он поблагодарил и отказался.
Как он признался Джуди, ему не хотелось посвящать свою жизнь лечению неподвижных больных, пребывающих в бессознательном состоянии. Отказался он и от предложения своего босса, Тома Мэтьюза, пойти на полную ставку в отделение патологоанатомии. В этом отделении больные попадали в руки врачей слишком поздно.
И Сет избрал терапию, в которой точно поставленный диагноз порой может избавить больного даже от операции. И что с того, что хирурги посмеиваются над терапевтами и пренебрежительно называют их «блохами»!
Несмотря на приглашения из Сан-Франциско, Хьюстона и Майами, не говоря уже о Бостоне и Нью- Йорке, Сет решил вернуться в родной Чикаго. Он был привязан к своей старой клинике. И там жила его будущая жена.
К несчастью, он не придал должного значения тому факту, что там же находились и его родители.
За время, прошедшее после смерти Говарда, Рози сильно изменилась. Она ходила на кладбище с той же регулярностью, с какой прежде навещала Говарда в больнице, но теперь она помешалась на младшем сыне.
Со свойственной ему наивностью Сет допустил стратегическую ошибку. Они с Джуди решили, что идеальным моментом для свадьбы является июнь будущего года, когда подойдет к концу срок его интернатуры, и условились ничего пока не говорить родителям. Поэтому, вернувшись в Чикаго с дипломом, Сет пошел по пути наименьшего сопротивления и поселился дома.
Рози, которая раньше даже не замечала, если он задерживался к ужину, засидевшись в школьной библиотеке, теперь стала требовать, чтобы Сет каждый вечер ужинал дома. И хотя он всегда звонил из клиники и предупреждал о задержке, мать мало-помалу стала воспринимать его отсутствие как невнимание к родителям.
Более того, со временем ее навязчивая забота приняла такие масштабы, что она не могла уснуть, не дождавшись сына. А он иногда приходил к полуночи. Смотреть по телевизору больше было нечего, разве что какой-нибудь допотопный фильм, но Рози не поддавалась на уговоры Нэта и продолжала сидеть в гостиной.
— Ни за что! — категорично заявляла она и шла спать, только заслышав шаги потихоньку пробирающегося к себе Сета.
Однажды, когда канал для полуночников показывал какой-то шедевр немого кино, она заговорила с мужем на животрепещущую тему.
— Как думаешь, чем он в такое время занимается? — спросила она.
Нэт ответил не сразу: у него выработалась привычка спать перед телевизором, закрыв уши подушкой. Рози пришлось спросить еще раз, во весь голос:
— Нэт! Как думаешь, что он делает в такое время?
Сет, как раз в этот момент на цыпочках поднимавшийся к себе, невольно подслушал дальнейшее.
— Рози, ради бога! Мальчику скоро двадцать пять лет!
— А что, если она его заарканит? Девчонки на это горазды. Все идет хорошо, можно сказать как по маслу, а потом — бабах! — она беременна.
— Ну и хорошо, — сказал Нэт. — Значит, ты быстрее станешь бабушкой.
— Джуди ему не пара, — задумчиво произнесла мать. — Он достоин лучшего.
— Она славная девочка, и они друг друга любят. Что ты еще хочешь? Принцессу?
— Принцессу не принцессу, а уж что-нибудь получше можно найти.
— Послушай, Рози! Сет хороший мальчик. У него есть голова на плечах. Но он тоже не принц. С этой девушкой ему хорошо. Чего еще желать?
Наступила зловещая пауза. Сету захотелось побыстрей подняться в свою комнату и больше не слышать ничего, но мозг отказывался отдать нужное приказание мышцам. И тут до него донесся трагический голос матери:
— Я не хочу его терять, Нэт. Я уже потеряла Говарда. Я не хочу лишиться второго ребенка.
— А кто говорит, что ты его лишишься? Со здоровьем у него все в порядке. Он всего лишь женится.
— Женится и уйдет от нас? В этом-то все дело, Нэт! Я не позволю Сету на ней жениться. Это мое последнее слово.
На что муж ответил:
— Надеюсь, что действительно последнее, Рози. Спокойной ночи.
На следующее утро Сет Лазарус и Джуди Гордон поехали в Ивенстон, где пред Господом Богом и в присутствии паствы в лице мирового судьи Дэниэла Кэррола и его жены, а также приглашенного за пять долларов свидетеля, но в отсутствие родителей сочетались церковным браком.
Кого соединил Бог, да не разлучит свекровь!
Лора впервые имела дело с новорожденным уродцем.
Прошло двенадцать часов с того момента, как миссис Кэтлин Пейли произвела на свет мальчика весом семь фунтов. Дежурный педиатр Пол Федорко привел своего любимого интерна, чтобы доктор Кастельяно могла посмотреть, как обращаются с новорожденным в первые мгновения его жизни.
У плода было тазовое предлежание, но акушер-гинеколог Лесли провел роды филигранно. Уродство ребенка стало явным только в самый последний момент.
Погруженная в сон мать не подозревала, какой ее ждет удар.
Прекрасный во всех других отношениях мальчик родился с частичной нёбной расщелиной — ткани ротовой полости и носа не до конца срослись, вдобавок у него была заячья губа.
Федорко заранее предупреждал Лору, что надо быть готовой к чему-то подобному, поскольку в роду у Кэтлин имелись такого рода дефекты.
Лоре доводилось видеть в учебниках фотографии детей с «волчьей пастью», но сейчас, при всех ее стараниях сохранять подобающую врачу отстраненность, она содрогнулась.
Доктор Лесли сделал педиатрам знак забрать младенца. Лора с Федорко завернули малыша в пеленки, и сестры бегом повезли его в отделение интенсивной терапии. Мать тем временем перевезли в послеродовую палату, где ей предстояло еще по меньшей мере полдня спать, пока не кончится действие лекарства. Это давало Лесли и его помощникам возможность прийти в себя и подготовиться к разговору с родителями.
В тот день Лора усвоила один важный урок. Когда у врача хорошие новости для больного, он сообщает их сам. В этих случаях он подобен оперному певцу — выходит на середину сцены и исполняет свою арию соло. Если же что-то не в порядке, в дело вступает хор с максимально возможным числом участников.
Иными словами, в кризисные моменты врачи выступают единым фронтом.
Лору тоже призвали в компанию, куда уже входили Лесли, его ординатор и Федорко.
— Все готово, Пол? — спросил Лесли.
Федорко кивнул.
— Книга у меня. — Он повернулся к Лоре: — Ты-то в порядке?
— Если честно, то не совсем, — призналась она. — Я даже не вполне понимаю, что я вообще тут делаю.
Ну, если ты собираешься идти в педиатрию, то надо и этому научиться. А кроме того, если говорить откровенно, в присутствии женщины такие беседы всегда проходят легче, — пояснил Пол.
— А что у вас за книга, Пол?
— Увидишь, — ответил он и улыбнулся. — Не волнуйся, Лора, это тот случай, когда мы почти уверены в мирном исходе.
Морт Пейли сидел подле жены, крепко сжимая ей руку. Было видно, что она еще не совсем очнулась, но муж при виде белых халатов вытянулся по струнке.
