ботинком по ящику с видеокамерами. Тот слетел с подставки, ударился об стену и раскололся надвое, просыпав при этом на пол часть электронных мозгов. Только после этого надоедливое жужжание прекратилось.
– Вот такое вот наследие прошлого, на удивление хорошо работающее сегодня, – произнес Снайпер. – Тридцать три кило веса вместе с лентой, калибр двенадцать и семь. С двухсот метров прошибает десятимиллиметровую бронированную плиту, с трехсот крошит в труху кирпичную стену. А еще единственная в моем мире машинка такого калибра, из которой можно стрелять с рук.
Он испытующе посмотрел на Данилу.
– Сможешь эдакий агрегат на себе потаскать?
Данила хмыкнул. Не однажды приходилось одному на руках переносить легкие трехфунтовые пушки, отлитые из бронзы весом под шесть пудов, – и это было нормально, ничего из ряда вон выходящего. Взял и понес. Находились богатыри, которые в одиночку и десять пудов поднимали, и носили их куда потребуется, хочешь на стену, хочешь на башню кремлевскую. Двухпудовый пулемет, конечно, не пушинка, но уж как- нибудь справимся.
Так он и сказал. И добавил:
– Ремень бы к нему какой через плечо. Тогда б вообще было нормально.
Ремень нашелся. Снайпер снял его с трофейного автомата и ловко приделал к «Корду».
– «Калаш» твой я пока потаскаю, – добавил он. – Потому как чует мое сердце, что на стрельбу установки по нам уже отреагировали и сюда мчится какой-нибудь собакомордый спецназ. В такой обстановке мой ВСК без надобности. Короче, смотри, лента почти полная, выстрелов на сорок, так что не увлекайся.
– В общем, все как обычно, – усмехнулся Данила. – Очередями не стрелять, высоко не прыгать.
– Точно, – кивнул Снайпер. – Ну, пошли, что ли. Авось успеем найти твоего визави, пока местная спецура не нашла нас…
Снайпер не ошибся. «Спецура» отреагировала оперативно. Правда, эхо грохота кованых берцев о бетонный пол было слышно за километр, и нарушители спокойствия Зоны благополучно скрылись от погони в одном из многочисленных боковых коридоров.
Не иначе это было ответвление ряда каких-то хозяйственных помещений, давно забытых и заброшенных. Вдоль полутемного коридорчика тянулись обветшалые фанерные двери, прикрывающие входы в тесные комнатушки. Оканчивался коридорчик аналогичной незапертой дверью, за которую и нырнули Снайпер с Данилой.
Фонарь Снайпера выхватил из темноты небольшую комнатку площадью метров пятнадцать квадратных, облезлые, когда-то зеленые шкафчики для переодевания, разломанную скамейку, стул, на удивление хорошо сохранившийся, и красный плакат у стены с надписью: «24 февраля 1985 года ВЫБОРЫ в Верховный Совет РСФСР и местные советы Народных Депутатов. ВСЕ НА ВЫБОРЫ!» Нижний угол плаката рядом с эмблемой в виде серпа и молота был слегка обуглен, но надпись, набитая желтой краской через трафарет, читалась отлично.
– Такое не горит, – сказал Снайпер, кивнув на плакат. – Это вечно, как деньги образца шестьдесят первого года.
Что он имел в виду, Данила не понял. Был какой-то давний период в истории, связанный с такой вот эмблемой на кровавом флаге, но разведчику сейчас было не до экскурсов в прошлое. Он перехватил пулемет поудобнее и, направив ствол на дверь, приготовился стрелять, как только в проеме покажется первый силуэт с квадратными плечами.
Силуэт не появился. Более того, невидимые берцы прогрохотали мимо входа в коридорчик и заглохли в отдалении.
– Ну и ладно, – сказал Снайпер, опуская автомат и доставая из кармана небольшое устройство с экраном и кнопками. – Лучший бой – это тот, который не начался. Пусть вынюхивают дальше, а нам пора. Кстати, по моим подсчетам мы сейчас недалеко от конечной точки маршрута.
– В смысле? – не понял Данила. – Тот мутант близко?
– Ну, насчет мутанта тебе виднее, это у вас с ним ментальная связь, – хмыкнул Снайпер, тыкая пальцем в кнопки устройства. – Я про тот грузовик, который памятник, и про желтое здание рядом с ним, в котором запрятана информационная граната из Сколково. И заодно про усиленно охраняемый мозговой центр Зоны.
– Мозговой центр?
– Ну да, – пожал плечами Снайпер. – Думается мне, что всей этой бандой мутантов кто-то управляет, причем телепатически.
Данила наморщил лоб.
– А что такое «биотех»? – спросил он.
– Био… тех? – переспросил Снайпер. – Ну, не знаю. Может, какой-то объект биотехнологий. А к чему вопрос?
– Да так… – замялся Данила, не зная, под каким соусом подать свою беседу с крысособаками. Еще сочтет напарник за блаженного. – Слово такое услышал…
– От мутанта?
– От… от крысособаки.
Луч фонаря вновь распорол темноту и осветил руку разведчика. И длинный шрам на ней, в свете фонаря показавшийся вживленным под кожу черным трупом стальной сколопендры, сгоревшей в разложившейся плоти убитого мутанта.
– Она тебя лизнула? – быстро спросил Снайпер. – Не укусила, а именно лизнула, в знак благодарности?
Данила кивнул, про себя удивляясь осведомленности напарника.
– Понятно, – сказал Снайпер. – Как я раньше не догадался. Что ж, поздравляю. Ты получил дар от мутанта. Или проклятие, тут уж тебе решать. Короче, теперь ты можешь телепатически общаться с теми существами, которые умеют переговариваться при помощи ментальной передачи мыслеобразов. Но в то же время любая такая тварь будет знать, где ты находишься – если ты, конечно, не научишься защищаться, ставить экраны. А я-то все не мог допереть, как тот собакоголовый ночной охотник увидел нас в темноте без специальной аппаратуры.
– Думаешь, они тоже переговариваются мысленно? – спросил Данила, внутренне холодея.
– Думаю, не все, – ответил Снайпер. – Иначе бы нас давно вычислили, как по пеленгу, и нашинковали свинцом, словно булку изюмом. Наверно, есть у них способности, но ненамного выше человеческих. Так, что-то типа переразвитой интуиции. Но это мы с тобой потом обсудим. Пора выдвигаться…
Коридор был унылым и однообразным. Квадратная бетонная труба три на три метра, полого уходящая вниз. По стенам вились все те же черные змеи кабелей, под потолком тускло мерцали все те же лампочки.
– Как путь грешника в ад, – хмыкнул Снайпер. – И знаешь, меня все больше тревожит отсутствие вражьей силы в этом коридоре. О нас определенно знают, но с того момента, как мы добровольно влезли в этот каменный мешок, реагируют как-то вяло. Заманивают, что ли?
– Или не придают значения, – отозвался Данила.
Ремень тяжелого пулемета, переброшенный через плечо, уже немного отдавил трапециевидную мышцу. Но это была приятная боль. Даниле нравилось его новое оружие. Нравилась его спокойная, укрощенная мощь, до поры таящаяся в стальном теле, нравилось то, как оно удобно лежало в руках, сливаясь с воином в одно целое, нравились запакованные в ленту патроны, похожие на наконечники сулиц – коротких копий, которые хороший боец обучен метать со стены точно в переносицы идущих на штурм нео…
– Или так, – согласился Снайпер. – Но, думаю, по-любому в конце нас ждет неслабое шоу.
Он даже не догадывался, насколько был прав…
Конец слабо освещенного коридора медленно выплыл из полумрака, как морда сома-переростка из глубин омута. Мощные раздвижные двери были весьма похожи на сомкнутые челюсти подводного чудовища. А по бокам створок, клепанных из бронелистов, стояли две пулеметные установки, аналогичные той, что была обезврежена Данилой.
– Подставились, – с досадой шепнул Снайпер. – Расходимся…
И текучим движением ушел влево, одновременно вскидывая автомат. Данила тоже повел стволом в
