Никаких особых личных требований для службы в прокуратуре в то время не устанавливалось. Велено было избирать их «из всяких чинов», но только лучших.
Прокуроры назначались на свои должности Сенатом по предложению генерал-прокурора, но за те или иные проступки они могли быть наказаны лишь Сенатом. Сам же генерал-прокурор и его заместитель, обер-прокурор, были ответственны только перед императором. В указе «О должности генерал- прокурора» на этот счет отмечалось: «Генерал- и обер-прокуроры ничьему суду не подлежат, кроме нашего».
Многие прокуроры сразу же развернули довольно активную работу. Они строго наблюдали за деятельностью учреждений, при которых состояли, обращая внимание на нарушения закона, волокиту, воровство и т. п. Очень интенсивно начал свою деятельность прокурор при Московском надворном суде князь Василий Гагарин. Он направил генерал-прокурору Ягужинскому несколько донесений, в которых указывал, что надворный суд не соблюдает указов о розыске преступников, отчего, по его мнению, «чинится ворам послабление», что председатель суда Тарбеев при слушании дел допускает незаконные действия. По докладу Ягужинского Сенат поручил исследовать эти нарушения президенту юстиц-коллегии Сенатору Матвееву.
Будучи приближенным к императору и пользуясь его полным доверием, Ягужинский оказывал огромную поддержку подчиненным ему прокурорам, всячески выводя их из-под влияния учреждений, при которых они состояли. При случае он находил возможным испрашивать чины и награды для прокуроров, выставляя их перед Петром I как особенно усердных, преданных и честных слуг престола.
При преемниках Петра I П. И. Ягужинский в полной мере познал как взлеты, так и падения. Во время «заговора верховников» был даже обвинен в измене и арестован, но из кратковременного заточения вышел еще более могущественным. Именным указом от 2 октября 1730 года императрица Анна Иоанновна укрепила пошатнувшуюся было прокуратуру, подтвердив, что при Сенате должны быть генерал- и обер-прокуроры, а при коллегиях и других судебных местах — прокуроры, действующие по данной им должности. И далее: «И для того ныне в Сенат, покамест особливый от нас генерал-прокурор определен будет, иметь в должности его надзирание из членов Сенатских генералу Ягужинскому, а в его дирекции в должность обер-прокурора быть статскому советнику Маслову, а прокуроры ж в коллегии и канцелярии, в которые надлежит, определяются немедленно».
Однако это была уже лебединая песня Ягужинского как генерал-прокурора. Вокруг императрицы стали возвышаться другие лица, набирал силу ее любимец Бирон. После нескольких ожесточенных схваток с ним Ягужинский, по свидетельству современников, «с радостью воспринял весть о назначении его послом в Берлин вместо ссылки в Сибирь».
В Пруссии Павел Иванович находился до 1735 года, после чего возвратился в Россию. Он получил графское достоинство и стал кабинет-министром императрицы. Продолжал Ягужинский носить и звание генерал-прокурора, хотя фактически от прокурорских дел уже отошел.
П. И. Ягужинский достиг чина действительного тайного советника, был пожалован в Сенаторы и обер-шталмейстеры, не раз награждался различными знаками отличия, большими имениями и крупными суммами денег.
Ягужинский был женат дважды: на Анне Федоровне Хитрово, с которой развелся в 1723 году, и на дочери канцлера Анне Гавриловне Головкиной. От первого брака он имел сына (умер в 1724 году) и трех дочерей; от второго — сына, Сергея, дослужившегося до генерал-поручика (умер в 1806 году), и трех дочерей. Вторая жена генерал-прокурора была «высока ростом, имела прекрасный стан и отличалась приятностью в обхождении». Считалось, что она танцевала лучше всех в Петербурге. Судьба ее оказалась трагичной. После смерти Ягужинского она вышла замуж за обер-гофмаршала М. П. Бестужева- Рюмина, но в 1743 году, за участие в заговоре против императрицы Елизаветы Петровны была наказана кнутом и «по урезании языка» сослана в Сибирь.
Граф П. И. Ягужинский умер 6 апреля 1736 года и похоронен в Невском монастыре.
«НЕОСЛАБНОЕ СМОТРЕНИЕ ИМЕЛИ»
Генерал-прокурор НИКИТА ЮРЬЕВИЧ ТРУБЕЦКОЙ
Князь Никита Юрьевич Трубецкой родился 26 мая 1699 года. Он учился за границей, «в немецких землях», где получил блестящее образование, свободно говорил по-немецки, был умен, деятелен, начитан. В молодости входил в члены Ученой дружины, возглавляемой Феофаном Прокоповичем. Дружил с русским поэтом и дипломатом А. Д. Кантемиром и, по отзыву последнего, «сам не худые стихи составлял».
5 июня 1719 года Никита Юрьевич призывается на службу «ко двору волунтиром» и становится денщиком Петра I, а через три года получает чин сержанта Преображенского полка. В 1726 году он — камер-юнкер, а в 1730 году, в правление Анны Иоанновны, — достиг чина генерал-майора и был пожалован в подпоручики Кавалергардского полка. В военных кампаниях против Польши и Турции Трубецкой выполнял обязанности генерал-кригскомиссара, заведуя денежным и вещевым снабжением войск.
28 апреля 1740 года Н. Ю. Трубецкой был назначен генерал-прокурором Сената и оставался в этой должности в течение 20 лет. Он встал во главе прокуратуры не в самое лучшее для нее время, так как преемники Петра I значительно ослабили этот институт. Сам Трубецкой говорил, что «в Сенатской конторе и ее многих коллегиях и прочих судебных местах, и в губерниях прокуроров почти никого нет, а в некоторых, малых, хотя и есть, токмо люди уж зело престарелые и к тому неспособные». Преодолевая большие трудности, генерал-прокурор стал подбирать себе «добрых и надежных помощников». Только после восшествия на престол дочери Петра Великого Елизаветы Петровны Н. Ю. Трубецкой получил все прежние «прерогативы верховной власти», что позволило ему значительно возвыситься.
К этому времени был назначен ближайший помощник Трубецкого — обер-прокурор Сената И. О. Брылкин. Спустя несколько лет его сменил Н. Г. Жеребцов, а затем — А. И. Глебов.
Никита Юрьевич был довольно требовательным прокурором. Он искренне радел о государственных делах и при необходимости смело опротестовывал решения Сената. От подчиненных ему прокуроров он требовал, чтобы они с «наиприлежнейшим трудом крепкое и неослабное смотрение имели» за всеми делами, решения «чинили по указам» и «безволокитно», а на все нарушения и отступления от закона делали вначале устный, а если не «возымеет действие», то и письменный протест.
Прокуроры коллегий и губерний должны были регулярно представлять генерал-прокурору ведомости о всех решенных и нерешенных делах, а также о лицах, содержащихся под караулом. Особое внимание обращалось им на то, чтобы в тех или иных местах не скапливалось слишком большое количество «колодников». За это прокуроры несли персональную ответственность. Когда, например, оказалось, что в коммерц-коллегии, Сыскном приказе и Московской губернской канцелярии скопилось подозрительно много арестантов, то генерал-прокурор Трубецкой направил троим прокурорам этих учреждений строгое предписание.
В то же время Никита Юрьевич следил и за тем, чтобы не ущемлялись права подчиненных ему прокуроров. В таких случаях он всегда был принципиален.
Генерал-прокурор Н. Ю. Трубецкой вносил в Сенат предложения по самым разнообразным вопросам управления и хозяйства, проявляя себя человеком государственным, болеющим за дело.
Правительствующий Сенат в то время требовал особого надзора. Нередко там не только затягивали разные дела, но и не сохраняли даже государственные и военные тайны, что крайне волновало императрицу Елизавету Петровну. 27 октября 1744 года она направила именной указ Сенаторам, генерал- и обер-прокурорам «О хранении в тайне производящихся в Сенате дел». В нем отмечалось, что многие секреты «выходят наружу и вскоре дошли не токмо до наших подданных, кому ведать не надлежит, но и до чужестранных, при дворе нашем обретающихся министров». Императрица поручила провести тщательное следствие об утечке секретных материалов. В указе отмечалось: «Сенаторам же, всем и каждому, так же генералу и обер-прокурорам объявляем, чтоб впредь с чужестранными министрами… никакого приватного обхождения и партикулярных свиданий и разговоров наедине и на ухо шептанья… никто не чинил, и от того всяк себя воздерживал; о производящихся же в Сенате секретных делах не токмо с чужестранными и своими, кому о том ведать не надлежит, но и со своими домашними и самыми ближними по родству разговоров не иметь, и все секретное, всем и каждому особливо вверенное, по учиненной о том присяге, содержать в секрете».
По поручению императрицы Н. Ю. Трубецкой выступал иногда и в роли высшего судьи в государстве. Так, он председательствовал в комиссиях, судивших Б.-Х. Миниха, А. И. Остермана, М. Г. Головкина (1741 год), А. П. Бестужева-Рюмина (1756 год).
Трубецкой являлся одним из ближайших сановников Елизаветы Петровны. 14 марта 1756 года императрица назначила его конференц-министром. За время своей долгой службы он был осыпан многими милостями и наградами. В 1740 году ему пожалован орден Св. Александра Невского, а 25 апреля 1742 года — орден Св. Апостола Андрея Первозванного. 5 сентября 1756 года за выдающиеся заслуги императрица произвела его в генерал-фельдмаршалы.
В 1760 году Н. Ю. Трубецкой покинул высший прокурорский пост. Он стал президентом Военной коллегии. Спустя три года вышел в отставку с «полным пенсионом».
По мнению современников, Никита Юрьевич «видел падение многих своих милостивцев и благоприятелей, сам нередко участвовал в гибели их и, ловко соображаясь с переменой обстановки, всегда умел своевременно оставить ослабевшую и перейти на сторону усилившейся партии». Эти качества, считали они, помогали ему в течение восьми царствований удерживать за собой посты в ряду «наиболее значительных государственных лиц».
Трубецкой был женат дважды. В 1722 году состоялась его свадьба с дочерью канцлера графа Головкина Анастасией Гавриловной. Посажеными отцом и матерью со стороны жениха были Петр I и княгиня Меншикова, а со стороны невесты — светлейший князь, генерал-фельдмаршал Александр Меншиков и императрица Екатерина. После смерти жены, последовавшей в 1735 году, Никита Юрьевич женился на Анне Даниловне Херасковой, урожденной княжне Друцкой. От двух браков у него было 18 детей, 7 из которых умерли в младенчестве.
Князь Н. Ю. Трубецкой скончался 16 октября 1767 года и погребен в Архангельской церкви Чудова монастыря.
«СПРАВЕДЛИВОСТЬ И ДОБРОДЕТЕЛЬ ВСЕМУ ПРЕДПОЧИТАТЬ»
Генерал-прокурор ЯКОВ ПЕТРОВИЧ ШАХОВСКОЙ
