Микеланджело. Голос его звучал почти равнодушно. И это тоже было страшно! — Ну, чего стоишь, словно жена Лота? Вызывай девять-один-один.
Рафаэль и впрямь будто окаменела. Не могла отвести глаз от картинки на мониторе. Пикассо не вышел из игры, окошко в вирт-мир оставалось распахнутым. И там тоже все было пропитано смертью. Вдали — заваленный трупами склон холма. Ближе — дымящиеся останки походного лагеря, тела в блестящих латах. А на первом плане лежали два человека. Мужчина упал навзничь, разметав руки, запрокинув голову. Лица его видно не было, только колотая рана на горле. Женщина лежала ничком, уткнувшись лицом в грудь мужчины, заливая его своей кровью, льющейся из носа, рта, глаз. Смерть персонажей «Мира Дарины» была страшно похожа на смерть их «кукловодов»…
Часть III Двери
Глава 27
Дали
Зима и весна выпали из жизни Дали. Кажется, совсем недавно был тот хмурый, холодный день конца осени, когда она прибежала за помощью сначала к Рэму, затем к Рафаэль и Микеланджело… А сейчас за окном стояло лето. Дни, проведенные в клинике, промелькнули каким-то полусном-полубредом. Ли не могла с уверенностью сказать, что из засевшего в памяти происходило на самом деле, а что было порождением ее фантазии. Вначале грани между этими двумя мирами не существовало вовсе, разве что второй выглядел куда красочнее и правдоподобней первого. И ее пичкали, пичкали, пичкали лекарствами, старались приглушить эти краски, погасить второй мир. Погасили первый.
Из клиники ее выписали, решив, что ставшая тихой и достаточно рассудительной женщина никакой опасности ни для себя, ни для окружающих не представляет. Дважды в неделю — обязательный визит к психоаналитику, и можно вновь жить как прежде. Работать, встречаться с друзьями, радоваться, грустить… Врачи не знали, что жизнь Ли в этом мире закончилась. В тот самый миг, когда в мир другой, о котором они не хоте-1 ли ничего знать, да и не нужно им знать было, сошел по лунному лучу огромный черный зверь.
Три дня назад Дали посетила психоаналитика. Разговаривали почти час. Крамер остался доволен пациенткой. А Ли вернулась домой, заперла дверь. И больше из квартиры не выходила.
Не то чтобы она боялась людей. Скорее, обратное — боялась за людей. Смотрела вокруг и видела сонмы юнитов. Сделанных вроде бы тщательно и искусно, но если копнуть глубже — довольно примитивных по своим функциям и легкоуправляемых. Видела декорации, аляповатые, шаблонные. Видела сцену, готовую к началу действа. Мир, отчего-то называемый «реальным», ждал своих игроков.
…Звонок в дверь застал Ли врасплох. Пару минут понадобилось, чтобы выкарабкаться из полубессознательного состояния. Удивиться — кому это она понадобилась? Встать с дивана, прошлепать босыми пятками к входной двери.
— Здравствуй.
На лестничной площадке сконфуженно мялась Рафаэль. Ли на приветствие не ответила, смотрела с недоумением на бывшую подругу. И той пришлось попросить:
— Можно к тебе зайти? Я ненадолго.
Дали посторонилась, пропуская неожиданную визитершу. Провела в гостиную, все еще не проронив ни слова. Эль постояла, облизывая пересохшие губы. И выпалила:
— Ли, прости меня, пожалуйста! Я виновата, что не поверила тебе сразу.
Дали посмотрела на гостью внимательнее. Внешне Эль не изменилась. Такая же худая, остроносая, стриженная под мальчишку. Только в глазах появился лихорадочный блеск Ли кивнула на кресло. Гостья тут же плюхнулась. И начала торопливо рассказывать.
Она выложила все. О собственных приключениях, о самоубийстве Да Винчи, о странной и страшной смерти Пикассо и его подруги, о жутких метаморфозах, происходящих с Микеланджело. Время от времени приостанавливалась, поглядывала на слушательницу. Ждала, что та удивится, начнет переспрашивать недоверчиво? Но Дали лишь кивала, предлагая продолжить. Единственное, что сказала в конце, — короткое «да». Будто черту подвела. Все так и должно было происходить. И будет происходить. Как только геймеры дорвутся до новой игрушки, последняя грань рухнет. Порождения человеческой фантазии ворвутся в мир своих создателей.
— Ли, но ведь нужно что-то предпринимать! Нужно как-то закрыть дверь в тот кошмарный мир!
Дали отрицательно покачала головой. Рафаэль подняла почти все. Кроме самого страшного.
— Нет, Эль, ты не права. Тот мир — не кошмар. Он всего лишь отражение своих создателей. Пока он принадлежал одной Дарине, он оставался доброй волшебной сказкой. А мы принесли в него месть, алчность, себялюбие, жестокость. Мы творцы всего этого.
— Что ты говоришь, Ли?! Разве мы — чудовища?
— Мы люди. Мы знаем, что такое добро, а что — зло. Знаем, что зло наказуемо, потому если и делаем его, то тайком. Но в наших фантазиях таких ограничений нет. Там мы выплескиваем грязь, не задумываясь. Это ведь не «по-настоящему», это всего лишь игры.
Только мир Дарины оказался не игрой. Я не знаю как и почему, но он ожил. Наверное, в него вложили cлишком много души. И любви. Во всяком случае, Даня вложила в него всю душу и всю любовь, это точно. И теперь то, что мы принесли в него, начинает возвращаться. Стократно.
Но самое главное, Эль, не это. Программа, компьютеры — вовсе не двери в придуманный мир. Двери — мы сами. Каждый, кто хоть раз побывал там, несет в себе его частицу. И потому «закрыть» тот мир у нас не получится.
Лицо Рафаэль бледнело с каждой фразой, с каждым словом. Пролепетала растерянно:
— Так что, уже ничего нельзя сделать?
— Такого я не говорила. Мы действительно ничего не можем сделать. Но Дарина может. Ей по силам исправить то, что мы натворили.
Рафаэль быстро заморгала. Последняя фраза подруги ей не понравилась. Вспомнила, что пришла просить помощи у сумасшедшей?
— Ли, Дарины нет. Она умерла.
— В каком из миров она умерла, Эль? Только в нашем. В своем Дарина бессмертна. Она ведь придумала его. И Лунного Зверя, стража добра и справедливости. Потому в ее мире зло не сможет победить никогда. А играть людьми, забавляться их чувствами — это зло.
Какое-то время Эль молчала. Обдумывала услышанное.
— Ну если так… Значит, нужно найти Дарину и рассказать, что происходит. Пусть позовет своего Лунного Зверя, закроет двери и… исправит наши ошибки.
Рафаэль абсолютно точно сформулировала задачу: позвать, закрыть, исправить. Как легко это сказать. Как легко было бы сделать, если б не одна ревнивая дура! Пришлось и Ли рассказывать. Обо всем, с самого начала. С самой первой дряни, которую именно она, Дали, протащила в придуманный мир. Подлая месть, замаравшая, испоганившая стража добра. И сделавшая его мир беззащитным.
У Рафаэль глаза начали округляться от изумления. И на щеках пунцовые пятна выступили. Воображение хорошо развито, представила, как именно должна действовать месть. Хватило такта выслушать молча.
— В общем, ситуация такова, — подвела итог Дали. — Дарина закрылась на своем острове, попасть туда извне невозможно, я пробовала много раз. Лунный Зверь может, для него запретов не существует. Но… Дарина не должна его встретить таким, сама понимаешь. Мне нужно найти его раньше.
— Ты сможешь его исправить?
