Башни, чтобы получше разглядеть с этого расстояния ее внутреннее свечение, к тому же ей хотелось увидеть Соню, как только она появится на стене. Пробравшись сквозь нагромождение камней, осторожно обходя кости, девушка обернулась на Башню. В первое мгновение ее охватил ужас: Лореле показалось, что глаза отказали ей. Никакого отверстия в Башне не было! Куда подевался вход, через который проникли Соня и ее спутники? Девушка оглянулась по сторонам и увидела по лицам людей, стоявших невдалеке от стены и таращившихся на облачко, окутывавшее вершину Башни, что они тоже заметили это и крайне обескуражены случившимся.
— Башня отказывается от нас! — закричал один из них.— Я был ребенком, когда впервые пришел сюда. Всю мою жизнь я ждал ответа на свой вопрос! Вся моя жизнь прошла напрасно…
Люди бросились на колени, моля богов, и в Лореле на миг проснулась жалость к ним, но еще большая печаль охватила ее, когда она осознала, что не увидит больше Сони, которую поглотила эта чудовищная Башня. Девушка бросилась к молящимся:
— Такое случалось когда-нибудь раньше?
Один из мужчин посмотрел на нее ничего не выражавшим взглядом и произнес:
— Никогда раньше я не видел этого и даже не слышал о подобном. Я думаю, что те, которые оказались настолько глупы, чтобы подняться на ветре в нишу, заплатили за всех, кто злоупотребил Башней.— Он вновь склонил голову, и Лорела невольно оглянулась на разбросанные вокруг кости.
— О Соня, Соня!..— Девушка в отчаянии подняла глаза к небу.
Неужели пришел конец всему и таким ужасным образом закончились их поиски?.. Лорела чувствовала, как по ее щекам текут горячие слезы, и думала о том, что ждет несчастных внутри Башни. Если отверстие наверху останется закрытым, рано или поздно они задохнутся, если, конечно, еще живы в данный момент…
— Должен же быть какой-то способ вызволить их оттуда! — произнесла Лорела так громко, словно разговаривала с невидимым собеседником.
Она вновь зарыдала, потому что не в силах была представить, как можно спасти друзей: она не видела пути ни туда, ни обратно. Девушка медленно побрела к шатру, где стояли четыре лошади.
Люди сновали вокруг нее, не обращая внимания ни на Лорелу, ни на ее печаль. Она слышала где-то вдали песнопения, смех детей, игравших у подножия Башни. Вооруженные деревянными мечами и щитами, они и весело носились по полю, изображая сражение. Девушка собрала вьючные сумки, и в тот момент, когда прилаживала их к мирно стоявшим животным, ей послышалось, что кто-то зовет ее. Повернувшись, она увидела не особенно опрятного мужчину с взъерошенными волосами, который с участием поклонился ей:
— Ты прискакала сюда вместе с той рыжей девушкой? — спросил мужчина.
— С Соней… да, с ней.
— Она недалеко отсюда,— сказал мужчина,— но ранена, и довольно серьезно. Быстрее!
Лорела побежала за ним вниз по каменистому склону, прыгая через осыпи, укоряя себя за то, что она так быстро отказалась от борьбы — что могло подобным образом замутить ее рассудок? — и очутилась так далеко в тот момент, когда Соне необходима ее помощь. Человек бежал впереди нее, запах его грязной пропотевшей одежды, казалось, заполнил все окружавшее пространство. Они миновали лагерь и оказались в небольшой пещере, вырубленной в скале.
— Сюда,— указал мужчина.
Лорела бросилась за ним — но прямо перед ней выросла глухая каменная стена. Девушка в гневе резко обернулась назад, решив что, незнакомец решил сыграть с ней какую-то злую шутку, но тут кто-то схватил ее сзади за одежду. Она вновь обернулась, вытаскивая из ножен свой меч. Однако на мгновение девушка опешила, потому что вместо каменной стены, только что бывшей позади нее, стояли четверо мужчин, таких же грязных, как тот, что завлек ее сюда. С кривой усмешкой они направили на нее свои мечи, а затем принялись сбрасывать с себя одежду, так что вскоре оказались перед ней совершенно нагими. Лорела заметила, как их глаза, зажегшиеся похотью, заскользили по ее телу, еще слегка угловатому, как у мальчика, но, несомненно, привлекательному для этих неопрятных самцов. На ней была только легкая туника, которую перепоясывал кожаный ремень с ножнами. У девушки невольно мелькнула не очень-то подходящая к серьезности ситуации мысль, что они даже не будут утруждать себя тем, чтобы раздеть ее, прежде чем изнасиловать.
— Полегче, воробышек. Если ты не будешь слишком дергаться, мы сможем доставить тебя к Брогану, не причинив особого вреда. Хотя его не очень-то побеспокоит, в каком состоянии ты попадешь к нему… лишь бы могла говорить,— процедил один из мужчин.
Мужчина, который заманил ее сюда, сделал выпад, намереваясь выбить у нее из рук меч. Однако Лорела знала кое-какой толк в фехтовании: она отбила удар так, что нападавший почувствовал, как по его лицу заструилась кровь от оцарапавшего щеку меча девушки. Он грязно выругался и сделал еще один выпад. Лорела легко ушла от него в сторону, оставив противника в пространстве между ней и тремя остальными нападавшими. Они смотрели на нее и на своего предводителя, словно истуканы, не особенно, видно, осознавая, каким образом кончик ее клинка обагрился кровью. Девушка, в свою очередь, атаковала, и только тогда бандиты вступили в схватку, между тем как первый мужчина уже валялся на земле, издавая громкие стоны и тщетно пытаясь зажать руками рану на животе, из которой вываливались окровавленные внутренности.
— Я воин харганов! — выкрикнула Лорела.— Мы привыкли оставлять за собой мертвые тела наших врагов!
Ее меч громко звенел, встречаясь с клинками противников. На какое-то мгновение девушке показалось, что она обратила их в бегство, и с ее губ сорвался громкий клич злого торжества, но это была лишь иллюзия: нападавшие вновь попытались окружить ее.
Лорела отбила один выпад, повернулась в сторону, встретив другой клинок, но тут же сильный удар по затылку заставил ее пошатнуться и выронить оружие. Она нагнулась, чтобы подхватить его вновь, но кто-то подставил ей подножку, и Лорела рухнула ничком на землю. С криком вся троица бросилась на девушку и навалилась на нее, прижав к каменному полу пещеры и не давая возможности даже пошевельнуться.
Она попыталась вырваться, но противостоять троим здоровым мужчинам — дело, заранее обреченное на неудачу. Девушка почувствовала, как их грязные пальцы впиваются в ее тело, грубо переворачивая ее навзничь. Она в изнеможении и ужасе прикрыла глаза, чтобы не видеть ухмылявшихся, перекошенных мерзких рож…
Раздался лошадиный храп. Сквозь пелену отчаяния и гнева до Лорелы донесся смех мужчины. Она внезапно почувствовала, что хватка, сжимавшая ее руки, ослабла. Девушка могла приподняться и сесть. Злые слезы застилали ей глаза, но все же она увидела всадника в черном одеянии на огромной белой лошади. Его мертвенно-бледное лицо скрывала золотая полумаска, отражавшая солнечный свет так сильно, что девушка на мгновение почувствовала себя ослепленной, будто бросила нечаянный взгляд на солнце. Кто-то бережно, в отличие от напавших на нее, приподнял ее за подмышки и поставил на ноги. Лорела поправила разорванную одежду так, чтобы хоть немного прикрыть свое тело. Человек сзади нее накинул ей на плечи теплый шерстяной плащ, и девушка закуталась в него, не сводя глаз с всадника на белой лошади. Она сделала два шага по направлению к нему, и внезапно он бросил ей кинжал рукояткой вперед. Лорела инстинктивно поймала его, выдернув правую руку из-под плаща.
— Шустрая девочка,— усмехнулся всадник.— Убей их, если хочешь.— Он указал на троицу. Его голос был глубоким и каким-то нечеловеческим, неприятным по своему звучанию.
Лорела почувствовала, как ее мысли понемногу начинают проясняться. Она резко повернулась и полоснула по горлу одного из насильников, стоящего ближе всех к ней. Кровь хлынула из раны, и он, издав жуткий вопль, рухнул на траву, схватившись рукой за шею. Двое других упали на колени, умоляя человека в черном, которого они называли Броганом, пощадить их, выкрикивая, что он сам разрешил им привести эту девку к нему в любом состоянии…
— Ты же ничего не сказал о том, чего нельзя с ней делать! — рыдал один из них, размазывая по грязному лицу слезы и сопли.
Лорела сбросила плащ и подняла кинжал — на нее эти рыдания ничуть не подействовали, и она была готова продолжить свою месть, однако голос всадника остановил ее:
