блуждания в поясе вечной прохлады, в отдалении от собственного солнца, возрождение лета казалось счастьем, если не чудом.
Мерзли, мерзли и вдруг по мановению Здарга — грейтесь, загорайте!
Позже художники написали сотни картин с обнаженной натурой под названиями: «Праздник нового солнца», «Солнце подарено», «Первая ласка Солнца», «Обручение Астреллы с Солнцем»…
И скульпторы высекли сотни фигур, изображающих Здарга с солнцем в руке.
И поэты написали тысячи стихов о свете разума, разгоняющего тьму, о солнце, жарком и страстном как возлюбленная, о солнце, подобном верной жене и даже… верному псу, бегущему за хозяином на край света, в данном случае — на край планетной системы.
Славная была победа. И время — самое славное в истории Астреллы — время покорения вершин. К сожалению, таково правило альпинизма — после покорения вершины следует спускаться.
И на Астрелле начался спад — возникли раздоры.
Раздоры возникли в связи с обсуждением Устава Талантов.
Здарг все откладывал это обсуждение: ему организационные дела представлялись маловажными. Предоставили тебе возможности — твори, работай! И Ридда не спешила: к чему Устав, к чему Свод Законов Астреллы, когда она сама — свод законов.
Но многие таланты напоминали, даже настаивали на дискуссии.
В конце концов Ридда зачитала составленный ею же текст на празднике Рождения Солнца. Думала про себя, что в обстановке всеобщего ликования ненужная ей дискуссия смажется сама собой.
Споры мог вызвать только параграф третий: «Целью истинных талантов является всестороннее развитие личности, прогресс науки, искусства и культуры…» К этому Ридда предлагала добавить разъяснение: «… Прогресс качественный, а не количественный, совершенствование чувств и разума сапиенса как высшего достижения природы, создание оптимальных условий для духовного роста».
Ридде казалось, что возражений не будет. Формулировка широкая, неопределенная и лестная. Кто же против прогресса, культуры и науки? Кто же откажется считать себя высшим достижением природы? Кто не захочет оптимальных условий для развития собственного духа? И кто же, наконец, захочет отложить праздничное угощение ради уточнения каких-то параграфов? Проголосуют, утвердят, предоставят Ридде самой решать, кто есть талант истинный и что такое оптимальные условия.
Но отыскался оппонент. Нашелся рьяный спорщик с возражениями: некто Гвинг, изобретатель, инженер-химик. Промышленной генетикой занимался он в жизни и на Астрелле.
«Нескладный», — говорили о нем сдержанные историки.
«Уродиной» называли недруги. Мне анапод нарисовал могучий торс на кривых ногах, длинные волосатые руки, широкое бугристое лицо, черную повязку на поврежденном глазу. Гвинг был земляком Ласаха, даже ровесником, они учились в одном институте, оба попали на Астреллу из заключения. Судьба почти одинаковая… но в одинаковых условиях по-разному вели себя Ласах и Гвинг.
Ласах отлично ладил с окружающими, каждому умел сказать и сделать приятное. Гвинг всех раздражал своей непримиримостью, его считали сварливым скандалистом, ругателем и циником, не знающим ничего святого. На самом деле был у Гвинга свой кумир: Святая Справедливость; не задумываясь, приносил он в жертву этому кумиру и близких, и себя.
От рождения Гвинг был здоров и даже благообразен. Его изуродовал, сделал одноглазым взрыв в лаборатории. Неловкая и бестолковая уборщица уронила бутыль с химикалиями.
Гвинг кинулся и заслонил женщину от осколков. По его понятиям о справедливости, женщину полагалось заслонять.
В дальнейшем он работал фармацевтом, аптекарем. На нищем и безграмотном Вдаге эта работа давала некоторый достаток. Семья Гвинга была сыта, одета, девочки учились в школе.
Но когда голодающие штурмовали хлебные склады спекулянтов, Гвинг оказался во главе, был схвачен и заключен в тюрьму на долгий срок. Испуганные власти пошли на уступки, несколько ограничили жадность спекулянтов, миллионы голодающих получили хлеб. Но семья Гвинга пошла по миру, его собственные дочери умерли от дистрофии.
В тюрьме было достаточно времени для размышлений. Сидя в камере, Гвинг написал трактат о производстве синтетической пищи. Синтез мог бы решить проблему прокормления Вдага.
Позже, узнав о летающей космической академии Здарга, Гвинг переслал туда свой трактат, настаивая на том, чтобы ученые астероида энергично продолжали работы по синтезу. Но Здарг верил в головы, а не в формулы. Он сумел вызволить Гвинга из тюрьмы, взял его на свою космическую яхту. Ридда отнесла его к привилегированной группе «самых перспективных». Гвингу отвели просторный участок; он превратил его в хлев в прямом смысле и в переносном: заставил смрадными свинарниками и еще более вонючими чанами, где варились эрзац-амины, эрзац-углеводы, синтетическое пойло, которое свиньи затем превращали в качественную ветчину. Опыты были в самом разгаре, когда пришло распоряжение Льерля сворачивать работу, перегонять Астреллу к Их-Луне. Тогда Гвинг возмущался громче всех, кричал, что в Академии Южного Вдага засели людоеды, только людоеды могут срывать самую важную из задач науки во имя проблематической погони за жалкими приливными акваториями, что, если он Гвинг не завершит свое исследование, вообще никаких сапиенсов не будет на Вдаге. В ту пору Гвинга называли «большой дубинкой Ридды».
И вдруг эта дубинка ударила по руке хозяйки. Гвинг выступил со своей формулировкой параграфа третьего.
«Целью истинных талантов, — возглашал он своим трубным голосом, — является развитие науки, искусства и культуры для обеспечения благоденствия всех жителей Вдага.
Живым существам для благоденствия необходимы: а) еда, б) одежда, в) жилье, г) транспорт, д) связь, е) здоровье, ж) безопасность, з) духовное развитие, знание, просвещение, и) отдых, к) свободное время. а) Для создания изобилия еды таланты Астреллы разрабатывают… б) Для создания изобилия одежды таланты Астреллы разрабатывают… и т. д., вплоть до раздела десятого. к) Для обеспечения изобилия свободного времени таланты Астреллы разрабатывают автоматы, избавляющие от отупляющего нетворческого труда. Главный вклад в данное время — комнатно-кухонный автомат «киберприслуга», освобождающий женщину от одуряющего труда по домашнему хозяйству».
В общем десять разделов, в каждом перечень тем с указанием «главного вклада» — самой злободневной темы. Гвинг даже предлагал составить список ответственных за вклады и указать сроки выполнения.
Не скрывая негодования, Ридда отвечала с сердитой иронией. Она сказала, что выступавший, видимо, не очень четко понимает разницу между интуицией и инструкцией, советовала заглянуть в толковый словарь. Сказала, что привлекательная на первый взгляд конкретность Гвинга на самом деле сковывает инициативу; нельзя же из-за каждой новой идеи ученого собирать общее собрание жителей Астреллы, чтобы внести поправку в свод законов. Сказала, что подлинные «чистые» таланты не пойдут на пустопорожнюю дискуссию о том, какой «вклад» главный и какой — не самый главный; назвала речь Гвинга псевдологическим «дляканьем» (для обеспечения, для благоденствия, для еды, для одежды…). Впоследствии сторонников Гвинга так и называли «дляками».
Приверженцев же Ридды именовали «нутристами», поскольку они говорили, что у настоящего таланта есть внутренняя потребность творчества, ему наставление не нужно.
Полемика дляков с нутристами продолжалась устно и в печати. Сохранились многочисленные статьи тех и других. Вот, например, статья Бонгра, личного друга Ласаха, одного из самых речистых сторонников Ридды: «По должности мне, как старшему психологу Астреллы, приходится иметь дело и с самыми младшими из жителей.
Крайне поучительно наблюдать, как в детской психике средства вступают в противоречие с целью. Дети очень конкретны в своих представлениях, обобщение приходит к ним не сразу.
Нередко они не хотят учиться читать, но просят, чтобы их научили читать любимую сказку. У взрослых редко встретишь такую наивность, но как анекдот могу припомнить: на Вдаге в одном художественном училище группа первокурсников потребовала отменить пространный курс рисования и научить их рисовать только необходимое: знамя, пушку, дом, трактор… всего тридцать семь наименований по списку. Это анекдот, мы смеялись, читая этот список. Я не подозревал, что когда-нибудь мне придется ученым-знатокам и талантам объяснять, что талантливый художник превосходно изобразит что угодно, знамя и трактор в том
