— Римма! Риммуля! А я к тебе. Дождь мне не помеха. Да. Уже еду. Целую.
Костя, наблюдавший эту сцену, тоже набрал телефонный номер. Звонил он Кате.
Катя как раз в это время выходила из дома Самойловых вся в слезах. Она стояла под козырьком подъезда, потому что на улице шел дождь.
— Господи! Если б я знала! Я же не знала! Я чуть его не убила! Алешка! Бедный! Прости меня! — причитала Катя.
У нее резко зазвонил мобильный телефон, и Катя взяла трубку:
— Да! Алло! Костя? Ты уже освободился от своих важных дел? Нет, я не плачу. Просто насморк. Господи! Да, я готова встретиться хоть сейчас. Я ужасно злая и голодная. Ты тоже? Какое совпадение!
Катя убрала телефон, достала из сумки зеркальце, внимательно себя осмотрела, вытерла слезы и поправила макияж. Неожиданно интересы Кати и Кости совпали. Встреча была нужна им обоим.
Маша вернулась домой в возбужденном состоянии. Она была оглушена Алешиным предательством. Зинаида сразу заметила что-то неладное:
— Что случилось? Ты сама не своя!
— Леша, Леша, Леша… — Маша задохнулась от обиды, горло ей сжал спазм, и она замолчала. Сан Саныч налил в стакан воды и протянул его Маше.
— Выпей, Машенька. Успокойся и расскажи толком, что произошло. Что-то с Лешей?
— Н-н-нет, — еле выдавила из себя Маша.
— Ну, а что тогда? Он тебя обидел? — Зинаида погладила ее по голове:
Маша сделала глоток воды и взяла себя в руки. Она сказала то, чего ни Зинаида, ни Сан Саныч от нее не ожидали:
— Да. Ты была права, бабушка!.. Я его ненавижу! Изумлению стариков не было предела.
— Маша, расскажи, что случилось? За что ты вдруг возненавидела Лешу? — спросила Зинаида.
Маша затрясла головой, словно отгоняя от себя страшное видение.
— Бабушка, я ни вспоминать, ни говорить об этом не хочу. И не могу.
Сан Саныч успокаивающе сказал:
— Маш, ты успокойся. Может, Леша и сделал что не так, но я уверен, что это не со зла.
— Вы ошибаетесь, — возразила Маша. Сан Саныч покачал головой:
— Быть этого не может. Лешку я с младенчества знаю, он парень надежный и не злой. Ты, Маша, ляг, поспи. А завтра, глядишь, все твои обиды забудутся.
Маша вспомнила только что виденную картину и твердо сказала:
— Нет. Об этом я не забуду никогда.
Сан Саныч хотел еще что-то сказать, но Зинаида его опередила:
'— Саня, ты бы сходил на чердак. Мне кажется, крыша у нас подтекает. Дождь прошел, и потолок весь мокрый.
— Да не протекает ничего. Я бы заметил, — удивленно посмотрел на нее Сан Саныч.
— А я говорю — посмотри. Нам с Машей поговорить нужно с глазу на глаз.
Сан Саныч тяжело вздохнул и вышел. Зинаида прижала всхлипывающую Машу к груди, потом укутала ее своей шалью.
— Давай-ка чаю попей. А то дрожишь вся. От обиды или из-за того, что промокла?
Маша сделала глоток чаю и снова расплакалась. Зинаида ласково спросила:
— Машенька, ну чем тебя Леша так обидел? Ударил он тебя или силу применил? Может, болит что-то?
Маша утвердительно кивнула, и Зинаида в ужасе воскликнула:
— Да ты что!
— Душа у меня болит, бабушка. Душа. Просто на кусочки разрывается.
— У вас… это… ты извини… было что-нибудь? — осторожно спросила Зинаида.
— Нет-нет, ты не так поняла.
— Так что же случилось? Из-за чего ты уже полчаса рыдаешь без остановки?
— Бабушка, для меня весь мир сегодня рухнул! Я больше никогда никому не смогу поверить!
— Ну, это ты напрасно, — заметила Зинаида, — с мужчинами нужно быть осторожнее — это так. А вот на весь мир обижаться грех.
— А поступить со мной так — не грех? — прошептала Маша. — Я пришла к Леше домой, а он там с Катей!
— С Буравиной? Не может быть! — не поверила Зинаида.
Маша боролась с рыданиями:
— Леша сказал, что приготовил мне сюрприз. Дверь была открыта, я вошла. А он лежит в кровати, и рядом — Катя! В его рубашке!
Зинаида в ужасе качала головой:
— Да что ж это такое-то, Господи! Как же так можно-то?
— Я так растерялась, что ничего даже сказать не могла. У меня просто земля из-под ног уплыла, — Маша снова расплакалась.
Зинаида обняла ее покрепче:
— Не плачь, девочка моя. Раз Лешка так поступает, не стоит он ни тебя, ни твоих слез!
— Но почему он так поступил со мной? Как будто лицом в грязь окунул!
— Странно все это. Он же знал, что ты придешь. Так почему с Катей улегся?
— Значит, он с ней тоже встречается, втайне от меня.
Зинаида покачала головой:
— Одно дело тайно, а другое — так. Если он захотел с ней встретиться, зачем в этом же месте назначать свидание тебе? Что-то здесь нечисто. Твой Леша вроде из ума не выжил, чтобы назначать свидание в одно и то же время двум девушкам. Маша всхлипнула:
— Не знаю, бабушка. Может, он ее и не приглашал, может, она случайно зашла. Но мне-то от этого не легче. Я собственными глазами видела, как они лежали в обнимку, в лепестках роз. Рядом — два бокала из-под вина. Идиллия!
— А ты, получается, эту идиллию нарушила. И что Лешка тебе сказал?
— Да ничего! Смотрел на меня так, как будто я — привидение. И что особенно обидно — он знал, что я вот-вот приду, и даже дверь не удосужился запереть! Сразу Катю в кровать потащил.
Зинаида, хорошо знающая женское коварство, предположила:
— Или она его.
— Да какая разница, кто кого? Если не устоял, значит, до сих пор ее забыть не может! — Маша была в отчаянии.
— Мне кажется, он душой-то к тебе привязан, — возразила Зинаида.
— А телом — к Кате. И что, ты предлагаешь нам его поделить? Нет, спасибо. Я в эти игры не играю, — Маша решительно направилась к себе в комнату.
Зинаида пошла за ней следом.
— Маша, это я во всем виновата. Хотела тебя остановить и не смогла. Настояла бы на своем — и не убивалась бы ты сейчас так.
— Вот и правильно, что не остановила. Хорошо, что я увидела это до свадьбы, а не после.
— Но ты же еще во всем не разобралась. Может, Леша и не виноват, а все дело в Кате.
— А тут и разбираться нечего. Я все видела своими глазами, — у Маши был действительно железный аргумент.
Зинаида грустно кивнула головой:
— Так-то оно так. Но, Маша, женщины есть разные. Так мужика закрутят, так ему голову задурят, что только держись! Соблазн — он велик!
Действительно, если женщина захочет, то любой мужчина хотя бы на мгновенье, но увлечется ею.
— Возможно, — согласилась Маша, — но это же от мужчины зависит, устоит он перед этим соблазном или нет. А Леша не устоял! Воспользовался.
— Не знаю я. Нет у меня полной уверенности, — с сомнением сказала Зинаида.
— А у меня есть. Извини, я не хочу об этом больше говорить. Можно, я побуду одна?
