Книга об отце (Ева и Фритьоф)

стортинга его не привлекала, тем более что к парламента­ризму он относился весьма критически. Правда, Нансен критико­вал парламентаризм справа, убеждая в необходимости ограничить права стортинга и его роль в управлении государством.

Несмотря на большую занятость делами помощи, Нансен каждую свободную минуту отдавал научной и литературной ра­боте. Даже в эти годы Нансен мечтает о новых экспедициях в еще не затронутую исследователями центральную часть Поляр­ного бассейна. Правда, теперь он задумал проводить изучение района Северного полюса с помощью новых технических средств — воздушных кораблей. Когда в 1924 г. было образовано Международное общество по изучению Арктики с помощью воз­душного корабля (Аэроарктик), то президентом общества был избран Нансен. Первая экспедиция была намечена на 1929 г., и он с головой ушел в ее подготовку. Для обсуждения органи­зационных вопросов общество под председательством Нансена собиралось в 1926 г. в Берлине и в 1928 г. в Ленинграде. Под редакцией Нансена общество стало издавать журнал «Арктик». С целью сбора средств для подготовки экспедиции Нансен совер­шает поездку с лекциями по городам Канады и США. Однако Нансен не дожил до осуществления своей мечты. 13 мая 1930 г. его не стало.

Нансен прошел очень сложный и интересный жизненный путь, достиг в жизни больших успехов и широкой славы. Правда, успехи не падали Нансену в руки, как созревшие плоды, а дости­гались, несмотря на его большой талант, упорным и настойчивым трудом. Оценивая деятельность Нансена, мы должны помнить, что и в науке, и в политике он выступал прежде всего как представитель норвежской буржуазии, причем как представитель, весьма близко стоявший к правящим кругам Норвегии. Противоречия буржуазной Норвегии наложили свой отпечаток и на политиче­ские взгляды Нансена, также весьма противоречивые. Однако при всем критическом отношении к политической деятельности Нан­сена мы всегда помним о его международной деятельности, кото­рую характеризовали глубокий гуманизм, любовь и сочувствие к простому человеку, горячая заинтересованность в судьбах наро­дов. Нельзя не согласиться с известным норвежским полярным исследователем Харальдом Свердрупом [13], который сказал, что Нансен был велик как полярный исследователь, более велик как ученый и еще более велик как человек.

Лив Нансен-Хейер написала о своем отце очень увлекательную книгу, представляющую большой интерес не только для биографов Нансена и историков, но и для рядового читателя. При чтении книги следует помнить, что она создана человеком, тесно свя­занным с Нансеном не только родственными узами, но и общ­ностью социально-политических взглядов. (Здесь надо отметить, что в русском переводе книга дана с некоторыми сокращениями, хотя и очень незначительными.) Тем не менее, несмотря на все неточности и недостатки, книга является ценным источником для изучения выдающейся личности Фритьофа Нансена.

Ю. Д. Комаров

ОТ АВТОРА

Когда мне предложили написать воспоминания об отце, мне стало ясно, что это будет книга не только об отце, но и о матери. Для меня Ева и Фритьоф Нансены связаны неразрывно. Они мне представляются как единое целое, как равноценные личности, уди­вительно дополняющие друг друга.

Хотя они были разными людьми, у них было много общего в самой сути натуры: одинаковая независимость от условностей, одинаково широкие взгляды на все существенное в жизни, одина­ковый артистизм.

Чтобы изобразить моих родителей, недостаточно рассказать только об их семейной жизни. Конечно, жизнь моей матери в основном принадлежала семье, тогда как в жизни отца всегда большую роль играла его работа, его общественная деятельность.

Образ Фритьофа Нансена нельзя раскрыть, если не рассказать о его путешествиях. Во многих отношениях они оказали решающее влияние на всю его дальнейшую жизнь: в научной деятельности они открыли перед ним новые пути, в политической — дали опыт организации, руководства и решения трудных задач; они сыграли большую роль и в формировании его личности, научив рассчиты­вать только на свои силы и побеждать самого себя.

Шли годы, я росла, а когда выросла настолько, что смогла понять отца, его экспедиции стали частью и моей жизни. Они со­вершенно естественно стали и моими собственными воспомина­ниями, событиями моего детства, стали неотъемлемой частью моего представления об отце.

Он постоянно возвращался к полярным экспедициям в своих мыслях, часто рассказывал о них. До конца дней своих мечтал он о новой встрече с бесконечными просторами белых равнин, с по­лярной ночью, с одиночеством — о встрече с силами природы.

Длительное пребывание во льдах требует моральных и физиче­ских сил, терпения, душевного равновесия — и у Нансена эти его качества подвергались столь суровым испытаниям, что это сказа­лось на всей его дальнейшей жизни. Это сказывалось в его миро­воззрении, в его работе, да и в семейной жизни тоже. Но, воз­можно, не все понимают, что возвращение из таких путешествий, даже очень удачных, тоже может обернуться испытанием. Нелегко было отцу заново привыкать к нормальной жизни после трехлет­ него путешествия к Северному полюсу. Уж я-то это знаю. Но подле него была сильная, мужественная женщина, и она помогла ему вернуться к радостям жизни.

Мать прежде всего хотела, чтобы способности отца, его силы не пропадали втуне. Хоть это и вело к долгим и мучительным разлукам, она горячо поддерживала его стремление выполнить то, что он считал своим делом и своим долгом. Так было с экспеди­цией к Северному полюсу, так же было в 1905 и в последующие годы, когда потребовалось его участие в борьбе за независимость страны. И свою жизнь она прожила тоже с полной отдачей, ка­салось ли это искусства или семьи.

Страшным ударом для отца была смерть Евы. Случилось это как раз в тот момент, когда время пребывания его на посту посла в Лондоне приближалось к концу и оба радовались возможности быть снова вместе. Отец так никогда и не оправился от этого удара полностью. С этого дня он очень переменился.

Большинство моих «источников» лежит в могиле. Лишь немно­гие из людей, хорошо знавших моих родителей, еще живы, и я благодарю их за те драгоценные воспоминания и сведения, кото­рыми они со мной делились.

Я признательна профессору Бьёрну Хелланд-Хансену и Харальду Свердрупу за рецензирование научной части и доктору Рагнару Форсбергу за добрые советы и постоянный интерес к этой книге на протяжении всей работы над ней. И другие друзья по­могали мне — каждый по-своему. Я всем им очень благодарна.

Из литературных источников я пользовалась в основном кни­гами моего отца, его статьями и дневниками, а также обширной перепиской, оставшейся после него, и массой частных писем, ко­торые он сам собрал и привел в хронологический порядок.

Очень мне помогла также книга В. К. Брёггера и Нурдаля Рольфсена «Фритьоф Нансен— 1861— 1893».

Я стремилась дать правдивый образ двух людей — моих роди­телей. Рассказывая о них, я не хотела ни прибавлять, ни убавлять ничего. Поэтому я включила в книгу те письма и материалы, которые, как мне кажется, помогут глубже понять их характеры и ту любовь, которая оказалась достаточно сильной, чтобы про­вести их через все превратности и трудности жизни.

Я рассказываю о том, что сохранила моя память. Но хотя главное в моих воспоминаниях — отчий дом и то счастье, которое его наполняло, я все же, вспоминая мать и отца, не могу не гово­рить одновременно и об утратах и горестях, о поражениях и побе­дах, потому что они-то и связали их неразрывными узами.

Невзирая на удачи или неудачи, они никогда не теряли из виду главного. Они вместе воздвигли высокий небосвод над своей жизнью.

Осло, сентябрь 1954 года.