— Извините, — смутился чародей. — Надо было вас предупредить. Сам то я уже привык и не подумал, как это может подействовать на неподготовленного человека. Но, полагаю, за ужином все пройдет. Нам сюда.
Поднявшись по лестнице на галерею и, пройдя по ней в небольшую (не более трех метров в высоту), двухстворчатую дверцу они оказались в другом зале. Не таком огромном, как первый и где их ожидал отлично сервированный стол. Уставленный не чрезмерно, но достаточно чтобы утолить даже самый сильный голод. Причем сделано все было исключительно со вкусом. Серебро и хрусталь столовых приборов разложены в идеальном порядке, белоснежные салфетки и скатерть едва ли не светились от чистоты, а вино аперитива, кем-то уже разлитое по бокалам, отбрасывало на стол рубиновый свет. Благоухание изысканных кушаний не оставило бы равнодушным и самого пресыщенного гурмана, а их внешний вид радовал глаз словно шедевр живописи. Одним словом — это было что-то!
— Самое время ужина, — объявил волшебник.
Отодвинув стул, он предложил девушке присаживаться. Д'Аранж видел, как на Гранде подействовал вид пиршественного стола и не собирался тянуть резину.
Нет, ни жестом, ни словом Марисабель не показала, что зверски голодна. Даже жадный блеск в глазах притушила движением длинных ресниц, однако обмануть волшебника было невозможно. Он видел самую суть вещей и с одного взгляда на ауру человека безошибочно определял его состояние. Аура же Марисабель прямо говорила как та рада, что выбралась, наконец, из леса и попала за нормальный стол. По бурлению легких энергий вокруг путешественницы, колдун догадался, что ей до тошноты надоело бродить по холодным и сырым лесам. Питаться, чем попало (а еще точнее — есть, что поймала), постоянно прятаться и скрываться.
— Разве ваша супруга к нам не присоединится? — оглядываясь по сторонам, поинтересовалась девушка. — Или вы не женаты?
— Нет, не женат, — улыбнулся маг.
— Такой интересный человек и не женат?!! — Марисабель мимолетно посмотрела на него и тут же отвела глаза, как будто его реакция была ей не очень интересна.
— Что поделать, — развел руками д'Аранж, с не меньшим притворством. — Не всем выпадает это счастье.
— Не всем, — с какой-то странно-глубокой задумчивостью повторила девушка и посмотрела на чародея с прищуром.
Словно прицелилась.
— Но, я не сомневаюсь, что для хорошего дела никогда не поздно, так что я не тороплюсь, — поспешно добавил д'Аранж.
Дважды хлопнув в ладоши, маг включил замаскированный музыкальный автомат, и тихая, умиротворяющая мелодия наполнила кабинет.
— Прошу, не стесняйтесь.
Сам чародей ел мало. У него был плотный обед, а еще до того, плотный завтрак, и аппетита к ужину он не нагулял. Вместо этого маг продолжал изучать гостью, составлял окончательное о ней мнение. Нет, он не буравил ее взглядом словно невежда или деревенщина, не докучал понапрасну, но вместе с тем и не оставлял без внимания. Волшебник предупредительно подавал блюда, к которым девушка, проявляла интерес, подливал в опустевающий бокал вино, необременительно и спокойно рассказывал историю своего здесь появления. (Разумеется, сильно отредактированный вариант этой истории. Примерно такой же, что сейчас опубликован в учебниках для второго класса по искусствоведению и, где все упоминание о вандалах умещается на одной строчке. Дескать, были такие нехорошие, но потом все, почему-то и куда-то удалились. О бойне, то есть войне за освобождение Парка — ни слова. Примечание переводчика.) Короче, создавал фон.
И на этом фоне, словно на холсте, постепенно проявлялись черты портрета его гостьи. С каждым схваченным цепким взором колдуна жестом, движением тела, наклоном головы, краски становились все ярче и живее. Вскоре маг-художник окончательно решил, что модель прекрасна.
Прекрасна, но смертельно утомлена. Питательные блюда и терпкие вина сыграли с лейтенант-адьютантом коварную шутку. Задолго до десерта она почувствовала легкую сонливость а, по завершении трапезы, уже откровенно проигрывала в борьбе с зевотой. Марисабель краснела от смущения, но ничего с собой поделать не могла. Волшебник, сам незаметно подрегулировавший некоторые рецепторы ее организма, понимающе кивал и, когда девушка наелась и совсем осоловела, поднял вверх руку в указательном жесте.
С кончика его пальца сорвалась искра, разгорелась в огонек размером с вишенку и, проплыв мимо столика, направилась к дверям. Марисабель от неожиданности проглотила очередной зевок.
— Так вы попадете в вашу комнату. Спальня совсем рядом, буквально два шага, — объяснил волшебник, жестом предлагая ей проследовать за огоньком. — Светляк покажет дорогу. Спокойной ночи.
Благодарно улыбнувшись гостеприимному чародею, девушка попрощалась с ним и вышла.
Проводив гостью взглядом, волшебник еще какое-то время сидел в задумчивости. Расспрашивать Марисабель о целях ее путешествия он не стал, интуитивно чувствовал, что это ее насторожит и оттолкнет от него. Маг понимал, что дело важное, раз она отправилась в такую даль и задержаться у него, скорей всего не сможет. Хотя…
Чародей налил себе еще вина, отхлебнул, откинулся в кресле, задумался, разглядывая игру света в бокале. Он ведь первостепенный волшебник, неужели не сможет что-нибудь придумать чтобы она немного у него погостила? Кстати, как она там устроилась?
Д'Аранж щелкнул костяшками пальцев и кресло, в котором он сидел, приподнялось на литых из золота львиных лапах, мягко переступая, повернулось к стене и опустилось. Драпировка разошлась, и перед магом оказалось большое зеркало. Отражения д'Аранжа в полированом стекле не было, обстановка вокруг мага в зеркале тоже не отражалась, в нем вообще не было ни черта. Но вот волшебник повторно щелкнул пальцами и матовая поверхность медленно прояснилась…
Расставшись с чародеем, оказавшимся таким милым и гостеприимным, Марисабель проследовала за огненным проводником, свернула за угол и… Комната, куда она направлялась, на самом деле была не так близко, как пообещал волшебник, но вот путь туда и правда, времени почти не занял.
Едва девушка ступила на ковровую дорожку, устилавшую коридор, как та сорвалась с места и понесла стоящую на ней путешественницу в глубь домика-дворца д'Аранжа. Ветер стал обдувать побледневшее лицо офицера Гранде, узоры на стенах задергались, слились воедино и зашевелились. Иногда мимо проскакивала дверь с тем или иным изображением на ней, но определить заперты они или же нет, на ходу, не представлялось возможным.
И во всей этой кутерьме, оставался лишь один неподвижным предмет. Тот самый огненный шарик. Проводник безучастно висел перед ней, шагах в трех, или, если учесть, что она передвигалась в пространстве, то летел с той же скоростью и в том же направлении. Как ни крути — показывал путь. Видимо д'Аранж именно это и имел в виду.
'Что ж, ничего особенного, просто забыл предупредить', — решила девушка. — 'Он то может, привык всегда так по дому передвигается, хоромы то вон какие, ноги собьешь пока доберешься до кровати. Ишь-ты, пятое измерение'.
Тем временем, дорожка замедлила ход, а когда Марисабель поравнялась с очередной дверью, остановилась совсем. Невозмутимый светляк устремился к, распахнувшимся сами собой, створкам.
'Ну и сервис', — про себя прокомментировала еще одно маленькое чудо бравая лейтенант. — 'В спальню с ветерком?'
С ней бывали случаи, когда ее затаскивали в спальню, так что она и опомниться не успевала, но когда это было? Тогда она была восемнадцатилетняя соплячка, млеющая перед военными, а сейчас она сама офицер. И тогда все обходилось без магии.
Гранде заглянула в комнату. Это действительно оказалась спальня. Марисабель вошла, слегка опасаясь, не подскочит ли к ней кровать и не бросится ли заматывать в одеяло, но обошлось без эксцессов. Кровать спокойно стояла посреди уютной квадратной комнатки, выдержанной в пастельных цветах. Здесь же было кресло, тоже неподвижное, большая напольная ваза с цветами, благоухающими садом и огромное гримерное зеркало с мягким низеньким табуретом перед ним.
Классический женский набор, но в представлении мужчины — в зеркале обнаружились многочисленные выдвижные ящички, однако, когда Марисабель в них заглянула, то ничего там не нашла. На самом зеркале, впрочем, лежала расческа и примитивная косметичка, очевидно д'Аранж, когда оформлял комнату, смутно припоминал некоторые манипуляции знакомых дам перед зеркалом и честно попытался воспроизвести все для этого необходимое. Косметичка, как выяснилось, когда девушка (из простого интереса, не подумайте!) ее открыла, больше напоминала палитру художника, чем действительно аксессуар визажиста. Ладно, сойдет.
Марисабель продолжала осматривать покои и вскоре обнаружился проход в смежное помещение. Оказавшееся тамбуром на пути в, о… ванную, и, соседняя дверца, о… туалет.
Ванная комната, как и все в доме чародея, оказалась настоящим чудом. Изукрашенные барельефами стены, разноцветные разводы, имитирующие морскую пену на полу, роскошные, мягкие как пух и ароматные полотенца в специальном отделении, защищенном от брызг. Опять же зеркало, на этот раз в рост человека, на стене. Притирания и благовония… кстати, на этот раз, довольно богатый и разнообразный выбор. Очевидно маг знал толк в банных утехах и подходил к ним со всем тщанием. И, наконец, апофеоз роскоши — сама ванна. Огромная малахитовая раковина неведомого моллюска, отделанная теплым золотом и вкраплениями жемчужных капель. От воды, наполняющей ванну, поднимался пар, приятно пахнувшая вода волновалась, на ее поверхности покачивались лепестки роз. На возвышении, грациозно изогнувшись у края, стояла стройная нимфа из люминия, держащая над ванной амфору. (Я сказал люминия, а самые умные пойдут чугуний разгружать… Если серьезно, то такой металл, или, скорее всего, сплав, действительно существует и упоминается не только Талякой но и некоторыми другими авторами. Однако из-за трудностей с переводом, определить как его называем мы и под каким номером (номерами) он известен в таблице периодических элементов Менделеева пока, к сожалению, не представляется возможным. Примечание переводчика.) Проведя рукой под горлышком кувшина можно было получить струйку воды.
…из-под полуприкрытых век д'Аранж наблюдал в волшебном зеркале, с каким наслаждением девушка входит в воду, натирает гибкое молодое тело мыльной пеной, встает под душ. Немного привыкшая к чудесам, девушка осмелела и, после пары несложных экспериментов, научилась менять напор и температуру воды из волшебной амфоры и теперь радовалась горячему водопаду.
'Прекрасно', — думал чародей. — 'Как раз то, что нужно'.
Он был очень доволен. Кажется Марисабель оказалась именно той, кого колдун ждал много лет. Теперь, когда ожидание закончилось, наступала, наконец, пора свершений.
'Ну, все. Хватит лирики', — нахмурился колдун. — 'Девушка она, конечно, видная, что там притворятся. И не глупа. Наверняка составит приятную компанию. Но сейчас полно других дел'.
На прощание волшебник коснулся ладонью прохладной поверхности волшебного стекла. Зажмурился, вдыхая вроде бы такие близкие, но пока недосягаемые для него, ароматы девичьего тела, судорожно сглотнул, прогоняя прочь внезапно накатившуюся сухость в горле.
