главой города. Тогда бы жизнь моих детей и последующих поколений была бы надолго обеспечена.
Однажды, сидя на скамейке, я начал вспоминать те былые деньки, что мы проводили вместе с Латом. Веселились, бегая по полям и лугам, посещая лес. Что бы произошло, если бы на нас тогда не напали солдаты Сатаны? Мы, как и обычно вернулись бы и продолжили свои жизни. У отца не выдалось бы возможности купить новый дом и свиней. И я бы стал лесорубом и прозябал в убогой хибаре всю свою оставшуюся жизнь. Скорей всего так бы и случилось.
Получалось, что своему благополучию и успехам я был обязан Атолу и его сыну Лату, так бесславно погибшим в лесу и не захороненным по достоинству. Насчёт Атола я не был уверен. Эти черти могли куда-то унести его вместе с собой. Может, он уже давно мёртв, а может, ещё жив. Этого я никогда не узнаю. Но, я был благодарен ему, за то, что он принял на себя гнев этих существ.
Сейчас я сильно сомневался, что это могли быть демоны. Прочитав довольно много различных книг, я выяснил, что помимо них существует ещё много различных потусторонних сил. Они могли существовать как злые джины из восточных сказок. Так же способны были оказаться вестниками смерти и разрушения. Меня постоянно мучил вопрос: кто они и откуда взялись? Их странной одежды я не забуду никогда. По работе с торговцами мне приходилось встречать много разных иноземцев, но не один из них не был так странно наряжён как они. Так же я интересовался и обувью, нигде мне не встречалась подобной формы, что была на них.
То происшествие в корне изменило моё мировоззрение и теперь, я, как никто иной, верил в чудеса. Но больше мне их видеть не приходилось. Зато я был наслышан о различных чудотворных мазях излечивающих любые раны, даже интересовался лекарственными растениями. Ничто не упускалось моим вниманием и любопытством. Однажды я призадумался над тем, как могут летать птицы и возможно ли для человека совершить подъем в небеса, если ему приделать крылья. Ах, как мне хотелось уметь летать, но я вынужден оставаться на этой грешной земле…
Глава 7.
Заурядные преступники. Вот кто мы теперь. Никогда бы не подумал, что со мной произойдёт нечто подобное. Однако нам нужно было кушать, а еду в нашем случае, возможно, достать только путём грабежей и насилия. И с каждым днём насилия становилось всё больше и больше. После очередного рейда, мы надолго заседали в глухой лесной чаще и травили всякие байки у костра.
Второй и Третий докатились даже до убийства, потому что Четвёртый всё время подначивал их на очередные безумства. Одной темной ночью мы наткнулись на четырех человек, мирно почивавших у огня. Присмотревшись и заметив, что у них есть еда, мы сначала связали двух мальчишек, пока те спали, а потом напали на оставшихся, по-видимому, их отцов. Забрав себе весь их хлам, мы уже собирались уходить, как вдруг переместились. Одного мужчину и голову мальчика мы, сами того не желая, захватили с собой.
В очередной вселенной был день, а тот мужик, увидев отсечённую голову, завыл и принялся что-то орать. Третий быстро успокоил его тремя пинками в живот.
Вот тут-то Четвёртому и пришла в голову идея избавиться от него. Он мотивировал это тем, что данному представителю рода человеческого не выжить в чужой вселенной. К тому же поскольку его сынуля погиб, то, наверное, он захотел бы уйти вместе с ним. Он предложил скинуть его в пруд, который мы обнаружили неподалёку. И Третий со Вторым, притащив его туда, со всего размаху бросили его в воду.
Это зрелище показалось мне не таким уж и омерзительным. Несчастный погрузился неглубоко, и его агонию можно было наблюдать с берега. Он дрыгался и дергался, как мог, затем выпустил воздух и, открыв рот, наглотался воды. После этого он ещё немного шевелился, но потом окончательно затих и умер.
Третий обрадовался этому и в течение часа постоянно твердил, что с ними только так и следует обходиться. Как я и предполагал, он являлся самым настоящим садистом. Второй же вообще никак не отреагировал, а вел себя как обычно, то есть ленился и ныл. Четвёртый никак не мог успокоиться и завёл разговор о том, стоит ли убивать тех, кого мы грабим? Поскольку, они сразу направлялись звать стражу и докладывать о бандитах в этой округе.
Я тоже стал размышлять над тем, необходимо ли лишать их жизни. От стражников мы постоянно ставили ловушки около того места, где располагались. А делать их весьма хлопотно. Один раз они заставили меня копать яму и засаживать в неё колья. Я чуть было, туда не свалился. Не смотря на все убеждения Второго, о том, что в средневековье плохая система защиты населения, нас почти всегда быстро отыскивали, и нам приходилось в спешке уносить ноги. А, если некому доложить, то и искать нас незачем. Можно ли сделать из Второго и Третьего настоящих убийц, а самому руки не марать? Манипулировать ими для меня довольно сложно, поскольку Четвёртый с переменным успехом перехватывал у меня инициативу.
Прошло уже два месяца с того момента, как я оказался в таком положении. Это было не из самых приятных явлений, но некоторые детали постепенно сглаживались. Уже полтора месяца мы спали на звериных шкурах, заменивших нам корявые ветки. Напрягало то, что все вещи постоянно приходилось таскать с собой, поскольку мы боялись оставить их из-за наших хаотичных перемещений. Мы давно не мылись, но это компенсировалось тем, что наша одежда пропиталась дымом от многочисленных костров.
На животных мы не охотились. Попадавшихся зверушек мы жестоко наказывали. Помимо волчицы и медведя, мы расправились с лисицей. Она убежала от нас в нору. Третий не стал раскапывать её, а навалил у входа костёр и побросал в него сырой листвы, чтоб тот сильно дымил. Дым попадал и в норку. Но перед этим Третий нашёл все выходы из неё и обвалил их. Лисица не стала выпрыгивать из единственно оставшегося отверстия, а принялась расчищать один из заваленных входов. Но тот вычислил, какой и поджидал её с лопатой наготове, и когда она уже наполовину протиснулась, он прижал её и мы с Четвёртым и Вторым принялись колотить её. От такого обращения лисица быстро подохла, а Третий, запихнув тушку обратно в нору, закопал её.
Это было довольно весело. Я не находил в таких забавах ничего странного. Это квалифицируется как охота и охотничий инстинкт свойственен человеку в любой мере. Поощряя же его, мы развеивали скуку и накопившуюся агрессию, выплёскивая её не на себе, а на животных. От них всё равно много не убудет, а нам от этого явная польза. После, сидя у костра, мы вспоминали эту ситуацию в подробностях и весело хвалились.
Однажды мы появились прямо посреди городской площади, заполненной людьми. Без трупов и покалеченных не обошлось. Толпа, испугавшись нас, бросилась наутёк, что дало нам время убежать из города прочь. Я не знал, искали ли нас потом. Всё же унеслись мы далеко, и зашли в самую гущу здешнего леса.
Леса были в каждой вселенной, в которую мы попадали. Уверения Четвёртого, и Второго, что скоро мы попадём в развитую цивилизацию, обрушились после месяца наших странствий. Всюду было средневековье с его густыми и дикими лесами и торговцами на повозках, которых нам удобно грабить, угрожая оружием. Я подметил ещё одну странную особенность: время суток при попадании в новую реальность никогда не было вечерним или ночным, всегда утро или день. Случайное ли это совпадение или же нет, я не знал.
Пару раз мы перемещались в северные широты с еловыми лесами, там было значительно холоднее, но время года оставалось летним. В них мы в основном грелись у костра. Второй продолжал ныть о том, что мы можем попасть в самый разгар зимы или вообще на северный полюс, где моментально замёрзнем и умрём. Третий упрекал его в глупости и утверждал, что мгновенно ничего заморозить нельзя, на каждую реакцию необходимо определённое количество времени.
Зато я узнал много нового о тысячелетнем периоде темных веков от Второго, который неплохо повествовал об этом. Я и понятия не имел, какие наказания и пытки применялись в те времена. К примеру, человека ртом сажали на кол. Могли посадить и на кривой, а это чревато лишними мучениями. Оказывается, ведьм не только сжигали на кострах, но и заживо замуровывали. Третий от таких рассказов сильно злился и самыми плохими словами ругал религию, за её лицемерие и жестокость. Я бы добавил ещё насаждение паранойи и иных психических и нервных заболеваний.
Существование всяких духов, демонов и схожих злых сил, о которых рассказывается в любой религии, повергало человеческую психику невероятному давлению. Людям мерещились повсюду всякие странности.
Больше всего я ненавидел приметы. Например, если черная кошка перебежит тебе дорогу, то с тобой
