был убит. Ле Биан заметил, что из-за спины у покойника торчит какой-то деревянный отросток. Он перевернул труп и увидел стрелу. Четырехлопастную стрелу, выпущенную из арбалета, — совершенно как в Средние века. Историк разглядел ее поближе и увидел маленькую деталь: неприметную эмблему, вырезанную в дереве. Он вынул блокнотик и наскоро зарисовал ее: катарский крест с двойной руной SS.
Ле Биан закрыл блокнот и принялся обыскивать несчастного. Но в карманах у того ничего не нашлось: ни бумажника, ни бумажки, ни малейшей приметы, позволяющей установить личность. Историк встал. Как ни странно, он совсем не боялся — а ведь был он на том самом месте, где человека насмерть уложила стрела, попавшая прямо в спину. У него была твердая уверенность: если бы ему суждено было быть убитым, его бы убили уже много минут назад. Затем он вспомнил про полицию — надо ее уведомить! Но в таком случае сможет ли он продолжать свои поиски? И что полиция подумает о его бестолковой истории — звонке от какой-то Филиппы? Ле Биан подумал: тело так или иначе найдут, начнется следствие законным порядком. Сейчас еще рано; никто не видел, как он зашел за здание ванн, и маловероятно, что у него будут неприятности. Он машинально вытащил платок, стер со стрелы отпечатки пальцев и больше к телу не прикасался. Историк сам удивился, как хладнокровно и методично действует. Но бесчувственным он не остался: по дороге обратно в деревню искаженное болью лицо этого человека так и стояло отпечатанным у него в памяти.
«Эсэсовцы — они до сих пор здесь…»
Последние слова несчастного звучали в уме. Отчего же тот просил его найти Отто Рана — человека, погибшего тринадцать лет тому назад? А Филиппа звала его на помощь — все это вместе казалось ему и трагическим и абсурдным. Когда вдали показался деревенский бар, пришла в голову другая мучительная мысль. Какое он завтра выдумает оправдание, чтобы не возвращаться в коллеж?
ГЛАВА 14
— Скажи просто: я задерживаюсь на несколько дней по семейным обстоятельствам!
Вечером Ле Биан долго не засыпал и все придумывал хороший предлог, но ничего правдоподобного так и не изобрел. Тогда он, довольно трусливо, решил передоверить это дело своему другу Жуайё. Но и тот, судя по всему, не считал его доводы убедительными.
— Вот как! — воскликнул Мишель. — Я всегда думал, что ты изобретательнее. Ничего другого не придумал? Может, тебя похитил средневековый рыцарь? Или заточили в башне замка? Как думаешь? Красивей бы получилось, нет?
— Слушай, Мишель… — Ле Биан понизил голос. — Я понимаю, что слишком много тебя прошу, только поверь мне, пожалуйста: это все очень серьезно. И еще я тебе скажу, где я. Если со мной что-то случится — найди меня или подними тревогу.
— Час от часу не легче! Страсти какие-то вздумал рассказывать. Послушай, если ты встретил девчонку и хочешь задержаться на каникулах — в добрый час. Только я перед директором тебя покрывать не буду, даже не надейся!
— Я тебе не вру, Жуайё. Я тебя прошу помочь мне, как другу. Могу я на тебя положиться?
Ле Биан говорил очень убедительно. Долгое молчание на том конце провода стало похожим на «да».
— И сколько времени ты там собираешься оставаться? — произнес, наконец, Жуайё.
— Думаю, за неделю со всем управлюсь. Я тебе это не забуду, Мишель. Ты мне правда как брат.
— Угу, — буркнул тот. — Дурак я старый, а ты этим и пользуешься.
Ле Биан повесил трубку телефона, стоявшего на столике рядом с гостиничной стойкой. Хозяйка, как всегда в этот час, была погружена в изучение списка забронированных номеров. Но при том она явно внимательно прислушивалась к разговору постояльца.
— Простите мое любопытство, — сказала г-жа Лебрен, — но я нечаянно услышала конец вашего разговора. Вы, кажется, собираетесь остаться в наших местах подольше?
— Да-да, — ответил Ле Биан, — я как раз собирался вам…
— Очень жаль, — перебила его хозяйка, — но, боюсь, вы не сможете дальше жить у нас. С завтрашнего дня все занято.
— Правда? — удивился историк. — Я не думал, что наедет столько народа. Рядом со мной номер шесть — он ведь свободен, нет?
— Знаете, как бывает, — ответила хозяйка, опять уткнувшись в свой список. — Одну неделю никого нет, другую все полно.
— А вы не знаете, нет ли еще гостиницы, где можно остановиться?
— В Юсса нет ничего. Все занято!
Стало совершенно понятно: милейшая г-жа Лебрен, которая неделю назад сразу отвела ему лучшую комнату в отеле, к нему окончательно переменилась. Ле Биан подумал: должно быть, эта перемена связана с утренним разговором о переставленных в комнате вещах. Затем он рассудил, что ничего хозяйке не докажет, а лучше пойти на почту и звонить в окрестные отели по телефонному справочнику. В дурном настроении он вышел из гостиницы и пошел к бару. Мирей, торопливо протиравшая столы на террасе, его заметила. Бросив работу, она подбежала к нему.
— Что, — весело спросила официантка, — турнула вас тетенька Лебрен?
— Гм… — замялся Ле Биан: он не ожидал такого прямого приступа к делу. — Да нет, она просто сказала, что у нее мест нет…
— Ага, как же, — усмехнулась Мирей. — Все они такие в этой дыре. Я ведь слышу, как они говорят. Вы, дескать, много вопросов задаете. Стало быть, хотят вас отсюда выставить, чтоб не было мороки. Вот трусы-то какие! Небось сами на себя в зеркало и то смотреть боятся.
Она говорила, а Ле Биан смотрел на нее и думал: сердиться ей к лицу. У нее и глаза разгорелись, и блестели хорошенькие зубки, которые она обычно почти не показывала.
— Нате вот, — сказала она и подала ему какую-то бумажку. — Телефон классного мужика, зовут Жорж Шеналь. У него пансион отсюда недалеко, в Сен-Поль-де-Жарра. Садитесь на кукушку в 17.25, а там такси возьмете, и сегодня к вечеру уже там будете. И от Юсса не очень далеко.
— А почему вы так обо мне заботитесь? — удивился Ле Биан. — Мы же почти не знакомы.
— Я не об вас, — заметила она. — Я против них. Поняли? Ну ладно, я пошла работать, а то белокурая ведьма опять разорется. Ей-то в войну небось плохо не было.
— Почему вы так думаете?
— Да вы что! — воскликнула Мирей. — Вопросов вы и правда много задаете, а ответов-то и не знаете. Да всей деревне известно, что она перед войной служила у здешнего фрица в «Каштанах». Да, говорят, еще и спала с хозяином за прибавку к жалованью.
— Мирей! — раздался голос из-за двери бара.
— Слышите? Ева Браун без меня жить не может. Ну, бегите давайте, а то поезд прозеваете.
Ле Биан вернулся в гостиницу собрать чемодан и расплатиться. Он думал об Отто Ране, который, наконец, перестал быть просто довоенной фотографией и начал становиться живым человеком. Теперь историк глядел на него уже по-другому. Вот нашлась женщина, которая на него когда-то работала. Только как ее разговорить…
ГЛАВА 15
Может быть, хозяйка гостиницы «У источника» и удивилась, до чего легко Ле Биан расстается с ее заведением, но виду не подала. Историк расплатился и уехал, не забыв поблагодарить г-жу Лебрен самой искренней улыбкой. Хозяйка дала ему сдачу, а он был в таком веселом настроении, что даже оставил ей немного на чай «за теплый прием». Затем Ле Биан посмотрел на часы и убедился, что до поезда остается
