– Стоять! – гаркнул над ухом Уфимцев. – А ну смирно, кинкара-мать! – И добавил такое, что Велька присел.
– Господин капитан… – начал он, лихорадочно придумывая, что бы такое сказать.
– Кругом! Равняйсь! Смирно!
Голос капитана звучал совсем рядом. Но как Велька ни вертел головой, Уфимцева он не видел. Где же тот мог прятаться?
Из травы выскочил попугайчик.
– Же сис еренте, комме ун шеваль де посте,[34] – чирикнул он.
– Малокровие, говоришь? – ответил ему второй голосом Лютого. – Гемоглобину не хватает? Да я ж тебя, гниду, с потрохами сожру! Кровушки напьюсь! Встать, когда с тобой старший офицер разговаривает!!
– Тьфу, блин.
Велька закусил губу, чтобы не рассмеяться.
Легенду о попугайчиках знали все. Говорили, что предыдущий начповос (тот, что работал до Лютого) пытался вывести породу абсолютных шпионов. Кое-что получилось. Попугайчики с серо-стальным оперением сновали повсюду, подслушивая и вынюхивая. Правда, где они живут, никто понятия не имел. Вельке первому удалось обнаружить шпионское гнездо.
– Фрося, – радиольным голосом неслось вслед, – нам не нужен сухопутный скат-мутант, меняющий пол в зависимости от влажности воздуха. И семейный синхронизатор жевания не нужен. А набор надувных вилок? Ты слишком много времени проводишь на интернет-аукционах.
«Пойдем быстрее, – предложил кресильон. – И так слишком много времени потеряли».
Велька припустил во весь дух. Кресильон вел его к полковничьему жилью огородами. Скоро они вышли к заброшенному саду. Там, среди деревьев, виднелись две фигуры: белая и темная.
– …покажешь, – донеслось до Вельки. – Тогда и поговорим.
– Хорошо, госпожа Утан, – отвечала вторая фигура Тиллевым голосом. – Я… я никогда не забуду. Спасибо вам.
– Рано благодарить, головастик. Сейчас еще посидим и отправимся к катерам. Точно ли там есть девять скал? Я должна увидеть это место сама.
– Как скажете, госпожа.
«Ну? – сварливо осведомился кресильон. – И чего лежим? Дуй на посадочную площадку!»
«На посадочную?»
«Быстрее! Мы их опередим».
Велька вновь затрусил по тропинке.
Майя подготовилась хорошо: сигнализация посадочной площадки спала сном праведника. Пластиковый фонарь диспетчерской сиял, словно хэллоуинская тыква, однако над тенями кресел не было видно силуэтов голов. Дежурные куда-то запропастились. Велька беспрепятственно прошел мимо ангаров.
«Куда дальше?»
«К ктеару дваай. Всеоркм змаок, и ты ссечпшьряя втруни».
«Чего?!»
Кресильон хихикнул:
«Извини. Мне рассказывали, что, если оставить на месте первую и последнюю буквы каждого слова, а остальные перепутать, вы, люди, все равно все поймете. Решил проверить».
«Ясно. Естествоиспытатель, блин».
Долго дуться на кресильон было невозможно. Тем более есть и другие дела. На поле стояли четыре машины: тяжелый «Тайфун-17», узконосая, похожая на лисичку «Вьюга», транспортник «Буран-VII» и москитная машинка «Вихри враждебные». На какой из них Майя отправится в путь?
Кресильон снова хихикнул. Продолжая посмеиваться, он разблокировал замок «Вьюги».
«Другие не годятся, – пояснил он снисходительно. – „Тайфун“ – слишком громкий, у него выхлоп на пол-Шатона. Транспортником управлять замаешься, а „Вихри“ – катер военный. Его поднять – так весь Лувр на уши станет».
Угу. Элементарно, Ватсон… Кадет юркнул в темный салон «Вьюги» и нырнул под кресла. Задние сиденья были завалены коробками с поролоном, на полу валялось несколько разодранных спальников. Все это пришлось очень кстати. Велька завернулся в тряпье и затих.
Успел он впритык. Через несколько минут появились Майя и Тилль. Асури села за руль, кадет устроился в соседнем кресле.
– Вот и начался твой урок храбрости, детеныш, – подмигнула ему Майя. – Надкрылья не дрожат?
– Нет, госпожа.
– Больно ты зашуганный, головастик. Прекрати дрожать.
Послышались шорох и вновь смех. «Да что они там делают? – подумал мальчишка. – Целуются, что ли?»
Кресильон мудро молчал.
Летела «Вьюга» бесшумно. Маломощный антиграв тянул катер почти над самой землей. Когда взлетная
