— Это американские мужчины должны спрашивать позволения у жен, но не мексиканцы, — отрезал Круз, и голос у него стал почти надменным.
Трейси подумала, что так и не узнала, есть ли у него жена.
Круз замялся, но потом сказал, что жены у него нет.
Трейси подумала, что он разгадал причину вопроса, и испугалась, не посчитал ли он его слишком бесцеремонным. В любом случае, решила Трейси, она ведет себя просто неприлично.
— Не могли бы вы мне показать, как проще добраться до Энсенады? — Она достала набросок дороги, который скопировала с рисунка старика. — Мне кажется, я смогу доехать до этого места, — сказала она, показывая на ту точку, где ей встретилась повозка со стариком и мальчиком. — Но не могли бы вы мне показать путь отсюда в Энсенаду?
Круз взял в руки конверт и ручку.
— У меня есть фонарик, — добавила Трейси и направила луч на белевший в сумерках конверт.
Круз остановился, глядя на имя, написанное на конверте.
— Вы — миссис Джон Шарп? — спросил мексиканец, и в его голосе была смесь волнения и удивления.
Трейси продолжали писать, адресуясь к ней, именно так даже после смерти Джона, погибшего год назад.
— Да, я хочу сказать…
Девушка замолчала. Ее поразила происшедшая в нем перемена. При свете фонарика она увидела, как раздулись его ноздри, а чувственные губы искривились и стали тонкими и жестокими.
— Я писала вам именно поэтому. Мне казалось, Джон жил у вас во время экспедиции, когда он нашел наскальные рисунки. Он сделал фотографии, но они где-то потерялись. Я приехала сюда, чтобы сделать новые.
Трейси считала, что следовало попытаться что-то объяснить, пока ярость этого человека не взорвалась, как достигшая критической точки лава в вулкане. Но казалось, каждое произнесенное слово раздражает его еще сильнее, и девушка осторожно отступила подальше.
— Джону Шарпу нечего было делать в моем доме. — Он как бы яростно выплюнул эти слова, и по спине Трейси пробежал холодок.
Она не сводила с него взгляда, пораженная неожиданной сменой настроения, как будто он снял улыбающуюся маску, а под ней скрывалось нечто жестокое и необузданное. Девушкой овладело желание как можно скорее оказаться подальше от бушующего мексиканца. Если он настроен против Джона, то ей, видимо, тоже нечего делать в этом доме.
Трейси села в машину и завела мотор. В зеркало заднего обзора она видела, что Круз Вилья де Реаль не сводит взгляда с ее машины.
Девушка ехала слишком быстро для такой плохой дороги, но она немного сбавила скорость только после того, как проехала оливковую рощицу. Что случилось между Джоном и Крузом, отчего этот человек затаил на него злобу? Может, ему не нравилось, когда люди приезжали сюда и пытались узнать о наскальных рисунках, изучить и сфотографировать их? Может, он боялся, что их рассказы об этом станут привлекать других и это помешает его уединению?
Но Трейси показалось, что в ярости хозяина ранчо содержалось нечто более личное, что ненависть сосредоточилась именно на Джоне. Конечно, у того была неприятная манера относиться свысока к жителям тех мест, которые они посещали, и это могло вызывать негативную реакцию людей. Он собирал разные смешные истории, которые потом рассказывал друзьям, и в них всегда демонстрировалось его превосходство над местными жителями, особенно если это касалось их предрассудков. Но Трейси не могла себе представить, чтобы Джон посмел обращаться с Крузом Вилья де Реалем свысока. Владелец ранчо «Эсперанса» никому бы этого не позволил.
Ей казалось, что Джон мог общаться с Крузом только на равных. Тот был хорошо образован, весьма умен, видимо, богат, прекрасно изъяснялся по-английски. Джона же всегда возмущало, когда ему приходилось обращаться за помощью к переводчикам, хотя Трейси эта черта казалась в нем странной, особенно для археолога.
Но она ничем не могла объяснить и неожиданный приступ ярости Круза, когда он узнал, кто она такая, и Трейси, в свою очередь, разгневалась. Какой наглый тип!
Она затормозила на перекрестке, решая, куда свернуть, потом повернула налево, где дорога была не такая плохая.
В свете фар засохшие стебли агав выглядели застывшими роботами, молча окружавшими машину. Ее поражало, что эти растения могли выпустить розетку жестких листьев, а потом в приливе энергии вдруг расцвести… и умереть. Умереть! Джон умер…
Ей не стоит сейчас отвлекаться на мрачные мысли, решила Трейси и снова посмотрела на дорогу. Вдали она увидела мерцающие огоньки. Может, это Энсенада? Нет, огоньки слишком бледные и их мало для такого города. Наверно, это еще одно ранчо.
Девушка поехала быстрее, как будто скорость могла ее уберечь от ошибок в выборе направления, но дорога резко пошла под откос. Трейси старалась удержать руль, пока машина тряслась на каменистой дороге. Тут колесо попало в яму, машина подпрыгнула и резко остановилась. Остановку сопровождали резкие скрипящие звуки, идущие снизу. Трейси нажала на газ, но машина не сдвинулась с места. Колеса не вращались, а скрежет стал еще резче.
Девушка выключила мотор и выбралась из машины. Она направила луч фонарика вниз и пришла в ужас. Трейси не разбиралась в технике, но даже она поняла, что дела плохи — длинная деталь, проходившая внизу вдоль всей машины, валялась на земле.
Девушка выключила фонарь. Она дрожала от холода и волнения. В голове промелькнули десятки страшных видений. Бандиты, дикие звери, холод и картина того, как она бесконечно блуждает по дорогам, ведущим в никуда…
Успокойся! — приказала себе Трейси, стараясь не поддаваться истерии. Если она не выйдет из машины, до нее не доберутся дикие звери, и она еще долго не будет страдать от жажды и голода. Бандиты? Бандиты, подумала девушка, судорожно переводя дыхание, это продукт воображения писателя-фантаста, а не реальная опасность.
Трейси села в машину и заперла дверцы. Утром ей придется отправиться за помощью, а сегодня безопаснее провести ночь в машине. Она надела куртку и попыталась устроиться поудобнее.
Трейси закрыла глаза, но уснуть не смогла. Она снова открыла глаза и посмотрела в темноту. При свете звезд изогнутые тени кактусов, казалось, таили угрозу. Девушке показалось, что она видит огни, призрачные мерцающие лучи, идущие неизвестно откуда. Они метались по ночному небу, как лучи прожектора, освещая силуэт холма со странными фигурами на нем. Только усилием воли Трейси напомнила себе, что это всего лишь кактусы или агавы.
В эту минуту в дальнем конце пересохшего русла реки появились два огонька, и девушка поняла, что это свет фар автомобиля, пробирающегося по холму. Она сначала обрадовалась, но потом снова запаниковала, поняв, что от реального автомобиля может быть больше неприятностей, чем от призрачных блуждающих огней.
Трейси оставалась в машине, когда огни остановились. Вновь прибывший направился к ней. Девушка не стала открывать окно. Может быть, подумала она в панике, если выбросить наружу бумажник…
— Миссис Шарп!
Пораженная Трейси увидела красивое сумрачное лицо Круза Вилья де Реаля, заколебалась и неохотно опустила стекло вниз.
— С вами все в порядке? — спросил он.
— Конечно, все прекрасно.
Лицо Круза было настолько близко к ней, что девушка ощущала тепло его дыхания. В свете фар чеканные черты стали более резкими, а губы подчеркнуто чувственными.
— Что вы здесь делаете?
— Может, я собираюсь сделать то, чего вы, американцы, постоянно ждете от нас. Ограбить, изнасиловать, убить! Разве вас не предупреждали, чтобы вы по ночам одна не путешествовали по дорогам Мексики? — Неожиданная улыбка как молния осветила смуглые черты.
