Через неделю они уехали в другой город. Конечно, я их проводила на железнодорожный вокзал. До прибытия поезда мы пели песни, они мне адреса свои оставили. Эти ребята учились в Ленинградском государственном университете, изучали афганский и арабский языки — будущие востоковеды. Из них двое были из Германии — Лутц (это уменьшительное от Людвига) и Тибор. Из Ленинграда Гия (а это уменьшительное от Георгия!), из Гатчины Виктор, из Казахстана Зарина, из Горького Светлана. Из Калининграда был Олег. Они пригласили меня в гости в Ленинград. Вот это приглашение прибавило мне сил и дало веру в то, что я обязательно уеду отсюда.
Когда они уехали, я себя в руки взяла: отсюда надо выбираться, только поскорее. Я ведь все время об этом раньше мечтала. Вот только не знала куда. А теперь я поняла, куда надо ехать!
Помню, когда они со мной разговаривали, я была совсем как глухонемая. Понимала их кое-как, но отвечать почти не могла. По-русски почти не говорила. Только кивала головой, и все. Но мы и так друг друга хорошо понимали.
После окончания педучилища, получив диплом, я сразу помчалась домой. Пришла и говорю маме:
— Я уеду в Ленинград, в этой дыре больше не останусь, здесь, кроме сплетен, ничего нету! С меня хватит!
Мама испугалась:
— Не делай глупости, и так с тобой досталось нам. Доченька, не уезжай, вот уже диплом получила, работай с отцом в школе, хорошо?
Все было бесполезно. Она говорила, пыталась убедить меня, а я больше не хотела ее слушать. У меня в голове была только одна мысль — как убежать? Нужно было выбрать время, чтобы дома отца и брата не было. Только об этом я и думала.
И вот как-то встала рано утром, смотрю, отец ушел в школу, а старший брат на работу (он после училища устроился на работу в городской дом культуры методистом. И еще он в свободное время на свадьбах на аккордеоне играл. На этот аккордеон отец накопил деньги).
Дома, кроме мамы и меня, никого не было. Вот теперь самое лучшее время, чтобы убежать! Позавтракала и начала собирать летние вещи. Достала «столетний» отцовский старый чемодан. А деньги? Без денег далеко не убежишь. Одно место было в доме, где хранились деньги, — отцовский сундук.
Сундук я открыла и оттуда ровно пятьсот рублей «ленинских» денег взяла. Помню, как от страха сердце дрожало. Все-таки пятьсот рублей немалая сумма была для бедного человека. Это четыре отцовских ежемесячных зарплаты.
На дорогу шесть штук лепешек взяла, которые в пути до Москвы уже как камень стали, и кушать их было невозможно. Если папа оказался бы дома, я так и не смогла бы открыть сундук и не забрала бы пятьсот рублей. Наверно, тогда осталась бы дома.
Помню, мама плакала и говорила:
— Что я скажу отцу? А людям?
Я ничего не ответила на это, торопилась уйти, пока дома отца и брата не было.
Приехала автобусом в город Ургенч — в двадцати пяти километрах от нашего города, — к железнодорожному вокзалу. Вот-вот прибудет поезд, а на Москву никаких билетов нет. Да, билеты на Москву в летнее время всегда в дефиците были. Дыни, арбузы, помидоры, огурцы, зелень — сами понимаете, все едут в Москву продавать фрукты и овощи.
Когда поезд прибыл на станцию, договорилась с проводником за семьдесят рублей, а билет-то до Москвы в кассе двадцать два рубля стоил! Но их уже не было в билетных кассах.
Через три дня оказалась в Москве. Стою в очереди в кассу на Ленинградском вокзале. Ужасно устала от поездки. Все-таки первый раз еду далеко одна. Чтобы сказать кассиру два слова: «Мне Ленинград», — готовилась полчаса. Вот подошла моя очередь, а я растерялась. Кассир говорит:
— Вам куда? Говорите.
Молчу. Она торопит:
— Давайте быстрее говорите, вам куда, какое направление?
— Мне Ленинград, — говорю.
Она:
— Билеты до Финляндского вокзала есть, возьмете?
— Мне Финляндию не надо! — испугалась я.
— До Финляндского вокзала, говорю же вам!
— Мне Финляндию не надо! Мне Ленинград! — повторяла, как попугай. — Мне Ленинград, мне Ленинград! — уже почти плакала.
А кассир:
— Отойдите от кассы, не мешайте!
Я психанула и отошла и все думаю, думаю и сама себя спрашиваю: «Почему „Финляндия“ говорит?»
Никак не пойму, понятия не имела, о чем идет речь.
И второй раз подошла моя очередь. Кассир говорит:
— Опять вы, да?!
Киваю головой и молчу.
Короче, дала она мне билет. Получила я билет, иду на перрон и на билет смотрю, что там написано. Прочитала, и у меня волосы дыбом встали. На билете указано: «Москва — Хельсинки». Боже мой! Никакого Ленинграда нет! Решила, кассир или глухая, или слепая. Начала плакать, но все равно иду. На перроне, помню, кому-то показала билет, и мне сказали, какой мой поезд и на каком пути он находится. Правда, уже время отправления было. Бегом подбежала к вагону и у входа проводнику билет отдала, вошла в вагон и сразу в свое купе!
Проводник говорит:
— Когда в Ленинград приедем, я вас разбужу!
Я очень устала и от дальней дороги, и от московского шумного зала ожидания, от бесконечной очереди. Устала как собака, поэтому сразу уснула.
Рано утром проводник меня разбудил. Вышла из поезда. Этот день был 13 июня 1983 года. Вот я и в Ленинграде, где правили великие цари — Петр I, Екатерина II. Вот он передо мной, легендарный, могучий Ленинград. Что касается кассира, она права оказалась: в Ленинграде есть Финляндский вокзал. А я, дура, из-за этой Финляндии по два часа в очереди стояла на Ленинградском вокзале в Москве. Смешно, правда?
Иду по улице. Смотрю, маленький вагон идет. Думала, такой маленький поезд бывает, что ли? Дай-ка я сяду в него. А это, оказывается, был трамвай! Я же еще в больших городах не была, ни в Ташкенте, ни в каком другом. Конечно, здесь для меня все это было интересно.
Трамвай едет. Через три остановки ко мне подошла худенькая, как скелет, девушка и говорит:
— Ваш билетик?
Я молчу.
Она:
— С вас штраф три рубля.
Я начала плакать. В трамвае пассажиров мало было. Один говорит:
— Контролер, чего вы прицепились к ней, не видите, что ли, она плачет.
Другая пассажирка говорит:
— Смотрите на нее, сколько косичек! Наверно, штук сорок.
Контролер:
— Что, вы первый раз здесь, что ли?
Киваю головой.
Она:
— А в вашем городе что есть?
