– Ну, если у него такое затруднительное положение, почему же он не возьмет деньги в банке? Уж ему- то дадут.
– Жена не разрешает.
Он понял.
– Ну, всегда есть альтернативные источники финансирования. Помимо легитимных.
АА глядел на нее с хитрецой. Она знала этот взгляд. Так всегда смотрят, когда приглашают вступить в сделку.
– А что? Есть предложения?
– Конечно, есть. У меня обширный участок деятельности. И есть разные подопечные люди.
Как оказалось, дедуся не только пекся о репутации государственных деятелей, но не забывал о своем собственном кармане тоже. Элеонора воспрянула. Подобный подход ей импонировал. Он предполагал денежные отношения взамен каких-то эфемерных поставок информации, которые невозможно оценить в денежных знаках.
– Я посмотрю, что можно сделать. Надеюсь, что мои труды будут оценены?
Его хитренький взгляд говорил о том, что будут.
Он опять посерьезнел.
– А теперь вернемся к их супружеским отношениям. Вы сказали, что они не складываются?
«А больно плотно взялся дед за депутата. Что ему еще надо?»
– Ведь вы же лицо, заинтересованное в разрешении проблемы, правда? Скажем так: в рамках вашего треугольника.
Она продолжала молчать, соображая, куда его понесет на этот раз.
Не слыша возражений, АА продолжил, опять хитро сощурившись:
– В нашей организации разработаны новые технологии для быстрого и радикального решения проблем, возникающих с определенными личностями. Дают поразительные результаты. Происходит трагический случай, и не остается никаких следов.
Элеонора ожидала всякого, но только не такого неожиданного предложения. А это было именно предложение, а не какая-то болтовня. Она это прекрасно понимала. Зачем же тогда он начал с ней этот разговор?
– Применяются только в исключительных случаях для государственных целей и по решению высшего руководства. Но можно обсуждать условия использования на коммерческой основе. Стоит не дешево, но эффективно.
Дед замолк, ожидая реакции. Ее не последовало. Он решил нажать:
– Заинтересованы послушать дальше?
Конечно, она была заинтересована.
Приемная Федеральной службы безопасности
Генерал не заставил себя долго ждать и появился почти в назначенное время. Рукопожатие было сухим, никаких приветствий не предполагалось. Расселись по креслам молча.
Днем ранее Шаров, как предлагал Землянский, позвонил генералу Семичеву. Тот не стал с ним разговаривать, но через 10 минут позвонил кто-то, представился таким-то и предложил приехать на следующий день. Земеля сработал! Но после этого звонка он впервые задумался, а о чем, собственно, он будет говорить с генералом.
– С чем пришли, Валерий Петрович? Что вас волнует?
– Волнуют ваши люди, которые в последнее время стали нервировать меня и мою жену. Я хочу знать, с чем это связано.
– Ну, вы уже имели беседу с одним из наших сотрудников. Правда, она у вас была… как бы это сказать… очень эмоциональная.
Тему разговора с полковником Бариновым следовало бы обойти стороной. Там было сказано много лишнего.
– Да. Я там немного погорячился. Но ваш сотрудник так ничего мне и не сказал. Надеюсь, с вами беседа пойдет в другом ключе.
– Уж надеюсь, что со мной вы не будете горячиться. Я попытаюсь дать вам представление о том, что происходит. Первое. Ваш друг и компаньон стал на тропу войны и разыскивается за серию тяжких преступлений. В интересах общества и в интересах безопасности некоторых лиц, включая и вас, необходимо как можно скорее его задержать и изолировать. Это – задача органов безопасности.
– Но я не имел с ним никаких дел вот уже более 10 лет.
– Но контакты были?
«Пронюхали?»
– Ну, встречались пару раз. Так. Поговорить по-мужски о том о сем.
– Ну, вот видите! И органы безопасности проверяют все его контакты. В этом нет ничего удивительного. Давайте так, Валерий Петрович! Его требуется задержать. Это – государственная задача для всех органов власти. Вы можете в этом помочь? Вернее, вы хотите помочь?
Генерал пытливо смотрел на него сквозь очки. Нужно было что-то ответить.
– Он не имел со мной никаких контактов уже много времени. Ну, если он свяжется…
– Вот-вот. Вы знаете, что нужно сделать. Его требуется вытащить из убежища, где он в настоящее время скрывается.
Генерал смотрел и требовал подтверждения, но Шаров решил, что и так все было понятно.
– И что? Это все?
– Нет. Не все. Как вы знаете, задача нашей организации – стоять на страже безопасности общества и государства. У нашей страны, к сожалению, больше врагов, чем друзей. И работа по подрыву конституционного строя и целостности государства ведется каждодневно и на разных фронтах. Враждебная деятельность проводится через так называемых агентов влияния, которые внедряются в различные слои общества, чтобы попытаться разложить его изнутри.
«Куда его понесло-то?»
– Поэтому проводятся оперативные мероприятия по предотвращению актов, которые могут скомпрометировать органы государственной власти, включая и Государственную думу как одну из ветвей власти. Это профилактическая работа по пресечению контактов и действий, которые могут опорочить государственных деятелей и членов их семей.
«Чего он мелет?»
– К сожалению, отдельные граждане поддерживают отношения с лицами, заинтересованными в дестабилизации ситуации в стране, а иногда и с агентами спецслужб зарубежных стран, которые используют их в своих целях для сбора информации о внутреннем положении в стране и для оказания влияния на настроение в обществе. Если большинство государственных деятелей осознают серьезность ситуации, то некоторые из членов их семей позволяют себе контакты, которые можно охарактеризовать как нежелательные и в некоторых случаях просто вредные.
– Это Маринка, что ли?
– Валерий Петрович! Будем считать, что это – профилактическая беседа, направленная на то, чтобы вам стала понятна ситуация в целом. А выводы вы сделаете сами, исходя из собственного понимания происходящего. Я надеюсь, что вы подойдете к вопросу с позиции государственного деятеля, избранного народом и осознающего свою ответственность в защите государственного строя.
Он продолжал еще что-то говорить ровным и монотонным голосом, но Шаров уже ничего не слышал. Перед беседой он перебрал в голове все, к чему, по его мнению, могли бы прицепиться, и заготовил соответствующие объяснения. Он был готов ко многому, но только не к такому.
Генерал, наконец, замолк.
– Я не очень понимаю, при чем здесь…
– Валерий Петрович! Я сказал вам то, что мог сказать, а выводы вы должны сделать сами.
Он опять уставился на него через золотистые очки, и Шаров понял, что ничего из него больше не вытянешь.
– Я думаю, что на этом мы закончим нашу беседу. В заключение могу сказать, что вы можете
