— Смотри-ка, это же наша декабристка! Лешкина благородная невеста! — изумленно констатировала Ксюха.
Они многозначительно переглянулись, а Женя нахмурился.
Маша летела в больницу как на крыльях. На посту она поприветствовала медсестру:
— Елена Дмитриевна, добрый день. Как дела?
— Здравствуй, Маша. У нас пока тихо: новых больных не поступало.
— Но это же хорошо!
Маша надела халат.
— Пора лекарства разносить, — сказала медсестра.
— Сейчас. Только поменяю постель у больного Самойлова.
— В этом уже нет необходимости. Помоги мне с таблетками.
Маша встревоженно посмотрела на медсестру:
— Как нет необходимости? С Алексеем что-то случилось?!
— Да не волнуйся ты. Просто больного Самойлова выписали, — объяснила медсестра.
— Как выписали? — растерялась Маша.
— После того случая с неудавшимся самоубийством его забрали домой родители. Говорят, что дома микроклимат лучше, чем у нас.
— И Павел Федорович разрешил? — удивилась Маша.
— А что он? Это же родители настояли.
Маша грустно раскладывала таблетки по контейнерам, когда к ней подошел Толик.
— Маша, здравствуй… — смущенно пробормотал он.
Маша молча взглянула на него.
— Прости меня. Честное слово, я не знал, что все так обернется. Я думал, Жора тебя просто к нам в гости привезет. И представить не мог, что он затеял, — сбивчиво объяснил он.
— Я так и поняла, Толик, — успокоила его Маша. — Что я, тебя не знаю? Это ведь все Жора затеял и тебя втянул.
— Ты правда на меня не обижаешься? — с надеждой спросил он. — Я чуть с ума не сошел, когда понял, куда ты побежала.
— Сама виновата: не надо было мне бежать в катакомбы! Могла дождаться тебя, поговорить, все выяснить…
— Ну да… Ты же знаешь, что я тебя никогда бы не смог обидеть.
— Знаю, Толик.
Вдруг, кое-что вспомнив, Толик опустил голову.
— Тут папа спрашивал…Ты не видела в катакомбах чего-нибудь страшного? Или подозрительного?
Маша грустно улыбнулась:
— Толик, можешь сказать своему папе, что ничего подобного я там не видела. Все нормально.
Толик кивнул, с благодарностью глядя на Машу. Маша потрогала его голову.
— Голова-то как? Извини, что я тебя так бутылкой… Этот удар должен был достаться Жоре.
— Да все в порядке, даже не переживай. Голова у меня чугунная, — успокоил девушку Толик.
— Вот это и плохо, Толик. Ты должен научиться думать сам, а не других слушать, — вздохнула Маша.
— Я научусь. Слово даю.
— Я очень боюсь за тебя. Ты — добрый и простой. А такие люди чаще всего попадают в неприятные истории, сами того не понимая и не желая, — серьезно сказала Маша.
Когда Самойлов пришел домой, его ждали хорошие новости. Алеша рассказал, что приходила Катя и они помирились. Более того, Катя готова быть рядом и даже пошла в ЗАГС подавать заявление. «
— Это хорошо, сын, — сказал Самойлов. — Ну что ж, в добрый час! Для мужика важно иметь рядом с собой достойную женщину…
— Пап, что-то мне не нравятся твои интонации, озабоченно произнес Алеша. — Ты что, сомневаешься во мне?
— Нет, что ты! Я уверен, ты справишься.
— Тогда в Кате?
Самойлов промолчал.
— Мы справимся, отец! Вместе мы преодолеем все трудности. Вот увидишь! — заверил отца Алеша.
Конечно, инвалидная коляска — это не то, о чем мечтают, но когда Буравин затащил ее в комнату, Алеша был благодарен. Он понимал, что без этого будет еще хуже. А так все-таки какие-то возможности. И потом, ведь это дело временное. Главное, что Катя согласилась быть с ним!
— Спасибо, Виктор Гаврилович, за то, что помогли нам с Катей помириться, — сказал Алеша.
— Не за что! Я рад, что вы с Катей снова вместе, я очень рад, Леша. Насчет свадьбы решили? — по- деловому спросил Буравин.
— Да, мы все обговорили.
— У меня для вас есть подарок! Конечно, надо бы подождать… Но я человек не суеверный, тем более что Кате ее ключи я уже отдал. Вот! — Он протянул Алеше ключи. — Как поженитесь, переезжайте на новую квартиру!
Довольный Алеша взял ключи.
— Ну зачем?! — возразил Самойлов. — Пусть остаются у нас. За Лешкой уход нужен, а мы тут всегда Кате поможем.
— Я думаю, они это сами решат! На своем семейном совете. Так, Алеша? — обратился к юноше Буравин.
— Да, мы посовещаемся, только я думаю, пока нам все-таки стоит пожить здесь, у моих родителей. И еще, Виктор Гаврилович, я хотел спросить у вас, не найдется ли для меня в компании работа? Не прямо сейчас, конечно, но чуть позже. Я ведь должен буду семью содержать!
— Конечно, Алеша, о чем ты говоришь! — с готовностью откликнулся Буравин.
— Только, чур, не какое-нибудь «тепленькое местечко», а настоящую работу. Хорошо?
— Договорились.
Маша зашла в бывшую палату Леши. Она пуста. Маша грустно обвела ее глазами и присела на пустую кровать, где когда-то лежал Алеша. Грустно вздохнула и поправила подушку. В этот момент в палату вошла Полина.
— Маша, здравствуй, — поприветствовала она девушку. — Мы забрали Алешу домой после того случая. Решили, что так будет лучше.
Маша встала с кровати.
— Давай забудем прошлые обиды, — примирительным тоном предложила Полина. — Не вини меня за то, что я запретила тебе ухаживать за Алексеем.
Маша слушала и молчала.
— Ты же понимаешь, что я делала это только ради него, — продолжала Полина. — Не обижайся, пожалуйста.
— Я и не обижаюсь, — просто ответила девушка.
— Честно? А знаешь, если бы у меня была дочь, я хотела бы, чтобы она была похожа на тебя!
— Спасибо! А как себя чувствует Леша? Дома ему, наверное, намного лучше?
— Конечно, Маша. Дома он окружен заботой и вниманием. А главное, его простила Катя. И я пришла, чтобы пригласить тебя на их свадьбу.
— Спасибо за приглашение, но, скорее всего, я не смогу, — вежливо отказалась Маша. — Сейчас в больнице много работы… А Леше передайте мои поздравления.
— Маша, он тебе очень благодарен. И это он просил, чтобы ты пришла. Очень просил.
— Хорошо, — немного помолчав, кивнула Маша, — передайте ему, что я приду.
— Спасибо тебе, Маша. Леша будет очень рад. Ну, я побегу! Еще столько всего надо подготовить. Увидимся!
