– Нет. Такого в нашем подъезде точно нет. Да и в доме тоже, – твердо и уверенно сообщила консьержка. – Я точно знаю. Потому как недавно все квартиры обходила, собирала подписи в поддержку одного депутата.
– Спасибо вам, – улыбнулась незнакомка. – Тогда, значит, в сорок пятый дом нужно идти.
Она растворилась в темноте.
– Вот видишь, Снежанночка, как тебе повезло. Может, и домработница новая у тебя уже завтра появится, – порадовалась Татьяна Васильевна.
– Может, – буркнула девушка и направилась к лифту. Консьержка перестала ее интересовать.
Ее на данный момент интересовал только Он.
Казалось, дело пошло, сдвинулось с мертвой точки, но в то же время сдвинулось оно лишь на какой-то несчастный миллиметр. А такие темпы для Снежанны были неприемлемы. Она привыкла получать все и сразу. Парадокс... Получить желаемое хотелось именно тогда, когда это было затруднительно. Но как только желаемое появлялось на блюдечке с каемочкой, интерес к нему падал, и вскоре взор направлялся в другую сторону, поэтому долго возлюбленные у нее не задерживаются.
Несмотря на цвет волос, блондинкой Снежанна была ненатуральной, поэтому бытующее мнение о глупости женщин со светлыми волосами к ней ни в коей мере не относилось. Она прекрасно понимала, что похожа на необъезженную, своенравную лошадь, которой требуется великолепный наездник. Сильный, знающий, когда погладить, а когда и подстегнуть. С тюфяком, потакающим ее прихотям, жить долго она не сможет. Возможно, именно это было главной причиной затянувшегося «девичества» Снежанны. Властные мужчины не желали терпеть ее своенравный характер, а слабые и покладистые казались ей скучными и однообразными. В результате – замкнутый круг, в который она сама себя и загнала.
Снежанна подошла к бару. Открыла его и... закрыла. Нет, все-таки настроение было больше хорошим, чем плохим, несмотря на то что она играла по правилам Виталика, поэтому даже выпить не захотелось. А вот перекусить... Она направилась в кухню. В холодильнике не осталось практически никаких запасов. Два сырых яйца да полпачки сливочного масла.
– Зараза! – выругалась девушка. Столь нелестным словом она назвала Светлану Ильиничну. Ну неужели тяжело было промолчать? Собственно говоря, какое ей дело, сколько пьет Снежанна, как будет выглядеть через десять лет. Ее дело маленькое, с тряпкой ходить да в эту самую тряпочку молчать. Чего она взбунтовалась? Теперь из-за нее Снежанна должна доставать сковородку, жарить яичницу и давиться ею. Разве это справедливо?
Ну ничего, завтра придет новая домработница. Даже если она не понравится, можно будет хотя бы на первых порах ее использовать, а потом выставить вон. А к тому времени Снежанна подыщет себе постоянную прислугу, желательно из приезжих. Чтобы меньше нос задирала да не вякала.
– Ты сдурела! – Женя позволила себе повысить голос. – На разведку, называется, она сходила! Как ты могла! Во что ты меня втянула? Я, уважаемый в школе человек, буду мыть полы у женщины, имеющей какое-то отношение к мужу? – возмущалась она. – Ни за что!
– Постой, дорогуша. Буквально час назад ты мне сказала, что не пойман – не вор. А значит, твой Виталик непогрешим до тех пор, пока ты не поймала его с любовницей в одной постели. Кто защищал его? Кто? Скажи! Так что иди и убедись, другого случая не будет. А если они коллеги по работе... – попыталась подруга передразнить Женю, изменив тембр голоса и интонацию.
– Да, но... У меня такое предчувствие нехорошее...
Тома, как ни странно, в ответ промолчала.
– Нет! Это неслыханно! Немыслимо! – Евгения снова заметалась по просторной гостиной. Они заехали к Тамаре, чтобы обсудить увиденное, и, разумеется, Жене следовало переодеться. – Это выходит за всякие рамки! Томочка, – Евгения остановилась, сложив руки крестообразно на груди, – я все понимаю, ты моя верная подруга, ты хотела как лучше, но получилось-то как всегда. Или... еще хуже. Как ты могла? Так меня унизить... – На глазах у Жени заблестели слезы.
Тамара кинулась к ней и обняла.
– Женечка, солнышко, ну что ты... Зачем же так бурно реагировать? Я же для тебя старалась. Тем более все так удачно получилось. Хотела просто узнать ее адрес, а потом не удержалась. Ведь ты сама говорила, что в борьбе за любовь все средства хороши. – Тома неожиданно изменила позицию и стала защищать мужа подруги: – Лично я не заметила ничего особенного в их отношениях. Так, встреча двух знакомых, не более того. Сразу видно, что интимные отношения их не связывают. Так что не все потеряно. Возможно, это действительно его бывшая... – подруга запнулась, – жена. Правда... – Тамара снова осеклась, раздумывая, говорить ли о своих наблюдениях.
– Что? Что ты заметила? – встрепенулась Женя. – Скажи мне! Скажи!
– Уж слишком хищно эта дама на него смотрела. Как-то так... в общем, мне показалось, что она осталась недовольна завершением ужина. Такое впечатление, что ждала она другого исхода. Например... – Тома замолчала. Посмотрев на Евгению, которая ловила каждое слово, она закончила: – В общем, не важно... Ты не злись на меня. И ничего унизительного в такой работе нет. У нас все профессии важны, все профессии нужны. По крайней мере, это даст тебе возможность подтвердить или опровергнуть свои подозрения. Ты не будешь мучиться и гадать, кто же она такая и чем лучше тебя. Появится великолепная возможность оценить соперницу во всей красе. – Тамара хихикнула. – Например, без макияжа, с растрепанными волосами. Уверена, что утром она выглядит, как Памела Андерсон с бодуна.
– Это как? – уточнила Евгения.
– А вот так. – Тома подошла к компьютеру и щелкнула мышкой. Экран загорелся. Она щелкнула мышкой еще раз, и на нем стали появляться фото известных актрис, моделей, певиц в двух ракурсах. Одно фото – хоть на обложку, второе – народ пугать. Известные красотки были схвачены вездесущими папарацци без тонны косметики, с одутловатыми лицами, мешками под глазами, непричесанными и малопривлекательными. В общем, встретив такую «красавицу» на улице, никто и никогда не обратил бы на нее внимание.
– Я частенько смотрю на них, когда у меня появляется чувство неуверенности в своем внешнем виде, – прокомментировала подруга. – А ты увидала наштукатуренную блондинку и нос повесила. Посмотри на себя в зеркало. Ты же у нас красавица! А если бы тебя накрасить чуть-чуть, так вообще финалистки конкурса красоты отдыхают. Поэтому, когда завтра пойдешь к этой... Снежанне, уж будь добра, постарайся выглядеть не так привлекательно. Иначе попасть к ней на работу не будет никаких шансов. Такие, как она, не терпят конкуренции даже в нескольких километрах от себя.
– Но я... я не могу, – снова начала возражать Женя.
– Да перестань ты носиться со своей профессией учительницы! – прикрикнула Тома. – Кто этим летом делал ремонт в классе? Красил полы, окна, белил потолки? Кто таскает на себе учебники для учеников в общественном транспорте? У кого зарплата ниже в три раза, чем у той же домработницы? И потом, – голос подруги стал твердым, тон не терпящим возражений, – это всего лишь игра. На два-три дня. Уверена, этого времени тебе хватит, чтобы все выяснить и поставить точки над «и».
– Тома... – жалобно протянула Евгения.
– Ну, что Тома? Что Тома? – Подруга почувствовала, что ей почти удалось убедить Женю. – Я из кожи вон лезла, чтобы быть убедительной. Несла всякую чушь, чтобы найти возможность попасть к Снежанне в квартиру, а ты хочешь обрубить все мои старания на корню? Так зачем вообще было затевать слежку? Что она тебе дала без моих усилий?
Сделав психологически необходимую паузу, Тамара продолжала монолог.
– Ну что? – она пристально посмотрела на Евгению. Было заметно, что та еще колеблется, и подруга решила надавить окончательно. – От того, что ты увидела Виталика в непривычном для тебя амплуа, легче никому не стало. И ясности, заметь, не прибавилось. Скорее наоборот. Поэтому, если ты не хочешь выяснять отношения с ним, чтобы не отравить священные узы брака недоверием и ложью, – с нотками сарказма произнесла Тома, – тогда сначала все хорошенько проверь, максимально выясни обстановку и уже с реальными фактами на руках борись за свои чувства.
– Решила напомнить мне мои же слова? – прищурив глаза, спросила Женя. – Значит, вот такая ты? И ко мне уже свои профессиональные методы применяешь... Слушай, как тебе это удается? Буквально десять минут назад я была уверена, что никогда, ни за что, ни за какие сокровища мира не пойду к сопернице в прислуги. А сейчас даже не сомневаюсь, что пойду.
– Поверь, – горячо сказала подруга, – я здесь ни при чем. На самом деле в глубине души ты была готова
