Глава 2

ВЕЗУЧИЙ НЕВЕЗУЧИЙ ГОРОД

То, что сужают, расширяется. То, что называют

слабым, усиливается.

То, что должно исчезнуть, продолжается вечно.

Лао Цзы
Место для города

Новгород не может расти вширь. Даже сегодня город значительно расширился только в одном направлении — в северном. В Средние века на север от Новгорода располагались владения монастырей. Марксистские историки не позволяли забыть «классовую суть» Древней Руси. «Видите? — говорили они. — Вот монастыри ревниво следили за своими владениями, не позволяли горожанам застраивать принадлежащие им земли. Вот она, частная собственность! Вот он, дурман для народа, вредная и ненужная трудовому народу религия!»

Все так — но огороды и сады не только приносили доход монастырям — они были необходимы и всем горожанам.

А в трех других направлениях, на юг, запад и восток, Новгород уже в XIV веке уперся в окружавшие его заливные дуга, низменные места, болота. В сущности, Новгород построен на небольшом клочке возвышенности и расширять свою территорию не мог. Сама земля поставила ему рубеж для продвижения на три из четырех сторон света.

Но как всегда в истории Новгорода, не было счастья, да несчастье помогло. Избрав для города небольшую возвышенность у берегов Волхова, предки укрылись за болотами и реками от многих военных опасностей. В 1242 году монгольское нашествие захлебнулось в ста километрах от Новгорода. Монголы дошли до границы «мхов» — то есть до начала сплошных болот. Они еще хотели идти дальше, искали бродов… Монголы повернули назад, когда в болоте утонул священный белый верблюд, — посланец небес, по их поверьям.

Город не мог расти — но он и не подмял под себя, не уничтожил окружавший его сельский ландшафт. В наше время ни в Париже, ни в Москве, ни в Кракове, ни даже в сравнительно маленьких Стокгольме и Таллине мы не видим того же, что видел средневековый человек: ландшафта, в который он вписывал свой город.

Стоя же в древнем центре Новгорода, современный человек видит те же луга, перелески, озера и речки, что видел и его предок шесть и восемь веков назад: древний городской вал и сегодня, как шесть столетий назад, служит границей города.

Обжитая возвышенность Новгорода — не только надежное укрытие. Это еще и ключ к водным путям в Прибалтику, в Скандинавию, в земли Южной и Северо-Восточной Руси, в Византию, на арабский Восток. Все эти дороги скрещивались здесь, у северной оконечности озера-моря Ильмень. Пути превращали укрытую среди болот крепость в перекресток, открытый всем товарам, языкам и новостям, в центр всероссийской и международной жизни.

Как Новгороду не везло

Судьба Новгорода сложилась не особенно весело. Для начала Господин Великий Новгород в XV веке был разгромлен Москвой. Московское княжество не терпело самобытности в завоеванных землях, приезжие из Москвы дьяки и подьячие навязывали свои обычаи и нравы завоеванным. В результате погибла не только новгородская государственность, но и вся особенная, веками сложившаяся культура Новгорода. В храмах, построенных в XVI веке, еще прослеживаются черты новгородской архитектурной школы… Потом и они исчезают.

В первой половине XVI века Новгород еще оставался третьим по размерам и значению городом Московской Руси, после Москвы и Пскова. В 1546 году в 5159 дворах Новгорода жило 35 тысяч человек, на Торгу открыто свыше 1500 лавок, известно больше 200 ремесленных специализаций.

При Иване Грозном, в 1576 году, город ждал новый погром, новое чудовищное разорение. После него в опустевшем Новгороде осталось хорошо если 10 % потомков прежнего населения.

Считается, что ударом для города стала шведская оккупация 1610–1611 годов… Но вполне определенно, вовсе не шведы привели Новгород к разорению.

К середине XVII века Новгород насчитывает всего восемь тысяч жителей.

С начала XVIII века его значение как торгового центра только падает — по мере того как разрастается злейший конкурент Петербург.

С 1727 года Новгород — самый рядовой губернский город.

В XVIII–XIX веках Новгород перестроили по регулярному плану: Российская империя осознавала себя европейской, регулярный план символизировал торжество порядка и системы, власть человека над неорганизованной стихией.

С тех пор сохранилась радиально-кольцевая планировка Софийской стороны, прямоугольная — торговой.

В Новгороде появились площади, от которых веером расходились широкие ровные улицы. В других местах такие же широкие и ровные проспекты разрезали город на одинаковые по размерам кварталы. Новгород обогатился зданиями в стиле классицизма, а часть старой городской застройки снесли — особенно в центре.

Разумеется, этот регулярный план не имел ничего общего с традициями средневекового Новгорода Великого, с его стихийной застройкой, в основном деревянной архитектурой, узкими извилистыми улицами.

Веками Новгород оставался заштатным городком необъятной Московии, потом Российской империи; в XVIII и XIX веках это — один из множества губернских городов, ничем не лучше и не краше остальных. Даже в начале XX века это был городишко с населением порядка 20 тысяч человек, не больше, и ничем не выделялся среди прочих губернских городишек. Энциклопедический словарь «Россiя», вышедший в 1898 году, никак не выделяет Новгород. Упоминаются в нем и Самара, и Вятка, и Казань — но Новгород ни разу не оказался хоть чем-то важен сам по себе, никак не выделился среди других провинциальных городков. Ну, решительно ничем не интересен.

В XVIII и XIX веках в Новгороде отбывали ссылку множество людей — от вороватого сподвижника Петра I, Петра Шафирова, до Александра Герцена и народовольцев конца XIX века.

При советской власти в Новгород сослали такого известного человека, как Виталий Бианки, — он состоял в партии эсеров.

Если город можно использовать как место ссылки — это о многом говорит.

В 1862 году в Новгороде поставлен памятник «Тысячелетие России»: огромный помпезный монумент, на котором изображены фигуры деятелей русской государственности и культуры со времен Рюрика. Почему в Новгороде? Понятное дело — потому что это первая русская столица; город, из которого есть пошла династия русских великих князей, потом царей.

Но ведь поставлен сей монумент все же не в суверенном Господине Великом Новгороде, а в сонном городишке XIX века. Конечно же, этот провинциальный городишко не имел ничего общего с Древним Новгородом X–XV веков; с тем Новгородом, истории которого поставлен памятник. Фактически Новгород и XIX, и XXI веков — это совсем другой город, стоящий на месте того, давно почившего Господина Великого Новгорода.

Как Новгороду начало везти

Возможно, эти даты и не имеют между собой ничего общего, но вот факт: именно в 1929 году произошло все же сразу два события: политическая революция Сталина, и начались раскопки в Новгороде, на Ярославовом дворище.

Разумеется, явления эти не равные по значению. Политический переворот, установление единовластия Сталина и его аппарата имели несравненно большее значение для жизни страны. Изгнание Троцкого, жесткий режим диктатуры, резкое ужесточение законодательства, десять лет за попытку перехода границы, двадцать лет за политический анекдот и пять лет за сбор колосков — все это отразилось на жизни великого множества людей.

Начало раскопок в Новгороде стало событием для очень небольшого числа людей — по крайней мере вначале.

И все же два явления как-то незаметно связаны между собой. Дело в том, что Сталин, помимо всего прочего, «реабилитировал» русский народ…

Члены всех коммунистических партий не любят вспоминать, что большевики пришли к власти на волне откровенной и грубой русофобии. С 1917 по 1929 год русский народ рассматривался как народ-завоеватель, народ-поработитель. Все народы Российской империи большевики совершенно открыто считали порабощенными народами колоний, и даже самых жутких типов, воевавших за «независимость» своих народов, они поднимали на щит. У них даже чукчи, которые в XVII веке убили и съели землепроходца Михаила Стадухина, даже тиран и убийца Шамиль, заслуженно ненавидимый в самой Чечне{44}, превращались в «прогрессивных борцов за народное дело», в солдат, освобождавших свои народы от рабства в Российской империи. В патриотов? Нет, это слово опасное…

Пролетарии, как тонко заметил Карл Маркс, не имеют своего отечества и терять им совершенно нечего, кроме собственных цепей. В 1920 году в одном только Крыму коммунисты убили больше 10 тысяч человек — именно как «патриотов, монархистов и офицеров». Именно такая формулировка — патриотизм — на первом месте среди обвинений.

С 1929 года как-то все начало меняться… Русский народ «оказался» уже не таким порочным и гнусным, как в 1918 или даже в 1927 году, завоевание Кавказа и Сибири получало совсем другую оценку: мол, колониализм конечно, но ведь, с другой стороны, «вхождение народов Сибири в состав России имело прогрессивное значение»…

С этого времени опять начали преподавать в школах историю, отмененную было за ненадобностью, начали изучать всемирную и русскую историю, организовывать раскопки, проводить научные конференции…

Точной информацией не владею, но трудно отделаться от мысли: каким-то образом они все-таки связаны — сталинский переворот и начало раскопок в Новгороде.

Но так или не так — с 1929 года открылась новая страница в истории Новгорода: город начали изучать археологически. И сразу же выяснились совершенно поразительные вещи! До этих раскопок ученые даже не были уверены, что в Новгороде вообще стоит копать: болото же сплошное… Что в нем, в болоте, может сохраниться?

А оказалось — именно болотистая почва и сохранила остатки материальной культуры. Во влажной торфянистой почве Новгорода прекрасно сохранялось дерево. На Ярославовом дворище откопали дубовые плахи — мостовые древнего Новгорода. Продольные тесаные бревна скреплялись поперечными лагами, заглубленными в дерево.

Темно-коричневые, массивные, они выглядели так, словно по ним еще вчера ходили новгородские ремесленники и купцы на торг или на вече. Эти

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату