Но Серый не спал — болела разбитая скула, кровоточила губа, неприятной солоноватостью заполняя рот. Он прикрыл глаза и затаился, боясь пошевелиться. Его трясло как в лихорадке. На первое дело он шел легко, как на лихое приключение, но тяжелые ботинки бывшего афганца выбили из него эту блажь. Теперь душа его холодела от одной мысли, что снова придется стрелять в людей, убивать. Серый сломался, но пути назад не было, он это тоже понимал. И это было самое страшное.
Толян тоже не спал, но глаза не закрывал, а смотрел в потолок, и мысли его, наоборот, были спокойны. Он безгранично верил своему наставнику и пытался представить, как все будет происходить. Еще очень не хотелось, чтобы Серый шел вместе с ними. Подсознательно он не верил ни ему, ни Витьке.
В отличие от всех других, Толстый действительно спал. От страха его организм отключился от действительности.
Паша Зудов имел приватную беседу с Людой Якимовой, заведующей отделом в самом большом магазине района со сладким названием «Мечта». Полноватая, коротко стриженая, Люда в свои сорок всячески старалась выглядеть хотя бы на пару лет моложе и усиленно пользовалась косметикой, которая, как ни странно, лишь подчеркивала ее возраст.
— Да только что его видела, за полчаса до вашего приезда, — легко, не задумываясь, ответила она на первый вопрос Павла. — Выхожу — и он тут, продуктов набрал, как на Северный полюс собрался, все больше консервы. Но я даже подходить к нему не стала, прошла мимо, и все!
— Вы, говорят, были с ним близко знакомы? — улыбнувшись, спросил Зудов.
— Ну, было дело, с полгода мы с ним валандались. А чего, я женщина одинокая, с жилплощадью, — говоря это, Люда так откровенно стреляла глазами на красавца опера, что Пашке стало и неудобно, и смешно одновременно. Так явно его еще никто не пытался «подснять».
— Ну и как он вам? Что за человек? — поинтересовался он.
Люда пожала плечами.
— Гера? Да ничуть не лучше остальных мужиков. Сволочь сволочью. Ну… разве что горы золотые не обещал, хоть в этом молодец. Я и сама могла эти горы наворочать, без проблем, — продавщица томно опустила перекрашенные глаза, рассматривая яркий маникюр.
— А по характеру он как? — продолжал донимать вопросами опер.
— Ну… жесткий, — Люда подняла глаза вверх, припоминая, — мог при случае отматерить, но отходчив. Рукам воли не давал. Пил как все, но пьянел мало, это и незаметно было даже. Девкам моим в отделе нравился, мы и разбежались с ним из-за этого. Выбрались тут с девками и их мужьями на природу с шашлычками. Ну, приревновала я его там к одной овце, она одна приехала, без мужа. На Сашку начала вешаться, а он, кобель, и не прочь вроде бы. Ну, я, конечно, им сцену с разбором устроила, а как приехали домой, он молча собрался и ушел. Я думала к этой суке, оказалось — нет.
Паша почувствовал, что сейчас из глаз Люды брызнут слезы, но она удержалась.
— И давно он от вас ушел? — поинтересовался опер.
— С неделю назад, в прошлую субботу, — вздохнула она. — Главное, мы и до этого с ним ругались, и хуже было, но он так как-то вот сразу… — Она даже не находила слов. — Взял и просто ушел!
— А у него есть еще какое-то жилье?
— В бараке где-то, — махнула она рукой.
— Нет, это я знаю, — настаивал Павел. — А еще? Там — гараж, дача? Может, родня какая у него здесь живет?
Люда наморщила лоб:
— Дачу… не знаю я, с лопатой в руках я его себе не представлю, это точно. Не тот человек. А гараж у него есть, где-то в районе старого кладбища. Мы однажды ездили с ним туда, но я сейчас даже не найду, мы приезжали ночью, зимой, на минутку. Какая-то деталь ему нужна была для автобуса. Я даже и из машины не выходила, холодно так было.
— Понятно. Спасибо, вы нам очень помогли, — поблагодарил Павел.
Люда подняла ярко прорисованные брови и спросила:
— Он что, во что-то серьезное влип?
— Да, — зачем-то подтвердил Зудов. — Очень.
— Это он может. Есть в нем что-то такое, — Люда щелкнула пальцами, и по ее губам пробежала легкая улыбка, — рискованное. Он, бывало, подопьет и говорит: 'Людка, отхватить бы нам с тобой пару миллионов да махнуть куда-нибудь на юг, где тебя никто не знает и ты никого не знаешь. И зажить по- человечески, чтобы к тебе обращались не как к фраеру на побегушках, а просто и коротко: «Хозяин».
— Интересно, — пробормотал Павел, а сам подумал: 'Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Пара миллионов — это хорошо, только где он их возьмет? В парке он отхватил шестьсот тысяч, и их ему делить надо. Маловато будет. К тому же если он хотел на юг, то уже бы давно свалил из города. А он еще здесь и консервами запасался. Неужели еще пойдет на дело?'
Эта мысль нехорошим предчувствием откликнулась в душе Павла.
— Можно от вас позвонить? — обратился он к женщине.
— У нас все можно, — двусмысленно ответила Люда и слегка покачивая бедрами, проводила в подсобку.
Трубку взял Астафьев.
— Юра, у тебя есть что?
— Да! — Астафьев явно обрадовался возможности поделиться успехами. — Сычев сразу нашел следы крови в автопарке, на колонне в боксе. И похоже, нашли орудие убийства. На кувалде даже волосы остались.
— Это точно?
— Железно! Кроме того, Герасимов в ту ночь приезжал на своей машине, серой «шестерке». Все сотрудники машины ставят на территории автопарка, места там много, под охраной. Именно на ней он, похоже, и вывез тело Сиротина.
— Слушай, у меня есть предположение, что они не сегодня-завтра снова попробуют взять кассу. И уже по-крупному! Я сейчас подскочу в банк, попробую узнать, куда должны отправить большие суммы. А ты поезжай в гаражный кооператив в районе старого кладбища. Где-то там, у Геры есть гараж. Точнее должен узнать Шаврин, я его послал в БТИ, попробуй связаться с ним. Пока! До связи!
Глава 13
Игоря Анатольевича Белоножко, начальника службы безопасности банка, Павел увидел сразу. Он был начальником кривовской милиции, когда Паша работал еще участковым. Потом подполковник ушел на пенсию, вернее, на хорошо подготовленный плацдарм — в Госбанк.
— О, Игорь Анатольевич, вас мне как будто сам бог послал!
— Что такое, Паша? Что-то случилось? — подполковник, не по возрасту черноволосый и бодрый, явно был рад видеть бывшего сослуживца. — Что-то срочное?
— Да, и очень. Слышали про кассиров в автопарке?
— Ну, как же! — Белоножко завелся:
— Что я, в городе, что ли, не живу и все связи обрезал? Обидеть хочешь?
— Да нет, при чем тут обида? — отмахнулся Павел, но, покосившись на рослого охранника в камуфляжной форме, отвел подполковника подальше. — Просто есть предположение, что эти парни хотят повторить «скачок», только уже с более крупным кушем, и если не сегодня, то завтра. Надо узнать, какие заводы сегодня получают крупные суммы и в котором часу.
Белоножко быстро оценил ситуацию и, выкинув сигарету, повел Зудова по коридору. Около его кабинета толпились граждане, жаждущие записаться на прием к руководству банка, но подполковник коротко бросил:
— Сегодня записи не будет, — и, не обращая внимания на возмущенный ропот, пропустил Павла в кабинет и запер дверь. — А то так и будут лезть, — пояснил он и набрал короткий телефонный номер. — Людочка, радость моя, как здоровье, как настроение? — игриво начал он. — Хорошее, ну это хорошо, просто прекрасно! Свадьба-то когда? И не боишься потом всю жизнь маяться? Ну, смотри! А пока подскажи-ка мне, детка, какие наши крупные предприятия сегодня получают деньги. Да, у кого мошна больше всего. Так, так, так! А во сколько? Ага, понятно. Спасибо, Людочка, дай бог тебе хорошую свекровь!
Он еще желал невидимой Людочке всяческих благ, а сам уже пододвинул Павлу листок с четырьмя названиями.
— На, бери! — сказал он, положив трубку. — По идее это должностное преступление, информация строго секретная. Никому бы не доверил, а тебе и Андрюшке Колодникову, как себе, верю. Давай, Паша, крути этих чертей.
Глава 14
Дальше все складывалось словно мозаика калейдоскопа, и каждый новый ее фрагмент коренным образом менял картину событий.
Ровно без пяти час Гера открыл глаза, но Толян был уверен, что наставник вообще не спал. Слишком не похоже было тревожное дыхание Александра на расслабленное сопение спящего человека.
— Все, подъем, пора собираться! — скомандовал он.
Они погрузили в «десятку» оружие, надели на головы черные шапочки, которые моментально превращались в маски. Еще вечером Гера снял с новой машины слишком приметные прибамбасы: дополнительные фары, антикрыло, кенгурятник — сейчас это было обычное авто.
