правду. Золотое кольцо мне подарил Закир, иностранный коммерсант из восточной страны. В благодарность за… ну, за эти… как их… личные услуги ему… Подарил личную вещь, а была на кольце проба или нет, что мне за дело. Кольцо мне великовато. Я и продала.
Зубцов, скрывая раздражение, отвел взгляд от ее мокрого, испачканного тушью лица и сказал:
— Значит, вам он отрекомендовался Закиром?
— Он и есть Закир. Иностранец.
— И давно вы с ним повстречались?
— Дней десять, должно быть, прошло. Я не веду дневника своих знакомств. — Губы Марии медленно расклеились в улыбке.
— А за какие услуги он под ваше поручительство одолжил крупную сумму вашему соседу-мальчишке?
Глаза Марии широко раскрылись, на щеках проступили красные пятна.
— Он сделал это по моей просьбе. Ну, как вам объяснить, что я говорю правду.
— На пальцах, — жестко сказал Зубцов. — На пальцах, как вы объяснялись с… так называемым иностранцем в присутствии Светова.
— Как же объясняться, если он не говорит по-русски?
— Говорит. И даже без акцента. Спросите об этом у Светова. И не надо, гражданка Загоскина, изображать изумление. Вы скрываете правду потому, что являетесь сообщницей этого афериста. Эдуард Борисович, продолжайте допрос.
— Сказала тебе Загоскина что-нибудь важное? — спросил Зубцов Федорина, когда тот приехал к нему в управление.
— Похоже, она действительно не знала, говорит ли ее клиент по-русски. Дли их отношений вполне достаточно языка жестов. Я сделал вид, что поверил ее раскаянию и отпустил, но взял под наблюдение ее дом. Кстати, Загоскина приготовилась к отсидке. И в благодарность за то, что мы отпустили ее, рассказала: несколько дней назад Закир вместе с нею побывал у зубного техника Шпрингфельда и продал ему самодельные зубопротезные пластины. Этого Шпрингфельда мы в прошлом году засекли на частной практике, но не смогли доказать его вины. Теперь он признал, что действительно купил у человека, не говорившего по-русски, три самодельных золотых пластины для протезирования зубов. Общим весом около шестисот граммов.
«Представленный на экспертизу обрубок является частью слитка, изготовленного из шлихового золота, содержащегося в месторождении рудника Октябрьского Северотайгинского района. Обогащение металла и отливка произведены в промышленных условиях. Специфические признаки свидетельствуют, что металл получен не ранее 1915 и не позднее 1918 года.
Зубопротезные пластины и кольцо изготовлены в кустарных условиях из золота, содержащегося в
