рефлексом… На мой взгляд, чересчур смело.
– Буду рад видеть тебя своим оппонентом.
– Вот посмотри. – Пао достал с напоясного мешка грушеобразный плод ярко синего цвета и поднял его над головой.
Вертящийся поодаль зверек весело подпрыгнул на всех четырех лапах и стремглав понесся к хозяину. Пао аккуратно вложил угощение ему в пасть.
– Чеонж видит в моей руке пищу и бежит ко мне. Вполне естественно. Но разве можно назвать это условным рефлексом?
– Разумеется, нет! – Леун согласился с очевидным. – Но тот, что только что улетел, не видит в моей руке алмазы. Однако, он будет прилетать снова и снова.
– Довольно спорно, друг мой. Можно сказать, что он таки видит камни. У тебя они есть, и разум дает ему возможность понять это со всей очевидностью.
– Разум! – Леун издал звук, аналогичный фырканью землянина. – Через несколько визитов сюда воспоминания о нашей планете будут совершенно однозначно ассоциироваться в его мозгу с алмазами. Смотри!
Леун поднял пустую руку и подозвал чеонжа. Тот подбежал, однако далеко не так поспешно, как к Пао. Леун сорвал с ветки еще одну «грушу» и скормил животному, выразившему свое одобрение чем-то вроде восторженного хрюканья. Все знают, как прожорливы чеонжы…
– Всего лишь несколько подобных опытов, и он будет нестись ко мне во весь опор при виде поднятой руки. А во рту у него будет выделяться слюна. Вот это уже рефлекс.
– Ты полагаешь, ситуации равнозначны? – Пао обозначил постепенно исчезающее сомнение.
– Я в этом уверен. – В голосе Леуна сомнений не было.
Фантомные боли
– Что же все-таки беспокоит вас, капрал Санчес?
Никакой видимой реакции на узком, не лишенном приятности лице с правильными чертами. Прядь стриженых по последней моде темно-каштановых волос нависает над самыми глазами, выбравшими для созерцания точку на дальней стене кабинета.
Худощавое тело, свободно откинувшееся на спинку кресла, выглядит хрупким и даже немного болезненным. Забавное впечатление. Если учесть, что тонкие пальцы левой руки, расслабленно лежащие на подлокотнике, могут в мгновение ока сомкнуться, даже не заметив сопротивления ломающегося пластика.
– Капрал Санчес?
Глаза цвета свежеуложенного асфальта неспешно меняют свое положение. Капрал смотрит мне в лицо.
– Да. Простите, док. Я слышал ваш вопрос, но, как ни глупо это звучит, не знаю, что ответить. У меня было время, чтобы спокойно все обдумать и четко выразить свои мысли, однако я поспешил прийти сюда и теперь трачу ваше время.
– Все нормально, капрал. Это время мне оплачивают, причем довольно щедро, – легкая улыбка, оставшаяся без ответа. – Если вы не можете сказать, что вас беспокоит, возможно, вам легче будет ответить на вопрос, когда это беспокойство возникло?
– Может быть… Я расскажу все по порядку. Это было на… у вас есть доступ категории С2, док?
Я молча протянул вперед левую руку. Санчес коснулся моего запястья безымянным пальцем своей правой руки, считывая информацию. Через секунду его лицо выразило смесь удивления и смущения.
– А4… Вот это да, док!
Видно было, что я здорово вырос в его глазах. Да и вся братия психологов, пожалуй. Вывали я перед ним разом все свои научные труды, это не дало бы и десятой доли того эффекта. Теперь для капрала Санчеса я – третье лицо во Вселенной. После полковника Редберга и господа Бога. Н-да, именно в таком порядке… Есть, конечно, еще Император, но это – фигура полумифическая.
– Дело, значит, было на Нова-Илионе. Месяц назад мы там… – он на секунду запнулся, но вспомнил об А4 и преодолел психологический барьер в своем сознании. – Мы там оказывали содействие вооруженному перевороту. Прежнее правительство утратило лояльность к Империи…
Я знал все о ситуации на Нова-Илионе. Ну, не все, конечно, но больше, чем капрал Санчес с его С1. Однако перебивать не стал. Не стоит давить на Санчеса своим рангом, чем больше он будет говорить, тем проще ему будет вновь расслабиться и спокойно рассказать о своей проблеме. Поэтому я, изобразив на лице вежливое и немного отстраненное любопытство, выслушал версию капрала о политической подоплеке смены власти на далекой, не слишком развитой, но очень важной в стратегическом плане планете. Наконец, начался рассказ по существу.
– Мы прилетели немного заранее. Мы почти всегда прилетаем заранее, и в девяти случаях из десяти никаких активных действий от нас уже не требуется. Вы понимаете? – он чуть смущенно улыбнулся.
Я кивнул. Чтобы это понять, совсем необязательно иметь допуск А4. Все наслышаны об Имперских Коршунах, но мало кто знает, что же это все-таки такое. Бытует мнение, что Коршуны – суперэлитное подразделение армии. Это не так. Коршуны – сами по себе отдельная, самостоятельная армия. Пусть в сотни раз малочисленней регулярных сил, зато во столько же раз эффективней. Каждый Коршун подчиняется полковнику Редбергу, а полковник Редберг подчиняется только лично Императору. Очень простая иерархия.
Что поддерживает такой колоссальный авторитет Коршунов? Всего один факт. В их истории нет неудач. Ни единой. Даже относительной. Только полные, абсолютные, безоговорочные победы.
Неудивительно, что стоит линкору с характерной, известной всей освоенной человеком части Галактики эмблемой, выйти на орбиту какой-нибудь планеты, непосредственно до вооруженного конфликта дело доходит далеко не всегда. Непримиримые противники обсуждают условия мирного договора, мятежники забывают думать о мятеже, а неугодное правительство добровольно уходит в отставку.
Но на Нова-Илионе было не так.
– Но на Нова-Илионе было не так, – продолжал Санчес. – Мы высадились и предложили местным заправилам передать власть оппозиции. Но те заартачились. Глупо, – капрал вздохнул. – Мы дали им неделю срока и стали ждать.
Города там у них – курам на смех. Столица – десять тысяч жителей, двух– трехэтажные домишки. Деревня, одним словом. Развернули мы базу за чертой города, но – если с другой стороны посмотреть – в километре от Президентского дворца.
К нам там мальчишки местные бегали каждый день. Мы их не прогоняли, зачем? Один что посмелее на второй день уже ко мне подойти решился. Лео его звали, но на льва совсем не похож. На волчонка больше. Чернявый, худой, но жилистый. А глаза большие, серые и смотрят так… пронзительно, в общем. Лет восьми, наверно, пацаненок.
Подходит ко мне и говорит, что тоже Коршуном стать хочет. Ну, что я ему скажу? Молодец, говорю, учись хорошо, спортом занимайся… Обычные дела, в общем. А он слушает, серьезно так, будто я секретные знания ему какие-то открываю.
Я, говорит, уже и копилку себе завел, мороженое третий месяц не ем, на Академию деньги собираю. Я смеяться не стал, наоборот, дал ему пол-реала. Положи, говорю, в копилку… Я не слишком подробно, док?
– Все отлично, капрал, продолжайте.
– Вот… Каждый день он прибегал. То со мной поговорит, то еще с кем, а то просто сидит и смотрит. А чего там смотреть, мы ничем там, в общем-то, занимались. Ждали. А правительство молчит. На что они рассчитывали, я так и не понял, да и не моего ума это дело. Срок ультиматума истек – тишина. И главное – ни эвакуации, ни предупреждения для горожан, ничего. Как будто все в порядке.
Ну, мы, естественно, штурм Президентского дворца готовим, все на одном дыхании, прямо от базы. Я же говорил, чего там расстояния – километра не будет. Начали. Мой взвод по плану к тыльной стороне здания подходить должен.
А городская планировка там – за голову хватаешься, кто до такого додумался. Домишки понатыканы как попало. То, значит, пустырь в центре города, хоть в футбол играй, то лепятся дома один к другому, что руки в сторону не разведешь, за стены зацепишься. Вот за дворцом как раз такая картина. Три одноэтажных
