руководителем, то есть Кау-джера. Он спас остров не только от захвата мятежниками, но и от властей Чили.
И по-прежнему никто о нем ничего не знал, но никому не приходило в голову задать вопрос о его прошлом. Известно было лишь, что когда-то, очень давно, Кау-джер избрал для себя отшельническую жизнь в Магелланийском архипелаге, обосновался на Исла-Нуэве, где подружился с лоцманом Карроли, и посвятил всего себя служению бедным аборигенам Магеллании. Мистер Родс склонялся к тому, что Кау-джер в силу цельности своей натуры и беззаветной преданности своим идеалам просто никогда не мог покориться какой-либо власти. Как мы уже знаем, мистер Родс не ошибался.
Но никто из пассажиров «Джонатана» не забыл, что своим спасением они обязаны Кау-джеру. Это он в самый разгар бури зажег огонь на вершине мыса Горн, это он рисковал жизнью, чтобы привести к берегу потерявшее управление судно, которое волны гнали на скалы, это он привез лоцмана, единственного человека, который мог темной ночью провести корабль по опасным проливам под прикрытие острова Осте.
Нет! Из памяти людей не изгладились оказанные Кау-джером услуги, и именно поэтому в день, когда мистер Родс и его коллеги из комитета сложили свои обязанности, значительное большинство колонистов высказались в пользу своего спасителя. Не только приверженцы порядка встретили его имя единодушным одобрением, но и некоторое количество сторонников Мерритов отделились от своего клана.
Таково было влияние этого человека. Казалось, от него исходит какая-то магическая сила. И надо отдать должное мистеру Родсу, его проницательности и здравому смыслу, подсказавшим ему, что единственным человеком, который сможет навести порядок и организовать жизнь колонии, был Кау- джер.
Однако стоило ли верить, что в голове Кау-джера произошел невероятный переворот, обесценивший его прежние идеи, что он вернулся к нормальному пониманию обязанностей, предписанных человечеству природой?..
Как известно, он шел от одного разочарования к другому. Всего несколько месяцев назад он считал, что ему нет места на земле, что он не найдет убежища ни в одном уголке мира. Когда весь архипелаг был отдан государству, готовому установить там жесткий режим, он уже видел себя изгнанным из Магеллании, где надеялся окончить свои дни, он словно почувствовал жало в груди…
Правда, едва услышав, что остров Осте сохранил независимость, Кау-джер поспешил покинуть ставший чилийским островок и присоединиться к маленькому мирку колонистов с намерением поселиться среди них.
Он боялся, что организационные работы сильно продвинулись, а то и вообще завершились и что он прибудет слишком поздно, чтобы повлиять на них и дать колонистам ту абсолютную, не омраченную даже тенью власти свободу, на которую — как он думал — каждое человеческое существо имеет право.
А когда шаланда высадила его на берег, Кау-джер нашел на полуострове Харди полнейший беспорядок: честным людям угрожали преступники, вовсю бушевал мятеж, бунтовщики готовились к грабежам, вот-вот землю острова Осте должна была залить кровь…
И тут его назначили вождем — единоличным хозяином острова, способным установить порядок… и он принял пост главы острова.
В тот же день мистер Родс, поблагодарив Кау-джера, сказал:
— Мой друг, вы уберегли нас от многих несчастий, самое страшное из которых — наше бегство с острова!.. Вы сохранили нашу независимость. Это Бог послал вас к нам!
Разумеется, этот человек, отрицавший всякие божественные силы, не мог согласиться стать проводником воли Всевышнего. Однако он не решился открыто высказать свое мнение и удовлетворился следующим ответом:
— Я дал согласие только наладить жизнь колонии. И я приложу все силы, чтобы довести дело до конца. После этого сложу с себя все полномочия. Надеюсь, я докажу вам, что на земле есть по крайней мере одно место, где человеку не нужен властелин!..
— Руководитель — не властелин, мой друг, — возразил мистер Родс, — и я не сомневаюсь, что вы это докажете. Но общество не может существовать без верховной власти, как бы она ни называлась. И она должна быть сильной.
— Во всяком случае, — ответил Кау-джер, — эта власть должна самоустраниться, как только отношения между людьми будут урегулированы и каждому существу будет дана полная независимость.
— Хорошо, друг мой. Сейчас вся власть принадлежит вам, и я не сомневаюсь, что вы используете ее для общего блага. А теперь пора браться за работу, и постарайтесь с самого начала обеспечить — пусть даже с применением силы — будущее нашей колонии!.. И вашей, поскольку вы уже стали гражданином острова Осте!
Кау-джер с жаром принялся за работу. Он с благодарностью принимал помощь мистера Родса и комитета, хотя комитет и был распущен, а его полномочия переданы одному Кау-джеру.
Прежде всего надо было покончить с беспорядками, обеспечить безопасность людей и сохранность их имущества, не допустить разграбления запасов продовольствия, которые принадлежали всей колонии. Но, пока существовала угроза мятежа, пока братья Меррит пользовались поддержкой целой группы анархистов, пока эти анархисты сильны, рассчитывать на спокойную жизнь не приходилось. Значит, против врагов всего общества надо действовать энергично и беспощадно.
С того дня, когда Кау-джера выбрали главой остельской колонии, Джон и Джек Мерриты видели в нем лишь человека, назначенного одолеть их, противника их антиобщественных доктрин, начальника, которого надо сбросить любой ценой и любыми способами. Возможно, они подозревали, что Кау-джер до каких-то пор разделял их взгляды, по крайней мере чисто теоретически; может быть, надеялись, что новый глава острова воплотит в жизнь идеи анархизма. Но очень скоро они убедились, что просчитались.
После перехода власти к Кау-джеру у братьев осталось не более пятидесяти сторонников, готовых идти за своими предводителями до конца, — в основном немецкие последователи Карла Маркса или готовые на все ирландские фении. Они находились в меньшинстве, и это их сдерживало. В их же интересах анархистам лучше было отделиться от остальных поселенцев, и, возможно, в другой части острова Кау-джер позволил бы им претворять в жизнь свои утопии, которые вскоре ввергли бы раскольников в нищету и привели к краху. Но, ослепленные своими ложными идеями, они предпочли вооруженную борьбу и уже на следующий день с ружьями в руках направились к продовольственным складам.
Кау-джер, собрав вокруг себя всех добропорядочных людей, быстро и практически без кровопролития подавил мятеж. Кое-кто из бунтовщиков был взят под стражу, в том числе и Мерриты.
Видя, как решительно действует Кау-джер, большинство бандитов отказались от дальнейшего участия в бесчинствах, будучи всего лишь рядовыми анархистами, оставшимися теперь без вожака.
Как поступить с Джеком и Джоном Мерритами, у Кау-джера не было ни малейших сомнений. Мысль о том, чтобы организовать какое-то подобие трибунала с выборными судьями, посадить виновных на скамью подсудимых, вынести, а потом и привести приговор в исполнение, он отбросил сразу же. Что будут говорить в свою защиту братья, Кау-джер знал. Они заведут речь о свободе человека, о праве каждого признавать или не признавать власть. Они станут утверждать, что на свободной земле ни один закон не может быть применен к тем, кто его не принимает, что они отказываются признавать диктатуру одного человека, навязанную всей остельской колонии!..
Именно такие идеи исповедовал и сам Кау-джер. И вот теперь, взяв на себя груз ответственности за судьбы людей, он, может быть, осознал всю их несправедливость и суетность.
Когда мистер Родс обратился к нему с предложением созвать суд из колонистов, Кау-джер ответил тоном, не требующим возражений:
— Не думаю, что это надо делать, поскольку у нас нет ни законов, по которым можно бы было организовать суд, ни самих судей, готовых вершить правосудие. Однако эти бунтовщики должны быть наказаны и без судебного разбирательства, что послужит уроком тем, кто захочет пойти по их следам. Надо изгнать их с острова, и пусть никогда больше их нога не ступит на эту землю!..
— Я с вами полностью согласен. Надеюсь, вас поддержит вся колония, — ответил мистер Родс.
— Шаланда доставит их в Пунта-Аренас, а оттуда они вольны отправиться на все четыре стороны.
Это было первое решение, принятое Кау-джером в качестве главы острова. Протесты братьев Меррит
