В эти нескончаемые прискорбные часы, когда не было ни малейшей возможности вести наблюдения, астроном-любитель повторял, яростно теребя свою и без того взлохмаченную шевелюру:
— Кто знает, может, в этот самый момент новая звезда появилась в поле зрения моего объектива? Кто знает, не упускаю ли я возможности заметить, как пролетает мимо второй спутник Земли… или спутник, обращающийся вокруг Луны?.. Кто знает, не мчится ли поверх этих проклятых туч какой-нибудь метеор,[18] болид,[19] астероид?[20]
— Вполне возможно, — отвечал Омикрон. — Вернее, точно, хозяин. Утром, когда небо ненадолго прояснилось… мне почудилось…
— Мне тоже, Омикрон.
— Нам обоим, хозяин, нам обоим…
— Я! Я, конечно, заметил первым! — заявил мистер Дин Форсайт.
— Несомненно, — согласился Омикрон, утвердительно наклонив голову. — Мне показалось, что это был… что это должен был быть…
— Я утверждаю, — твердо сказал Дин Форсайт, — что это был метеор, двигавшийся с северо-востока на юго-запад.
— Да, хозяин, почти в направлении Солнца…
— Это направление кажущееся, Омикрон!
— Безусловно, кажущееся.
— Это произошло в семь часов тридцать семь минут двадцать секунд…
— Двадцать секунд, — повторил Омикрон, — как я сразу же засек по нашим башенным часам…
— И с тех пор он больше не появлялся! — закричал мистер Дин Форсайт, грозя небу кулаком.
— Нет, хозяин, тучи… тучи… тучи, которые наползли с запада — юго-запада. Не знаю, увидим ли мы за целый день хоть маленький кусочек синевы!..
— Это все нарочно подстроено, — ответил Дин Форсайт. — Начинаю думать, что такое случается только со мной!
— И со мной тоже! — прошептал Омикрон, считавший, что его вклад в труды хозяина составляет по меньшей мере половину.
По правде говоря, все жители Уэйстона имели точно такое же право жаловаться на густые тучи, которые придавали городу печальный вид. Сияет солнце или нет — это для всех.
Впрочем, совсем нетрудно представить себе, в какое скверное настроение приходил Дин Форсайт, когда на город спускался туман, один из тех самых туманов, которые не рассеиваются двое суток подряд. Во время облачности еще можно различить какой-нибудь астероид, если он проносится близ поверхности земного шара. Но справиться с густой пеленой тумана, когда человеческие существа и в десяти шагах ничего не видят, не в состоянии даже самые мощные телескопы, самые совершенные зрительные трубы. В Уэйстоне такие туманы были далеко не редкостью, хотя город омывался прозрачными водами Потомака, а не мутными водами Темзы.
Но что же ранним утром того дня, когда небо еще было чистым, заметили или будто бы заметили, хозяин и его слуга? Это был болид удлиненной формы, летевший так стремительно, что они не смогли определить его скорость. Итак, как мы уже говорили, болид перемещался с северо-востока на юго-запад. Но, поскольку расстояние между землей и болидом должно было измеряться изрядным количеством лье, за ним можно было бы следить в течение нескольких часов, припав к окулярам зрительных труб, если бы столь несвоевременный туман не помешал наблюдениям!
И тогда, как из рога изобилия, посыпались неизбежные сожаления, вызванные неудачей. Появится ли вновь этот болид на горизонте Уэйстона? Представится ли возможность определить его параметры — размер, вес и природу? Не обнаружит ли его в другой точке неба какой-нибудь более удачливый астроном? Будет ли Дин Форсайт, не слишком много времени проведший у телескопа, иметь право присвоить открытию свое имя? Не отдадут ли позднее честь этого открытия одному из тех ученых Старого или Нового Света, которые проводят всё время в поисках метеоров между зенитом и горизонтом своих обсерваторий?
И оба прильнули к окнам, выходящим на восток. Они больше не разговаривали. Дин Форсайт шарил взглядом по широкому горизонту, ограниченному с этой стороны причудливым рельефом Серборских холмов, поверх которых свежий ветер гнал сероватые тучи, разорванные в нескольких местах. Омикрон встал на цыпочки, пытаясь увеличить поле зрения, которое ограничивал его низенький рост. Хозяин скрестил руки, упершись сжатыми кулаками в грудь. Слуга скрюченными пальцами стучал по подоконнику. Совсем рядом пролетали птицы, издававшие пронзительные крики. Казалось, они издеваются над хозяином и слугой, которых природа человеческих существ удерживала на поверхности земли!.. Ах! Если бы они могли отправиться вслед за птицами, то в несколько прыжков пересекли бы слой густого тумана и, вероятно, увидели бы астероид,[21] продолжавший свой полет среди сверкающих солнечных лучей.
В это мгновение в дверь постучали.
Поглощенные своими мыслями, Дин Форсайт и Омикрон ничего не слышали.
Затем дверь распахнулась, и на пороге появился Фрэнсис Гордон.
Дин Форсайт и Омикрон даже не обернулись.
Племянник подошел к дяде и легонько тронул его за руку.
Казалось, Дина Форсайта вернули с края света. Не земного, а небесного света, куда он мысленно унесся вслед за метеором.
— Что случилось? — спросил он.
— Дядя, завтрак ждет…
— А, — буркнул Дин Форсайт, — он ждет? Ну, что ж… мы тоже… мы ждем…
— Вы ждете? Чего?
— Чтобы вновь появилось солнце, — заявил Омикрон, а хозяин знаком подтвердил его слова.
— Но, дядя, полагаю, вы не приглашали солнце на завтрак, и поэтому можно сесть за стол без него.
Что было возразить на это? Действительно, если сверкающая звезда не появится в течение всего дня, неужели мистер Дин Форсайт соизволит позавтракать в час, когда все порядочные люди обычно ужинают?
— Дядя, — повторил Фрэнсис Гордон, — предупреждаю вас, что Миге потеряла терпение.
Эти слова оказались решающим доводом, вернувшим мистера Дина Форсайта из грез к реальности. Он прекрасно знал, что такое нетерпеливость добрейшей Митс, и даже боялся ее проявлений. Раз уж она отправила к нему гонца, следовало незамедлительно спуститься вниз.
— Который сейчас час? — спросил Дин Форсайт.
— Одиннадцать часов сорок шесть минут, — ответил Фрэнсис Гордон.
В самом деле, часы показывали одиннадцать часов сорок шесть минут, а обычно дядя и племянник усаживались за стол напротив друг друга ровно в одиннадцать часов.
Точно так же, по обыкновению, им прислуживал Омикрон. Но в тот день по жесту хозяина, который слуга понял без труда, он остался в обсерватории, и если бы солнце вышло из-за туч…
Мистер Дин Форсайт и Фрэнсис Гордон вышли на лестницу и спустились на первый этаж.
Митс была там. Она посмотрела хозяину прямо в лицо, но тот опустил голову.
— Омикрон? — спросила она.
— Он занят наверху, — ответил Фрэнсис Гордон. — Мы обойдемся без него.
— Ладно! — сказала Митс.
Они начали завтракать и раскрывали рты лишь для того, чтобы есть, а не разговаривать. Митс, которая обычно охотно болтала, принося блюда и меняя тарелки, на сей раз не разжимала губ. Такое молчание производило гнетущее впечатление, а принужденность смущала. Поэтому Фрэнсис Гордон, желая положить этому конец, сказал:
— Дядя, вы остались довольны тем, как провели утро?
— Да… Нет… — ответил мистер Дин Форсайт. — Состояние неба не благоприятствовало нам…
— Стало быть, вы набрели на какое-нибудь астрономическое открытие?
— Полагаю, да, Фрэнсис… Но до тех пор, пока я не удостоверюсь, проведя новое наблюдение…
