– Однако, – покачал головой де Толль, – что-то больно скоро. И почему не вызвали меня карточкой? Если бы не одна юная барышня…
– Так не работает же ваша карточка!
– Как не работает? Ну-ка покажите. – Оглядев визитку, де Толль отчеркнул ногтем строчку: – Видите: «ломать здесь». Эх, молодо-зелено.
Велька покраснел. И действительно: прочти он, что там написано, летел бы сейчас к Беренике… А так – что делать?
– Капитан, – повернулся де Толль к своему спутнику, – подождите меня, пожалуйста, за дверью.
Офицер хотел было поспорить, но передумал. Прищелкнул каблуками и вышел. Велька посмотрел на старика с уважением. Не так-то прост этот инспектор… Даром, что на плакатного контрразведчика похож.
– Итак, – обратился де Толль к ФЭДу, – слушаю вас внимательно. Вы о чем-то интересном рассказывали.
При этих словах компьютер повел себя странно: пакостную лампу с экрана убрал, в голос елея подпустил:
– Вот радость-то! – воскликнул он. – Ах те ж, господи! А я-то слышу акцент: ну, думаю, наш товарищек, ослябийский. И как же вас, товарищ, по батюшке величать?
– Албанский блог вам товарищ, – степенно отозвался де Толль. – Зовите меня господином инспектором.
– Слушаюсь, господин инспектор! А дело-то простенькое, подрасстрельное. Не извольте беспокоиться, космополита поймали.
– Так-так. Ну, рассказывайте.
Слушал Велька, вжав голову в плечи. Получалось, что погиб он бесповоротно. Дурак, дурак! Ввязался в драку, попортил имущество (наябедничал-таки официант из «Королевы»), патрулю сопротивлялся.
– …и вот в совокупности получаем: по кодексам двадцати планет – высшая мера наказания. Около полусотни ратуют за тюремное заключение (сроки от полугода до четырех тысяч лет), Растафара-2 и Христианская Толстовия вообще не наказывают за преступления. Калькулируем приговор, усредняем и получаем в результате…
– Довольно, я понял. – Владислав Борисович задумался. – Со священными животными вы поторопились, – сообщил он. – Всем известно, что антаресцы обожествляют горных козлов, а сириусяне – армию, но приравнивать одно к другому чревато. Патрульные могут подать на вас жалобу. По статье «об ответственности зa мелкий рогатый скот».
– Хорошо. Слушаюсь. Но остальное…
– Остальное тоже чушь.
Де Толль склонился над кожухом компьютера и тщательно его осмотрел. Затем выглянул в коридор:
– Капитан, зайдите, пожалуйста. Боюсь, нас ждет неприятный разговор.
– Слушаюсь!
Де Толль указал на верхнюю панель:
– Видите регулятор?
– Так точно, господин инспектор.
– Ослябийцы стремятся сделать свои компьютеры максимально удобными в настройке. ФЭД не исключение. Это регулятор справедливости. Вот один край шкалы: «Мир Полдня», «Великое Кольцо», а вот другой: «Тоталитарное общество», «Развитая демократия», «Военный коммунизм». Кто-то, протирая верхнюю крышку, сорвал защитную пломбу… вон она, кстати, валяется. И видите: регулятор выкручен почти до максимума?
Капитан кивнул. На лбу его выступили капельки пота:
– Это Ира… лейтенант Ким Ир. Она протирала крышку и, видимо, сбила настройку. Прикажете вызвать?
– Поздно. Информация о мальчишке уже пошла по инстанциям. Боюсь, вас ожидает нечто большее, чем просто взыскание.
– Господин инспектор! – В глазах офицера возникло отчаянное выражение: – Но ведь… свои же люди…
– Кому свои? Мне, знаете ли, до пенсии рукой подать, а тут хлопоты, нервы… Но ладно. Принесите документы господина Шепетова. А чтобы наш жестяной товарищ не выкинул сюрприза…
Де Толль выбрал в меню пункт «Удалить „Ослябисофт следствие“ и подтвердил команду. Вспыхнуло сообщение: „Ослябисофт следствие“ удаляется на совещание».
Глава 7
АМУЛЕТ КАССАДА ВЫХОДИТ НА СЦЕНУ
Тая ждала Вельку у ворот. Хмурая, растрепанная, на колене бинт, в глазах – тревога. Увидев мальчишку, она вздохнула с облегчением:
– Ну наконец-то… Сильно мучили?
– Не, не очень, – признался Велька. И не удержался, добавил: – Расстрелять хотели. На следственном компьютере настройки грохнулись.
